– Она что, по канату ходит со львами и тиграми в обнимку? А потом с ними же на лошади танцует? – спросил Ареньев. Ему никуда не хотелось идти, сегодня выдался трудный день – должен был быть полёт, но забарахлил мотор его «шорха». Разобрать-то он его разобрал, не сам, конечно, вместе с механиком, но неисправность так и не нашли. А собрать обратно… А если не заработает? Снова разбирать? Опять терять день?
– Лёша, пошли, на девочку посмотришь, там не только она одна, но именно эта!.. Хоть развеешься, а то со своими аэропланами совсем от нас отбился – в офицерское собрание не ходишь, – укоризненно произнёс Поренский.
– А чего туда ходить? Выпить да в карты поиграть? – скривился Ареньев.
– Вот именно, никаких у тебя радостей в жизни! Одни аэропланы на уме, а что в них хорошего? По небу летают, воняют, вон и ты непонятно чем пахнешь! Пошли!
– Ладно, чёрт с тобой, пойду посмотрю на твою акробатку, танцующую с львами на канате.
Как и ожидал Ареньев, ничего интересного не было, факир доставал из шляпы зайцев или кроликов. У зверей были характерные длинные уши, за которые их и держали. Крысы ездили на поезде, а собаки исполняли собачий вальс под одноименный мотив.
– Дрессированные львы и тигры! Родриго Гонсалессо и его очаровательная ассистентка Атиша! – объявил очередной номер шпрехшталмейстер, тут же наглый клоун, с большим красным носом, спросил:
– А они не кусаются? Рычать будут?
– Кусаться не будут, ты же видишь – шпрехшталмейстер показал на вертикальную ограду, из толстых прутьев, – а рычать…
И словно подтверждая, что – да, будут рычать, раздался грозный рык, и на арену, превращённую в большую клетку, выбежали лев и львица, за ними два тигра. Укротитель в кожаном костюме щёлкнул длинным бичом, видно, для острастки, а может, просто так – для порядка. Но не это поразило Ареньева (подумаешь, большие кошки), а то, что на льве, сидя на нём боком, ехала девушка в костюме амазонки – короткая юбка и блузочка без рукавов, открывающая живот.
– О-о-о! Какие ножки, а фигурка, – восхитился спутник Ареньева, а он сам смотрел на девушку во все глаза, ему казалось, что это ангел, сошедший на землю. Дальше всё было как обычно: львы и тигры вставали на задние лапы, прыгали с тумбы на тумбу просто так и через горящий обруч, но Лёша всего этого не видел, неотрывно глядя на девушку. Второе действие началось с выступления канатоходцев, и снова Ареньев смотрел только на девушку с волосами светлее спелой пшеницы.
– Какие ножки, – в очередной раз сказал граф Поренский и предложил: – А хочешь, познакомлю?
Лёша, не задумываясь, кивнул, только острой иглой кольнула ревнивая мысль – откуда его спутник знает эту девушку? После представления оба офицера направились к жилым фургонам артистов, стоящим за шатром цирка, образующими как бы задний двор. Ареньев шёл, словно сомнамбула, а вот его разбитной спутник успел купить у вездесущих цветочниц два огромных букета. Узнав в одном из цирковых артистов канатоходца, Поренский спросил:
– Любезнейший, а не подскажете, где фургон Атиши?
– Зачем вам? – невежливо ответил невысокий и худой человек.
– Я её давний друг, увидел выступление и хотел бы поговорить с Атишей.
Человек подозрительно посмотрел, но показал куда идти, когда офицеры удалились, Федя пробормотал:
– Интересно… Давний друг, всё может быть. Может, это хоть немного откроет тайну Атиши?
Федя переменил бы своё мнение, если бы услышал, о чём переговаривались оба поручика.
– Откуда ты знаешь её имя? – подозрительно глядя на своего спутника, спросил Ареньев.
– Так объявляли же, забыл, что ли?
– Но может это артистический псевдоним? Имя-то странное, не местное.
– Может быть, и псевдоним, а может, и имя, у них у всех имена не местные, как ты заметил, но дорогу-то нам показали.
Поручики подошли к фургону, и граф Поренский постучал, сопроводив своё действие высокопарной тирадой:
– Обворожительнейшая! Позвольте припасть к вашим ногам и преподнести в знак нашего восхищения вашим талантом этот скромный букет!
– Это он кому, тебе или мне? – спросила Атиша у Кати, чуть отклонив занавеску на окне, расположенном сбоку от двери. Катя тоже взглянула и хихикнула:
– Вот и поклонники, офицеры, двое.
– Нас тоже двое, так что вполне нормально, каждой по поклоннику, или обоих заберёшь, я не жадная, да и ни к чему мне они, – начала Атиша, Катя снова хихикнула:
– Но сказали обворожительнийшая, явно обращаясь к тебе, они-то не знают, что нас тут двое.
– С чего ты решила, что ко мне? Да и пришли они вдвоём, – возразила Атиша, ещё раз посмотрев в щёлочку, спросила: – Впустим?
Катя кивнула, и Атиша резко распахнула дверь, стукнув по лбу графа Поренского, наклонившегося, чтоб постучать ещё раз. Тот ойкнул, Атиша, улыбнувшись, попросила извинения и посторонилась, пропуская офицеров в фургон. Поренский попытался вручить ей букет, сопроводив это действие витиеватым комплиментом, но Атиша, глядя на синяк, растущий на лбу незадачливого кавалера, невежливо хихикнув, спросила:
– А где тазик?
– Какой тазик, – растерялся Поренский.
– Вы же собирались к ногам припадать, заодно и помыли бы, чтоб даром не наклоняться, – ехидно сказала Атиша, протягивающему ей букет Поренскому, а потом перевела взгляд на Ареньева. Катя видела, как поменялось выражение лица подруги, как протянула руку и взяла букет у переминающегося с ноги на ногу офицера. Руки Атиши и Лёши соприкоснулись, и девушка и юноша словно застыли. Катя быстро взяла букет у Поренского и встала так, чтоб заслонить подругу. Граф Поренский решил, что инициатива выскальзывает у него из рук, предложил:
– О несравненные, разрешите пригласить вас в ресторан, отужинать…
Катя кокетливо захлопала ресницами, Атиша словно пришла в себя, но при этом не убрала своих рук из рук Ареньева и ехидно поинтересовалась у Поренского:
– Вы думаете, что мы с Катей такие голодные, что нас надо накормить? Опять же, время ужина прошло.
– Э-э-э… – растерялся офицер, но увидев заинтересованность Кати его предложением, привёл, как ему казалось, веский довод: – Там будут цыгане…
– А что, их в ресторанах едят? – сделав наивный вид, поинтересовалась Атиша, Поренский ей сразу не понравился. Граф, не ожидавший такой реакции, растерянно посмотрел на Ареньева, продолжавшего держать Атишу за руки, та тоже на него взглянула и неожиданно, даже для себя, произнесла: – Мы согласны.
– Мы? – переспросил опомнившийся Поренский, девушка кивнула:
– Мы, вы же Катю тоже приглашаете? Так вот, мы согласны, но не сегодня…
– А завтра у меня… – начала Катя, Атиша посмотрела на Поренского:
– И не завтра.
Ареньев, заглянул девушке в глаза и робко попросил:
