— Конечно, они же понимают, что их бессовестно обманули, только дома, недели и месяцы спустя! — Я не могла не оценить простоту и изящество аферы. — А как найти этого самого Сеню, не подскажете?
— Третий — Первому! — Ричард Лаэртович снова вышел в эфир.
— Хр, хр!
— Каким транспортом Садовник обычно прибывает?
— Хр-хр-хр-хр!
Первый внимательно выслушал ответ Третьего и передал нам:
— На шестидесятой маршрутке он приезжает.
— Точно на шестидесятой? — усомнилась Ирка.
Конечно, ведь «семидесятая», «восьмидесятая» или «тримиллионастопервая» в исполнении хрюкающего Третьего звучало бы точно так же!
— На шестидесятой, на шестидесятой, — уверенно кивнул Ричард Лаэртович. — Повезло вам.
— Почему? — До сих пор я никак не связывала свое везение с нумерацией городского транспорта.
— Потому, что шестидесятый — это самый короткий городской маршрут: от Кудепсты до гипермаркета «Магнит». Соответственно район, в котором вам имеет смысл искать Садовника Сеню, относительно невелик.
Я крякнула, но сделала вид, что нисколько не разочарована, и встала со словами:
— Значит, будем искать.
— Такого же, но с перламутровыми пуговицами, — пробормотала Ирка, вспомнив еще одну подходящую киноцитату.
Выйдя из здания вокзала, мы оказались на остановке общественного транспорта. Там Ирка сразу же встала в картинную позу богатыря-защитника земли русской. Она замерла на краю тротуара и устремила в туманную даль, из которой периодически возникали маршрутки и автобусы, пытливый взор из-под ладони, приставленной ко лбу козырьком. Я поняла, что она ждет шестидесятую маршрутку, и повернулась к улице спиной.
Меня заинтересовал инфостенд со схемой маршрутов общественного транспорта.
Надо сказать, что общественный транспорт — далеко не самая сильная сторона главного курорта России, но зато неотъемлемая часть его знойного колорита.
«Памэщаемся, памэщаемся! — покрикивают водители на пассажиров в начале лета. — Ви же шубы все сняли, савсэм худые стали, памэщаемся!»
«Граждане пассажиры, засовывайте свои зонты поглубже, не делайте лужи на полу!» — это типичный осенне-зимний призыв.
«Оплата при входе, кто деньги заплатил — сразу идите в зад, тут еще желающие имеются!» — командуют посадкой рулевые в любое время года.
Одна поездка в сочинской маршрутке может заменить собой целый курс прессотерапии, сеанс интимного массажа, посещение сауны, поход на концерт юмориста старой школы и пару раундов борьбы без правил в режиме фулл-контакта.
Зато с маршрутами здесь разобраться достаточно просто.
Ни метро, ни троллейбусов в Сочи не имеется, город по большей части вытянут вдоль моря, и схема движения общественного транспорта похожа не на тугой клубок разноцветных змей, а на аккуратную девичью косу.
Я быстро выяснила, что почти все протяженные маршруты имеют общую точку пересечения в Адлере, и повернулась к Ирке, чтобы поделиться с ней этой информацией, но подруге уже было не до меня.
Она как раз воздвиглась на подножку долгожданной маршрутки номер шестьдесят и крайне недобрым пристальным взглядом рассматривала пассажиров.
С образом былинного богатыря это сочеталось прекрасно, но в целом выглядело устрашающе и зловеще: как если бы Илюша Муромец с пристрастием досматривал телегу с мирными селянами на предмет обнаружения затаившегося в сене Соловья-разбойника.
Причем было ясно, что выявленному ворогу ничего лучшего, чем фингал под глазом, не светит.
Я покосилась на рекламный шедевр городской мэрии — растянутый над улицей баннер с лозунгом «Добро пожаловать в Сочи — столицу радушия, гостеприимства и сервиса!» — и покачала головой.
«Добро пожаловать в мир страданий и пыток!» — было написано на физиономии Ирины Иннокентьевны Максимовой, временно и по собственной инициативе исполняющей обязанности Ильи Муромца.
О радушии и гостеприимстве даже речи не было, а в качестве сервиса в контексте могла упоминаться разве что похоронная контора.
— Ириш, ты там полегче! — позвала я подружку, но отреагировала на происходящее отнюдь не первой.
Водитель маршрутки, терроризируемой моей обычно доброй подружкой, уже выпрыгнул из персональной двери, оббежал свой транспорт и тоже воззвал к захватчице:
— Слезай, пожалуйста!
Ирка машинально подчинилась.
— Вот, — водила схватил ее за руку и потряс ее, вроде как пожимая. — Все пассажиры с билетами, да? Все хорошо.
Ирка не успела ответить. Водила резво ретировался на свое место, дверь закрылась, маршрутка поехала.
— А? — Подружка обернулась ко мне.
Разжала кулак, с недоумением взглянула на свою ладонь:
— Это что?
Присмотрелась:
— Пятьсот рублей?!
Я захихикала:
— Это, милая, не просто пятьсот рублей! Это совершенно новая схема мошенничества — твой собственный вариант небольшого собственного бизнеса на перевозках!
— То есть?
— По твоему грозному виду водитель решил, что ты контролер, проверяющий, обилечивает ли он пассажиров!
— А он, конечно, не обилечивает, а откупается взятками, — сообразила Ирка и снова зажала купюру в кулаке.
Я подняла брови.
— Что? — огрызнулась подружка. — Меня с детства учили, что экспроприация экспроприаторов — благое дело! И вообще не бежать же мне теперь за маршруткой, чтобы отдать эту пятисотку? Я в беге не сильна!
— Тогда тренируй прыжки.
Я подтолкнула ее к очередной маршрутке:
— Заскакивай внутрь, поспешим убраться отсюда подальше, пока Ричард Лаэртович не вышел тебя задерживать. Наверняка он захочет пополнить свою богатую коллекцию способов мошенничества на транспорте твоим авторским методом.
— Ты думаешь, он видел? — заволновалась Ирка, послушно заскакивая в маршрутку.
— Камеры точно видели. — Я пожала плечами.
Полюбовалась, как подружкина щекастая физиономия трансформируется в печальную мордочку бездомного бассет-хаунда, и сжалилась над начинающей мошенницей:
— Расслабься, у камер наружного наблюдения оптика слабая, мелкие детали на экранах не видны.
— Ну, я бы не назвала пятьсот рублей такой уж мелкой деталью. — Ирка успокоилась и хозяйственно прибрала «левую» пятисотку в карман. — Ну и куда мы едем?
— На остановку «Новый Век».
— А что там?
— А все! В смысле, все адлерские маршрутки по пути следования проходят эту остановку.
— Ты полагаешь, что это достопримечательность, достойная нашего внимания? — усомнилась подружка. — Может, мы лучше в хачапурную или хинкальную сходим?
