– Я не буду от них избавляться или отделываться, я их заставлю себя сопровождать. Надеюсь, вы не будете возражать? – Листик, подмигнув, задала этот вопрос, повернувшись к Зелирандусу, эльф-некромант, которому подруги рассказали о том, что случилось с ними в предпоследнюю ночь перед приездом в Элистэр, только многозначительно улыбнулся:
– Это будет весьма забавно, я бы ещё сказал – поучительно.
В этот момент и вошли усталые инквизиторы и уставились на улыбающуюся рыжую девочку. Один из них заикаясь, спросил:
– К… как? По… почему?
Второй молчал не в силах что-либо вымолвить. Девочка, перестав улыбаться, вытянула перед собой руку. Увидев то, что было зажато в маленьком кулачке, потерял дар речи и тот воинствующий жрец, который молчал, а теперь пытался что-то сказать. А Листик строго произнесла:
– Контрольное утопление. Проверка профессиональных качеств. Вы, господа, проявили вопиющую некомпетентность! Вам что было поручено? Расследовать неизвестное явление, а вы, обо всём забыв, стали развлекаться! По-другому ваши действия назвать нельзя! Если бы это входило в мои обязанности, я бы объявила вам – полное служебное несоответствие!
– Но ведьма!.. – начал один из инквизиторов, забыв, что та, кого они объявили ведьмой, сидит перед ними и читает нотации. А Листик, прищурившись (что должно было изображать грозный вид), сказала:
– Как вы думаете, его святейшество Ранирорий поручил бы что-то ведьме, наделив её соответствующими полномочиями?!
Оба инквизитора молчали и, как зачарованные, смотрели на знак инспектора святейшей инквизиции, раскачивающийся в руке девочки. Такой знак мог дать только начальник провинциального отделения, знак старшего инспектора лично выдавал глава святейшей инквизиции, выдавал особам королевской крови и высшим чиновникам государства. В отличие от знака старшего инспектора (который ни к чему не обязывал и свидетельствовал о статусе его владельца), простые знаки выдавались тем, кто должен был выполнить особо важное задание. Поэтому знак инспектора мог быть выдан и не служителю храма, среди инквизиторов таких было много, работавших как за идею, так и за деньги. Тогда, на расследовании ледяного удара молнии, произошедшего у постоялого двора, прибыл сам начальник провинциального отделения святейшей инквизиции, но своей высокой должности он не афишировал. В том, что этот инцидент был как-то связан с девушками, слушательницами магической академии, он не сомневался, но допросить эльфиек (даже просто, а не то что с пристрастием) он не решился, опасаясь того, что за них заступятся соплеменники, всё-таки Элистэр совсем близко – два неспешных дневных перехода. А то, что в этом замешаны эльфийки, начальник провинциального отделения не сомневался и, как ему показалось, он нашёл гениальный ход: приставить к ним своего соглядатая. Но поскольку внедрить своего человека в эту компанию было очень затруднительно, святейший Ранирорий решил завербовать одну из девушек, и он выбрал Листика. Рыжая девочка, мало похожая на эльфийку, значит, вряд ли ею может быть. Из предварительного опроса возничих купеческого обоза, в котором ехали девушки, инквизитор выяснил, что похожее нападение на них уже было, значит, неизвестный метатель ледяных молний или тот, в кого этими молниями целились, имеет какое-то отношение к кому-то из девушек эльфиек, но вряд ли к маленькой рыжей девочке. Исходя из этих рассуждений, начальник провинциального отделения святейшей инквизиции остановил свой выбор на Листике, тем более что она продемонстрировала недюжинные магические способности – одна иллюзия ножей, о которую можно порезаться, чего стоит!
Поговорив с рыжей малышкой, Ранирорий решил, что его выводы, а главное выбор – верны! Листик внимательно выслушала доводы инквизитора и со всем согласилась (ему, как он собирался, даже не пришлось угрожать девочке тем, что задержит эльфиек для расследования, хотя это было и рискованно, но инквизитор мог такое сделать), пообещав выполнить возложенную на неё задачу. Ещё больше укрепив инквизитора во мнении, что Листик именно та, что нужна для выполнения столь деликатной миссии, девочка очень рассудительно заметила, что ей будет очень трудно осуществить возложенное на неё его святейшеством, её юный возраст может этому помешать, вернее, то что так будут считать окружающие. Вот так Листик и получила медальон со знаком инспектора святейшей инквизиции, медальон был, подобно документам магической академии, настроен на ауру рыжей девочки, в руках любого другого этот знак ничего бы не показал, поэтому самозванца сразу бы изобличили. Кроме знака Листик получила ещё и предписание на выполнение особо важного задания, где было указано, что предъявителю этого знака всем службам храма следует оказывать незамедлительное содействие.
– Но как же?.. Это… Признаки ведьмы? – продолжил то ли сомневаться, то ли удивляться тот же инквизитор, что заикался первым. Листик улыбнулась и, высунув раздвоенный язык зашипела, после чего взмахнула рукой с появившимися когтями, гораздо большими, чем были бы у самой хищной зверушки такого же размера, как рыжая девочка. Оба инквизитора застыли в недоумении, а у девочки, принявшей свой обычный облик, в руках появился нож, такого же размера, как и тот, что висел на поясе, она протянула его инквизиторам и предложила попробовать – острый ли он? Воинствующие жрецы с опаской взяли нож и долго вертели в руках, стуча по нему ногтями, вызывая тем самым металлический звук. Пробуя его остроту, один из них даже порезался. Листик, забрав нож, метнула его в стену, лезвие с чавком вошло в живую стену дома! На такое действие эльфийский дом должен был прореагировать, как минимум – закричать или наказать обидчика! Но ничего не произошло, нож торчал из стены, глубоко в неё войдя, девочка попросила одного из инквизиторов принести клинок. Каково же было его удивление, когда, подойдя к стене, он не обнаружил не только ножа, но следа от него! Стена была гладкой и чистой! Девочка подала предписание второму инквизитора, показав пальцем, что надо прочитать.
– Мастер иллюзий!.. – удивлённо выдохнул тот, Листик, улыбнувшись, кивнула и показала язык, на этот раз обычный человеческий, розовый, но в зелёную крапинку.
Гистаро с удивлением посмотрел на чуть улыбающегося Зелирандуса, несомненно, эльф знал о том, что предложил Листику начальник провинциального отделения святейшей инквизиции. Листик не стала скрывать поручения святейшего Ранирория от подруг, Зелирандусу после ледяной молнии на болоте в лесу тоже об этом рассказала. Тот, понимая, что расследовать этот случай кто-то из провинциального управления инквизиции обязательно приедет, сразу посоветовал девочке держаться подальше от инквизиторов, но увидев приехавших, посоветовал Листику их подчинить себе. Как? Поразмыслив, эльф-некромант предложил именно такой план. Гистаро, об этом не знавший, тихо спросил у своего эльфийского коллеги-некроманта:
– Я не понимаю, зачем нужен был этот спектакль с утоплением? Она сразу не могла предъявить свои полномочия?
– Вообще-то, устроить этот спектакль ей посоветовал я. Если бы она сразу предъявила амулет со знаком инспектора и предписание, это бы вызвало у этих молодцов-инквизиторов внутреннее сопротивление. Они бы старались показать, что она всё это получила ошибочно, они и опытнее, и более умелые… Ну, вы поняли, – продолжая улыбаться, ответил Зелирандус.
