Он бил так, чтобы сразу выключить, сломить и раздавить. Легко увернувшись от цепи с гирей и разбив голову нападавшему, он отбил руку с кастетом, раздробил плечо, превратил лицо в кровавое месиво. Троих Андрей уложил быстро. Четвертого он выкинул с поломанной рукой и сотрясением мозга, потом подобрал пятого, который стал приходить в себя, подтащил к двери и спустил с крыльца на асфальт.
Никто из пятерых не был способен к сопротивлению. Андрей стоял и, постукивая обрезком арматуры по ладони левой руки, смотрел, как один из них подогнал видавший виды «Форд», как парни вчетвером погрузили туда так и не пришедшего в себя пятого с проломленной головой и уехали, ругая его на чем стоит свет.
— Что вы наделали! — со всей силой души воскликнул директор за его спиной. — Они же теперь…
Андрей повернулся, и директор сбился, смешался, отступил, и его бледное лицо стало покрываться багровыми пятнами. Он, гладкий и круглый, весь обмяк, одряб, и щеки его задрожали, как желе.
— Я должен поблагодарить вас, я…
— Катись.
— Вы же не уйдете?
Андрей обошел директора и подошел к Ольге.
— Что ты наделал! — сказала она. — Теперь тебя убьют!
— Плевать. Ты долго еще?
— До вечера.
— Я пойду теперь домой?
— Ты найдешь? Я говорила вахтеру о тебе.
— Олег где?
— Скоро придет из колледжа.
— Я подожду его. А вечером тебя встречу.
— Тут не далеко.
— Но… Подождите, не уходите, — директор торопливо обходил Андрея то с одного бока, то с другого. — Я буду платить вам. 300 долларов… 500… Только останьтесь.
Андрей даже не смотрел на него.
— Как дома? — спросил он у Ольги.
— Все здоровы. Ты голодный?
— Есть немного, — Андрей усмехнулся, и кожа натянулась на его скулах.
Ольга посмотрела на директора, отступившего от них на пару шагов и с беспокойством оглядывающегося, и дернула его за рукав. Вместе они вошли в магазин, подошли к ее прилавку, и Ольга, подняв доску, вошла вовнутрь, взяла свой пакет и, оглянувшись, воровато протянула Андрею.
Девушки вяло ходили по залу, собирая обломки и не обращали на них внимания.
— Вот, возьми, пообедаешь. Там еще на ужин. Иди.
Андрей взял пакет, но не торопился уходить, заглядывая в него. И в облике, и в характере у него появилось что-то чужое и агрессивное. Даже когда Ольга впервые увидела Андрея, этого в нем не было.
— Осторожно, если директор увидит, меня выгонят.
— Ну что вы…
Ольга вздрогнула и подняла голову. Директор стоял, перегнувшись, и держал в руках разодранные упаковки с сосисками.
— Вот, возьмите, все равно пропадут. И пожалуйста, подумайте, что я вам сказал. Меня не интересует, кто вы и откуда взялись. Просто сидите и получайте деньги. Пожалуйста.
Директор почти всунул в руки Ольге сосиски.
— Да мы уезжаем, — проговорила та, прижимая их к себе. Она повернулась к Андрею, и он по-хозяйски подставил пакет.
— Куда?
— Домой, в Фергану.
— Жалко, очень жалко.
Ольга бросила в пакет сосиски, и Андрей взял его в одну руку, наклонился, поцеловал ее в щеку и вышел, перешагивая или обходя нагромождения обломков и обрывков.
— Олечка, — глядя ему в спину, проговорил директор. — Я хотел вам сказать, что повышаю вашу зарплату. Может быть вам не обязательно уезжать?
— Обязательно надо.
— Господи, что же тогда делать мне!
Девушки убирали, складывали, расставляли, и покупатели обходили этот магазин стороной. Приближался вечер. Директор продолжал звонить, искать, но все бесполезно. И вот вечером возле магазина остановилась машина. Пять молодых коротко стриженных мужчин спортивного вида, в коже и цепях, вышли из нее и пошли к крыльцу с зеленым ковриком у входа. «Добро пожаловать» радушно приглашала его желтая надпись. Молодые мужчины шагали, широко расставляя ноги и растопыривая руки, как это делают тяжелоатлеты, приближаясь к штанге. Как зло, которое нельзя избежать, поднялись они на крыльцо, сплевывая под ноги бычки.
— О, нет! — воскликнула одна и девушек и тут же присела за прилавок.
А первый из вошедших с ходу рванул на себя небольшой белый столик, поставленный там для сумок покупателей. И словно по сигналу четверка за его спиной выхватили из-под летних курток металлические штыри.
— Где же твой муж? — прошептала ближайшая к Ольге продавщица.
— Вот и хорошо, что нет. Долго что ли убить сейчас.
— Нет, нет, — закричал директор, шарахаясь от направлявшегося к нему парня. — Не трогайте меня.
— Где твой Паленый!
— Кто…кто?
— Паленый. Ты нанял его? Это твоя крыша?
— Ты… ты… ты о ком?
— Да нет же, — заведующая встала перед напиравшим. — Это муж одной из наших продавщиц. Мы его не просили. Он сам начал драку.
— Ого… — девушка поспешно отошла от Ольги. — Ну и выдала.
И та осталась стоять, одинокая, беззащитная, беспомощно озираясь в поиске поддержки.
Парни направились к ней, все пятеро, разглядывая ее и ухмыляясь.
— Только не здесь, — крикнула заведующая. — Вы переколотите все стекло.
Первый из пятерки махнул через прилавок и, походя, смел с витрины стеклянные бутылочки «Фанты». Все они тут же разлетелись в осколки, и острый запах цитрусовых хлынул в зал.
— Дышите глубже, пролетаем Сочи, — глупо ухмыльнулся один из рэкетиров, а тот, что стоял за прилавком, быстро поднял отколотое горлышко одной из бутылок и, протянув руку, коснулся неровным сколом бледно матового горла Ольги, прижавшейся спиной к полкам.
— Паленый — твой муж?
— Что?
— Где Паленый? — осколок врезался в кожу.
— Нет. Не знаю.
— Узнаешь.
Тут сзади него произошло какое-то замешательство. Упал один из парней, потом отлетел другой.
— Значит вы ищите меня? — с насмешкой в голосе спросил Андрей, стоя в паре шагов от прилавка.
Третий парень замахнулся на него гирькой на цепи. Андрей увернулся, качнувшись вбок и ударил его ногой в плечо, потом, после разворота, в подбородок, и рэкетир, перелетев через прилавок, врезался в товар на средней полке и рухнул вниз, на осколки, осыпаемый консервными банками.
— Урою, падла!
Четвертый выхватил из рукава кожаной куртки нож с выскакивающим лезвием и чиркнул им в сторону Андрея.
— Назад, — взревел парень из-за прилавка, тут же швыряя горлышко в сторону, ныряя рукой за пазуху и вырывая из заплечной кобуры пистолет. Тот, у кого был нож, отпрянул, а Андрей замер на месте. Ольга, оказавшись позади парня, державшего оружие, побледнела, нащупала позади себя оставшуюся бутылку «Фанты» и, когда парень уже нажимал на курок, швырнула очень тяжелую бутылку, словно гранату. Та с размаху врезалась в коротко стриженный затылок. Раздался выстрел, звон разбитого стекла, и рэкетир стал падать. А Андрей, быстро ступив в сторону, боковым ударом выбил нож из руки застывшего от растерянности последнего парня, тут же сбивая его с ног ударом ноги в грудь.
