В прошлый раз проиграл граф, поэтому он имел право выбрать категорию.
– Известные четверки, – уверенно произнес Ростов.
– Прекрасный выбор, – сказала Софья.
– Спасибо.
Они выпили по глотку воды, и граф начал:
– Четыре времени года.
– Четыре элемента.
– Север, юг, запад, восток.
– Черви, бубны, трефы, пики.
– Бас, тенор, альт, сопрано.
Софья задумалась.
…
– Матфей, Марк, Лука, Иоанн. Четыре евангелиста.
– Борей, Нот, Евр и Зефир. Четыре ветра в древнегреческой мифологии, по Гомеру.
…
…
Граф уже начал считать в уме секунды. Однако Софья нашла выход из положения:
– «Четыре духа» металлов в алхимии: сера, мышьяк, ртуть и нашатырь.
– Trus bien!
[104]
– Merci.
Софья выпила глоток воды, чтобы скрыть победную улыбку. Но она радовалась слишком рано.
– Четыре всадника Апокалипсиса.
– Вот как? – Софья вздохнула.
Появился Мартин с бутылкой «Château d’Yquem». Официант продемонстрировал бутылку с этикеткой, вынул пробку, налил немного в бокал графа, чтобы тот попробовал, после чего наполнил бокалы.
– Второй раунд? – спросила Софья, когда официант отошел от стола.
– С удовольствием.
– Черно-белые животные наподобие зебры.
– Отличный выбор, – одобрил граф.
Он переложил столовые приборы, сделал глоток вина и медленно поставил бокал на стол.
– Пингвин, – сказал он.
– Ту́пик.
– Скунс.
– Панда.
Граф задумался.
– Касатка.
– Березовая пяденица.
– Это мое животное! – с негодованием воскликнул Ростов.
– Это не животное, а насекомое. Твой ход.
Ростов нахмурился.
…
– Далматинец! – воскликнул он.
Настала очередь Софьи перекладывать столовые приборы и сделать небольшой глоток вина.
…
– Время идет, – заметил граф.
…
– Я, – сказала Софья.
– Что? – удивился Ростов.
Она наклонила голову и показала седую прядь в гуще черных волос у нее на голове.
– Но ты не животное.
– Твоя очередь, – произнесла Софья с улыбкой.
…
«Существуют ли черно-белые рыбы? – думал Ростов. – Может быть, черно-белые пауки? Или черно-белые змеи?»
…
…
– Время идет, тик-так, – произнесла Софья.
– Сейчас, сейчас. Не торопи.
…
…
«Какие еще есть черно-белые животные? – лихорадочно думал Ростов. – Не экзотические, а самые простые, которых я лично видел. Я уверен, что есть…»
– Простите, вы, случайно, не Александр Ростов?
Граф и Софья подняли глаза и увидели, что перед ними стоит известный профессор, сидевший за столиком номер шесть.
– Да, – ответил граф и поднялся со стула. – Я – Александр Ростов, а это моя дочь Софья.
– Я профессор Ленинградского университета Матвей Сирович.
– Да, я о вас слышал, – сказал граф.
Профессор наклонил голову.
– Как и многие другие, – сказал он, – я являюсь большим поклонником вашего поэтического дара. Я хотел спросить, не желаете ли вы оказать мне честь и выпить со мной коньяку после ужина?
– С удовольствием.
– Я в номере триста семнадцать.
– Я подойду к вам в течение часа.
– Прекрасно. Не торопитесь.
Профессор улыбнулся и отошел к своему столику.
Граф сел и положил салфетку на колени.
– Матвей Сирович, – сказал он, – является одним из самых известных в стране профессоров литературы. Подумать только, он хочет поговорить со мной о поэзии! Что ты скажешь по этому поводу?
– Я скажу, что твое время на исходе.
Граф нахмурился.
– Я почти уже вспомнил одно черно-белое животное, это название у меня буквально вертелось на языке, но он подошел и меня отвлек…
Софья кивнула, но по выражению ее лица было видно, что она не принимает это объяснение.
– Хорошо, – сказал Ростов. – Ничья.
Граф вынул из кармана пятикопеечную монету, чтобы подбросить ее и методом «орел – решка» решить, кто предлагает следующую категорию для решающего раунда. Но тут подошел Мартин с закусками – салатом оливье для Софьи и печеночным паштетом для Ростова.
Во время еды они никогда не играли, а вели беседу о том, что с каждым из них произошло в течение дня. Граф намазывал остатки паштета на тост, когда Софья невинно заметила, что в ресторане находится Анна Урбанова.
– Что? – рассеянно спросил Ростов.
– Анна Урбанова, актриса. Она сидит за седьмым столиком.
– Вот как?
Граф небрежно посмотрел в сторону седьмого столика и продолжил намазывать паштет.
– Ты не хочешь пригласить ее за наш столик?
На лице графа появилось удивленное выражение.
– Пригласить за наш столик? Может быть, вместе с ней и Чаплина пригласить? – Он рассмеялся и покачал головой. – Прежде чем пригласить человека за свой столик, надо, по крайней мере, быть с ним знакомым.
Он съел последний кусочек тоста, словно завершая разговор на тему Анны Урбановой.
– Мне кажется, что ты излишне скрытен. Ты думаешь, что я неправильно все пойму. Марина считает…
– Марина! – воскликнул граф. – У Марины есть мнение по поводу того, стоит или не стоит мне приглашать за наш столик… как ее… Анну Урбанову?
– Конечно, у Марины есть свое мнение.
Граф откинулся на спинку стула.
– И интересно, какое же у Марины мнение по этому поводу?
– Она считает, что ты любишь раскладывать пуговки строго по их коробочкам.
– Я люблю раскладывать пуговицы по их коробочкам?!
– Ну да. Синие пуговицы в одну коробочку, черные – в другую, а красные – в третью. У тебя есть определенные отношения с людьми, и ты не хочешь их смешивать. Хочешь, чтобы все они существовали отдельно друг от друга.
