– Ты чего? – спросила у Фислы Листвяна, та подняла заплаканные глаза, увидела венок дочери Суримы и заплакала в голос:
– У меня нет веночка, я не успела собрать цветочки, старшие успели раньше меня-я-я-я… А я вот… Только и-и-и-и…
Листвяна погладила Фислу по волосам и сказала:
– Какой у тебя красивый цветочек! А давай меняться, ты его мне отдашь, а тебе этот венок. Ну как, согласна?
Девочка замерла, не веря своему счастью. Затем недоверчиво посмотрела на Листвяну, похоже, та решила так пошутить над неудачницей. Но рыжая, улыбаясь, протягивала ей венок. Фисла несмело его взяла и одними губами поблагодарила, сказав «спасибо». Видно, что-то ещё сказать она от восторга просто не могла. Листвяна взяла сухой стебелёк и на него с венка перелетели три бабочки. Цветок ожил, расцвёл и заиграл всеми цветами радуги. Но и венок не потерял своей красоты, когда его покинули всего три бабочки, казалось, он стал ещё ярче и красивее. Несколько раз поменяв цвет и став ярко-зелёным, под цвет глаз Листвяны, цветок был отправлен за ушко.
– Ну как мой веночек, – повертела головой Листвяна и подала Фисле руку: – Вставай, пошли!
Взрослые, за этим наблюдавшие, ничего не сказали. Кроме того, что дети сами рвали цветы, им ещё помогали родители, собирая их не в ближних рощах, а на опушке проклятого леса. Но Фисле некому было помочь: мать была занята по хозяйству и с двумя ребятишками, младшими братиком и сестрёнкой, отец погиб в лесу год назад. Семья Фислы не голодала, односельчане ей помогали, но в таком деле, как венок для праздника зимнего солнцестояния, девочка была оставлена одна и вследствие своего малолетства не могла соперничать с более старшими ребятами. Вообще-то венки плели только девочки, но братья в стороне не оставались – помогали им цветы собирать.
Магда глазами указала Дриму на девочек, идущих впереди и взявшихся за руки:
– Вот тебе и ответ, приведёт ли Листвяна своего большого лешего в деревню. Да если он сам придёт и захочет напасть, эта девочка встанет у него на пути!
– А не испугается? Всё-таки, если судить из рассказа Листвяны, выглядит этот лесной житель кошмарным чудовищем! Я такого и не встречал в лесу, хоть и давно здесь.
– Я тоже не встречала, а я здесь, считай, всю жизнь, – усмехнулась Магда. И став серьёзной, ответила Дриму: – А испугается ли Листвяна? Она же, встретив это чудище в там, в чащобе, не испугалась, а сумела его расположить к себе. У меня такая уверенность, что эта девочка, вообще, никого в проклятом лесу не боится. У неё с ним особые отношения, и ты, Дрим, заметил? Она никогда лес не называет проклятым, для неё он просто – лес!
На главной площади деревни, у общественного колодца, собралась почти вся деревня, ведь тут должен быть не только парад детских веночков, но и основой праздник. Хоть до мероприятия с веночками было ещё время – жрец Карт должен был прочесть проповедь и провести богослужение, внимание присутствующих было приковано к девочкам, вернее, их веночкам. Обладательница самого красивого веночка получала не только титул королевы праздника, но ещё и приз – корову! Корова выделялась из общественного стада, поэтому был понятен интерес детей – не только стать победителем такого престижного конкурса, но и привести в семью такую полезную скотинку.
На пришедших позже всех обратили внимание, так как венок Фислы просто переливался всем цветами радуги, сияя внутренним светом! Точно так же светился и цветок Листвяны, но он был один, и венком его назвать никак не получалось. Мама Фислы, с младшими детьми, тоже была тут, она чувствовала свою вину перед старшей дочерью и понимала, что та, так и не собрав цветов для венка (соответственно и не сделав его), не пойдёт на праздник, чтоб не позориться, но не лишать же такого развлечения младших детей? Сейчас женщина с удивлением смотрела на свою дочь, даже не столько на неё, сколько на чудесный веночек, её украшавший. Смотрела и на Листвяну, и на её одинокий цветок, словно вынутый из венка дочери. Да и не одна эта женщина смотрела на девочек, к ним были прикованы взоры всех присутствующих. Один из очень пожилых селян (до глубокой старости у проклятого леса доживали лишь единицы) не смог сдержать своих эмоций:
– Это же цветы с луной поляны! Я там был в молодости всего один раз, но не забуду той красы, а потом туда дорога закрылась! Страшное чудище сторожит туда дорогу!
Этот возглас привлёк к девочкам внимание, в деревне трудно что-либо скрыть, многие знали о той неудаче, что постигла Фислу, и многие видели, как она плакала утром, не желая идти на праздник без веночка. Но вот она пришла, и веночек у неё, можно сказать, самый красивый! Где она его взяла? Не трудно было догадаться, глядя на этих девочек, держащихся за руки. У Листвяны был только один цветок, но такой же, как в венке Фислы, а возглас старика не оставлял сомнений, где были собраны эти цветы! А то, что лунная поляна давно недоступна, жителям деревни ещё ни о чём не говорило, многие знали об особых отношениях рыжей дочери Суримы, леса и его обитателей. Да что говорить – у многих детей родителей-полукровок цветы в венках тоже были собраны не в ближних рощах.
Около колодца был сооружён алтарь, где и находился огромный круг, зажигая его, жрец призывал светлого Ирху вспомнить о своих детях, которых он забыл, почив на лаврах после летней победы над тёмным Тофосом. Но сначала, как и положено, была проповедь, а потом молитва. Надо сказать, что нынешний жрец был намного лучше прежнего. Тот и проповеди, и молитвы бубнил так, будто хотел, чтоб от него поскорее отвязались. Единственная тема, что могла зажечь того жреца – это борьба с нечистью, а как с ней бороться у самой кромки проклятого леса? Когда той нечисти там столько… Даже в деревне её полным полно, те же домовые, совершенно безобидные и помогающие селянам. А ведь тоже нечисть! С которой надо обязательно бороться, и именно с неё надо начинать, так как робкие, привыкшие к людям домовые сдачи как следует дать не могут! Жрец, он и есть жрец – один из высших авторитетов в деревне, но, правды не скрыть, не очень любили того жреца в Больших Травах. То ли дело Карт! Он для каждого селянина находил подходящее слово, а его проповеди даже домовые слушать приходили! Вот и сейчас, маленькие мохнатые жители деревни выстроились у дальнего забора и, замерев, слушали. Не только они, затаив дыхание, слушали все пришедшие на площадь. На площади у колодца собрались все жители деревни, кроме тех, кто дежурил у ворот, и патруля, обходившего стены.
Всё когда-нибудь кончается, даже самая хорошая проповедь с молитвой. Закончив с официальной частью, Карт торжественно поднял руку и провозгласил:
– А сейчас, мы выберем королеву праздника! Она и зажжет священный круг, дабы светлый Ирха обратил на нас свои сияющие очи!
Это было что-то новое, обычно круг зажигал жрец, но нововведение всем понравилось (конечно, зажжет всё-таки жрец, но сделает вид, будто сигнал Ирхе послала выбранная односельчанами королева праздника). Комиссия, что должна выбирать королеву, была известна заранее: сам Карт, староста деревни (как представитель власти), знахарка-травница и три самых богатых и уважаемых селянина, в их число вошёл и Зур. Девочки подходили, демонстрируя свои венки в той очерёдности, в какой пришли на площадь, поэтому Фисла и Листвяна были в самом конце длинной очереди, но уже ни у кого не вызывало сомнения, кого выберут королевой! Девочки демонстрировали свои венки и отходила в сторонку, ожидая, когда авторитетная комиссия решит, кто же станет победительницей конкурса веночков, и жрец Карт назовёт имя королевы. Взрослые из комиссии не только рассматривали венки, а ещё и говорили с каждой из девочек. Магда, например, спрашивала – как называются цветы в веночке. Карт, очередной раз взглянув на пару Листвяна – Фисла, тихо сказал Зуру:
