Мысли графа прервал звук бутылки, которую перед ним поставил на стойку Аудриус.
– Это абсент «Robette»
[60], – объяснил Аудриус, наклонив бутылку, чтобы графу было удобнее читать текст на этикетке. – Осталось, правда, совсем немного.
– Вполне достаточно.
Бармен перелил остатки из бутылки в стакан.
– Спасибо, Аудриус. Пожалуйста, запишите это на мой счет.
– Мистер Лайонс угощает.
Граф был готов покинуть бар, когда за пианино сел американец и начал играть и напевать известную песню о том, что «сегодня мало бананов, ох, как мало сегодня бананов…». Через несколько секунд эту песню уже горланили все иностранные корреспонденты. Если бы у графа на тот вечер не было планов, он бы остался и послушал. Со стаканом драгоценного абсента в руке граф двинулся к выходу…
«Да, – думал граф, поднимаясь по лестнице на второй этаж, – сегодня у нас будет собственный праздник…»
Триумвират в составе Андрея, Эмиля и графа начал думать об этом мероприятии почти три года назад. Все началось с того, что Андрей однажды упомянул название одного блюда, на что Эмиль ответил, что приготовить его в нынешних условиях, увы, невозможно.
Но так ли все обстояло на самом деле? Неужели у них не было возможности приготовить это, в общем, не самое сложное блюдо?
Для приготовления этого блюда требовались пятнадцать ингредиентов. Шесть из них можно было в любой момент найти на кухне ресторана «Боярский». Еще пять можно было найти в определенное время года. В целом с продуктами в то время стало гораздо проще, но последние четыре ингредиента раздобыть было крайне сложно.
Члены триумвирата с самого начала договорились, что ни в коем случае не будут заменять продукты оригинального рецепта на те, которые легче достать. Все или ничего. Симфония или полная тишина – так решили они. Поэтому им пришлось набраться терпения. Пришлось не просто ждать, но и просить, умолять, торговаться, обмениваться, уговаривать и при необходимости даже льстить. Три раза они уже собирали все необходимые ингредиенты, но все три раза так и не получилось приготовить нужное блюдо (один раз совершили ошибку, во второй раз оказалось, что часть ингредиентов заплесневела, а в третий – часть ингредиентов съели мыши).
Но в начале этой недели звезды, кажется, были благосклонны к нашим героям. Девять ингредиентов уже находились на кухне Эмиля. Благодаря счастливой случайности в «Боярский» доставили десятый и одиннадцатый ингредиенты – корзину мидий и четыре пикши, предназначенные для другого ресторана. Члены триумвирата спешно собрались и обсудили сложившуюся ситуацию. Андрей попросил помощи у одного коллеги из соседнего ресторана, Эмиль организовал бартер, а граф сходил к Аудриусу за абсентом. Так они достали ингредиенты двенадцать, тринадцать и четырнадцать. Ну, а пятнадцатый? Пятнадцатый ингредиент достать было очень сложно. К таким продуктам имели доступ только самые высокопоставленные партийные работники. Граф попросил одолжения у одной актрисы, которая имела связи среди аппаратчиков. И – mirabile dictu!
[61] – под дверь графа просунули конверт. Теперь в распоряжении триумвирата были все пятнадцать ингредиентов. Через какой-нибудь час они снова попробуют и насладятся блюдом, о котором давно мечтали.
– Добрый вечер, товарищ.
Граф остановился.
Он не торопился поворачиваться, но потом медленно повернулся. Из тени ниши в стене вышел заместитель управляющего отелем.
Это был тот самый, хорошо знакомый нам «шахматный офицер». Точно так же, как офицер на шахматной доске не двигается прямо вперед, как пешка, король или ладья, а всегда наискосок, из угла в угол, скрытый тенью между пальм в кадках, скользнув вдоль стены, подошел он незаметно и тихо, словно его и не было.
– Вечер добрый, – ответил граф.
Каждый внимательно осмотрел собеседника с головы до пят и удостоверился, что некие подозрения, которые один из них всегда испытывал по поводу своего оппонента, были, есть и будут оставаться обоснованными. «Шахматный офицер» слегка наклонился вправо и не без любопытства спросил:
– А что это там у нас?..
– У нас?
– У вас.
– Где?
– За спиной.
– За спиной?
Граф медленно перевел руки из-за спины и показал их «шахматному офицеру». Повернув кисти, он даже продемонстрировал внутреннюю сторону ладоней, на которых ничего не было. Правая часть рта «шахматного офицера» сложилась в ухмылку. Граф вежливо кивнул головой и повернулся, чтобы уйти.
– В «Боярский» направляемся?..
Граф остановился.
– Да, в «Боярский».
– А разве ресторан уже не закрыт?
– Закрыт. Но я оставил в кабинете Эмиля свою ручку.
– Вот как! Пишущий человек потерял любимую ручку… Ну, если не найдете ее на кухне, тогда ищите в синей пагоде среди ваших китайских безделушек, – произнес «шахматный офицер» и двинулся наискосок через фойе.
Граф дождался, пока «шахматный офицер» исчезнет, и пошел в противоположную сторону, бормоча про себя: «В синей пагоде… Умник, тоже мне! Он даже не в состоянии придумать никакой другой рифмы, кроме слов «любовь – морковь». Что он ко мне привязался?»
После повышения «шахматный офицер» завел моду не договаривать свои вопросы. А какие выводы мы можем сделать из?.. Как отделаться от этого знака препинания?.. Как остановить поток допросительных предложений?.. И хотя он задает вопрос, в ответе он уже не нуждается, потому что уже сформировал свое собственное мнение?..
Конечно.
Граф вошел в дверь ресторана «Боярский», которую Андрей сознательно не закрыл, пересек пустой зал и вошел на кухню, где шеф-повар резал фенхель. Рядом с ним лежали четыре стебля сельдерея, вытянувшись, как готовые к смерти спартанцы. Чуть дальше на разделочном столе находились тушки пикши и стояла корзинка мидий. На плите булькала большая медная кастрюля, извергая струйки пара, словно небольшой вулкан.
Эмиль поднял глаза от фенхеля и улыбнулся графу, который понял, что шеф-повар находится в прекрасном расположении духа. В два часа дня Эмиль твердо пришел к выводу, что еще не все потеряно, и на следующий день, точнее в полпервого ночи, шеф-повар был уже совершенно убежден в том, что солнце поднимется над горизонтом, что люди в большинстве своем все-таки не настолько дурны, как это может показаться с первого взгляда, и все в конечном счете образуется…
Шеф-повар не стал тратить время на приветствия. Не отрываясь от дела и продолжая резать фенхель, он наклонил голову в сторону вынесенного на кухню из его кабинета небольшого стола, который предстояло накрыть на три персоны.
