Единственно, что меня беспокоит, так это отсутствие у вас мудрости и проницательности обозревателя. А сейчас убирайтесь!»
* * *
Несмотря на большую занятость в Госдепартаменте, я старался, когда мог, принять участие в завершении учебного года в военном колледже. 18 июня я выступил в последний раз перед слушателями и рассказал им о характере деятельности группы планирования Госдепартамента в области внешней политики, исходя из шестинедельного опыта нашей работы. Для лучшего понимания сути вопроса я привел параллель:
«У меня довольно большая ферма в Пенсильвании. По этой причине вы никогда не видели меня здесь в конце недели (или, говоря по-другому, вы не увидели бы меня, если сами были бы в это время здесь), так как я постоянно уезжал на ферму. Ферма расположена на 235 акрах и имеет целый ряд строений. На каждом из этих акров что-то постоянно происходило: бурно росла сорная трава, образовывались овраги, падала изгородь, блекли краски, начинали гнить деревья, грызуны рыли ходы и норы. Казалось, ничто не пребывало в покое. Поэтому выходные дни, теоретически предназначенные для отдыха, проходили в каких-то делах. Там стал рушиться мостик, но не успевали вы приступить к его ремонту, как появлялся сосед с жалобой на свалившийся забор – в полукилометре от здания фермы. В это же время прибегала дочь, сообщавшая, что кто-то забыл закрыть дверь в свинарник и свиньи разбежались. По дороге к свинарнику вы обнаруживали, что гончая собака расправляется с котятами ваших детей. Спасая котят, замечали, что целая секция крыши амбара оголилась и требует срочного ремонта. Из окна ванной кто-то кричал, что насос, видимо, остановился и в доме нет воды. А к воротам подъезжал грузовик с щебнем и камнем, заказанными вами для укладки дорожки. Стоя растерянно и размышляя, что же надо сделать в первую очередь, вы видели маленького мальчика, сына соседа-фермера, появлявшегося перед вами с ухмылкой на своей рожице: „А бычок-то отвязался и сейчас орудует на клубничной грядке“.
Вот так примерно выглядит и политическое планирование. Наш мир довольно велик. В нем, образно говоря, имеется не менее 235 больших акров. И на каждом что-то постоянно происходит. Быстро соображающая и проницательная личность, стремящаяся идти в ногу со временем, может предположить, что упреждает события на одном из этих акров месяца на три-четыре. Но пока это лицо изложит свои идеи на бумаге, разрыв сокращается до нескольких недель. Когда же его идеи получат одобрение, останется всего несколько дней. И вот в соответствии с одобренными идеями начинаются действия, но оказывается, что запланированные события произошли еще вчера. Тогда у многих возникает вопрос, почему, черт возьми, они не были предусмотрены заранее.
Предположим, однако, – продолжал я, – что вы принимаете решение заняться каким-то определенным вопросом, чтобы не быть увлеченным стремительным потоком текущих событий, и концентрируете на нем все свое внимание. Возьмем, например, анализ состояния одной из дружественных нам европейских стран, которая не может восстановить свою экономику за счет только собственных ресурсов в результате последствий войны. И тут вы непременно столкнетесь с длинными языками и противоречивыми взглядами.
Вы говорите:
„Пожалуй, это не так уж и сложно. Почему бы нам не сказать этим людям, чтобы они составили план реконструкции своей экономики и представили его нам. Мы же посмотрим, сможем ли поддержать его или нет“.
Этим вы положите начало дискуссии. Кто-то вам возразит:
„Так дело не пойдет. Они слишком устали от всего и не в состоянии подготовить такой план. Нам придется заниматься им самим“.
Еще один скажет:
„Даже если они и составят такой план, у них не хватит внутренней экономической дисциплины, чтобы его осуществить. Да и коммунисты расстроят их намерения“.
Найдется умник, который изречет:
„Коммунисты тут ни при чем. Это сделают местные бизнесмены“.
Другой добавит:
„Может быть, план нам вообще и не понадобится. Может, мы в последнее время дали им недостаточно средств. Если мы предоставим их сейчас, все заработает как следует“.
Третий произнесет:
„По всей вероятности, так оно и есть на самом деле. Но нам придется определить, сколько денег потребуется для этого. Конгресс не намерен просто так сорить деньгами“.
Кто-нибудь скажет:
„Следовательно, нам нужна программа. Необходимо уточнить, на что конкретно потребуются деньги, и добиться уверенности в том, что план будет работать“.
На это последует реплика:
„Да, да, но будет большой ошибкой, если мы попытаемся составить программу сами. Коммунисты сразу же откроют по ней огонь наугад, и европейские правительства откажутся брать на себя ответственность за ее выполнение“.
Еще один добавит:
„Это абсолютно правильно. Нам следует сказать этим европейцам, чтобы они составили план и представили его нам, а уж мы решим, будем ли его поддерживать“.
Тогда вы скажете:
„Но ведь именно об этом и шла речь с самого начала“».
Этот придуманный разговор лучше всего показывает характер дебатов, развернувшихся перед окончательной формулировкой плана Маршалла в правительственных кругах.
Лекция моя не носила шутливого характера, ведь она состоялась буквально на следующий день после выступления генерала Маршалла в Гарварде. Успех его предложений пока не был гарантирован. Огромные проблемы, о которых шла речь, предстояло еще решать. Я лишь попытался в заключение обрисовать опасности, с которыми они были связаны. Счел целесообразным привести некоторые отрывки из этой лекции, напомнившие о сути проблем, стоявших перед нами в 1947 году и затронутых в так называемой «доктрине сдерживания».
«…Нет необходимости закрывать глаза на серьезность нашего положения. Мы выиграли войну в Европе – на поле боя. Она стоила нам гораздо больше того, что мы ожидали: не только огромные потери человеческих жизней, не только истощение национальных ресурсов, но и нарушение стабильности нашего международного положения, допущение временной потери силы, а также некоторых естественных союзников.
Самое же негативное заключалось в том, что победа не была полной. Наш англо-американский мир оказался недостаточно мощным, чтобы устранить все угрожавшие нашему существованию силы. Нас даже вынудили войти с частью из них в союз, чтобы ликвидировать главного противника. Слишком большой неудачи в этом не было, но мы оказались неспособными заключить его, не введя самих себя и наш народ в заблуждение в отношении характера этого союза.
Современные крупные демократические государства, по всей видимости, не в состоянии разобраться в тонкостях и противоречиях соотношения сил. Вам, здесь собравшимся, пришлось на себе испытать последствия военных решений. Могу сказать, что самым большим нашим упущением военной поры стала неспособность разобраться в реальном характере нашего российского союзника и честно объяснить народу суть нашего с ним военного союза. Эта ошибка и недостатки подготовки к послевоенному периоду привели нас по окончании военных действий к необходимости установления равновесия по результатам победы над Германией.
