Легальные заработки в золотые компьютерные дни у Каргина выходили по советским понятиям сумасшедшие. Он сдуру собственной рукой вносил их в соответствующие графы партбилета. В один прекрасный день ему стало жаль ежемесячно отстегивать партии полагающиеся проценты, и он стал жить так, как будто никакой КПСС не существовало, а он в ней никогда не состоял, не томился на партсобраниях, не одобрял всей душой решения пленумов ЦК и директивы райкома.
— Только давайте сначала уясним, — сказал Каргин, — кому замечательно жить во время, которое ставит перед людьми великие задачи, что за вызов мы должны бросить самим себе, а главное, согласны ли вы работать вместе, впрячься, — строго посмотрел на Надю, — в одну повозку?
— Бросим вывоз самим себе, — слегка переиначила первоначальный лозунг Выпь.
— Тогда прикинем, — энергично потер ладони, как алкаш перед тем, как поднять стопарь, Каргин, — кто что положит, так сказать, помимо вызова и вывоза на воз? Сразу предупреждаю, — тревожно перевел взгляд с Выпи на Биву и обратно, — пока денег нет.
— А что есть? — ответно пронзила его взглядом, как клювом, Выпь. — Что вообще у тебя есть? Что лично ты положишь, так сказать, — противно передразнила Каргина, — на воз?
— Нашей победы. — Бива лихо осушила до дна бокал воды. Так, помнится, герой фильма «Подвиг разведчика» на фашистском банкете махнул бокал шампанского за победу не вермахта, а Красной армии. — Денег нет, — капризно, как маленькая девочка, выпятив губу, продолжила Бива, — транспортом хоть обеспечишь? А командировочные, представительские, фуршетные? Опять же помещение, связь, оргтехника...
— Да и зарплатешка какая-никакая не помешает, — добавила Выпь.
— Ну так это... — тупо уставился на Надю Каргин. — Не будем гнать коней. Step by step,
а там как фишка ляжет.
— Фишман? — возмущенно закричала Выпь. — Она что, тоже в проекте?
— Он сказал «фишка», — засмеялась Надя. — Фишман, — объяснила Каргину, — дизайнер женского нижнего белья. У нее бутики по всей Европе.
— Как я понимаю, у нас на возу ничего, кроме отсутствия денег и гипотетического счастья от предстоящего решения великих задач, — с презрением посмотрела на Каргина Выпь. — Когда мне предлагают step by step, я сразу посылаю. Воз и ныне там. Но ведь возможен и, так сказать, — тоже передразнила его, — самовывоз. Твои права на воз — птичьи. Баба с возу — кобыле легче. В данном случае баба — ты! — выставила в сторону Каргина длинный и острый, как клюв (она вся была сплошной клюв!), палец.
А что, если начистить ей клюв, покосился на распоясавшуюся Выпь Каргин, прямо здесь, в кабинете? Но не успел додумать до конца хулиганскую мысль.
— Письмо президенту отправлено, — напомнила Надя. — Положительный ответ гарантирован, значит, будет поддержка со стороны государства. Это как минимум — сбыт по разнарядке, как максимум — федеральный госзаказ. В госкорпорации «Главодежда-Новид», так мы будем называться, места хватит всем.
— Когда будет подписан указ? — проявила определенную осведомленность о порядке функционирования государственной бюрократической машины Бива.
— Как только, так сразу, — усмехнулся Каргин. — Вам сообщат.
— Тогда и бросим вызов, — поднялась со своего места Выпь.
— Или впряжемся в воз, — следом за ней направилась к двери Бива.
— Девушки, — весело крикнул Каргин, — можете воспользоваться моей служебной машиной!
— Спасибо, мы на колесах. — Бива обернулась, посмотрела на Каргина с... заинтересованным недоумением — так бы он охарактеризовал этот взгляд.
— Я провожу, — сказала Надя.
— Потом пулей ко мне! — приказал Каргин.
— Пулей, — повторила Надя.
Каргина удивила ее внезапная бледность.
— В переносном смысле, — уточнил он.
— А хоть и в прямом, — закрыла за собой дверь Надя.
«А пошел ты!» — так можно было перевести с русского на мысленный ее ответ.
Пули бояться — на расстрел не ходить!
Каргин бросился к окну. Он вдруг подумал, что Надя возьмет да и уйдет (улетит пулей) вместе с Выпью и Бивой и он больше никогда ее не увидит. Уж он-то, опытный ремонтник, знал, что саморез выходит едва ли не легче, чем входит. Старею, вздохнул Каргин. С недавних пор он стал замечать, что некоторые (гипотетические) предположения вдруг разрастаются в его сознании до размеров неотменимых фактов, выталкивая из сознания, как просрочившего платеж жильца из съемного угла, здравый смысл.
Каргину хотелось посмотреть на Выпь и Биву сверху. Почему-то ему казалось, что Выпь немедленно взлетит, вытянется хлыстом, унесется, рассекая клювом, как скальпелем, воздух. Бива же легко, как нож в масло, войдет в клумбу, двинется дальше подземным путем, зеленой, горбатящей газоны волной.
Но он ошибся.
Под окнами на огороженной стоянке «Главодежды» он увидел рядом со своей служебной «Skoda super B» и раздолбанными, без номеров «жигулями» (кто пустил на стоянку?) авто, каких здесь сроду не стояло. Черный с прозеленью, длинный, как лезвие входящего в масло ножа, «майбах» и голубовато-стальной, как небо, слегка нахохлившийся от собственной престижности «роллс-ройс» с крылатой фигуркой на капоте.
Бива (или это только показалось Каргину?) проникла в «майбах», не открывая двери (через люк в днище?). Выпь втянулась в «роллс-ройс» сквозь закрытое боковое окно.
7
— Что это было? — спросил Каргин, когда Надя хоть и не «пулей», но достаточно быстро вернулась в его кабинет.
— Будут работать. — Надя внимательно следила за его перемещениями по кабинету.
Чувствует, с непонятным удовлетворением отметил Каргин, сужая круг, отрезая Наде бегство.
— Ты делаешь ошибку! — простонала Надя, когда Каргин обхватил ее сзади за плечи.
— Не могу... молчать, то есть терпеть, — горячо дыхнул ей в ухо Каргин. — Ты сама виновата. Эти сучки... Лавину не остановить...
— Еще как! — Надя резко присела, как спрыгнула с табуретки. Твердый и острый, как клюв Выпи, локоть уперся в восставшее достоинство Каргина. — Чем ты думаешь, Каргин?
— Чем могу, — обиженно отошел к окну Каргин. — Откуда взялись эти дамы? Чем прославились? Почему я раньше о них не слышал? Откуда ты знаешь, что президент отзовется на письмо? Я отправил его через голову министра, за это увольняют с работы, тем более что я почти пенсионер!
— Пенсионер, — покосилась на него Надя, — а туда же... По порядку. Дамы взялись. Слава в твоем понимании их не колышет. Ты не слышал о них, потому что не мог. Ты много о чем не слышал. Президент отзовется. Ему некуда деваться. Все остальное он уже или испробовал, или ему это нельзя. Он знает, что его может спасти только чудо.
