Тут же стали понятными пустынные коридоры, закрытые кабинеты и служебная парковка, на которой не нашлось ни одного личного автомобиля.
До серверной Игорь проскочил без особых приключений, поздоровавшись с парой вольнонаемных служащих. Он, как и Прохоров, был при погонах и вынужден был присутствовать на всех смотрах, учениях, а также каждый год сдавать зачеты по знанию уголовного права, вождению автомобилей в экстремальных условиях, стрельбе, знанию английского языка (того самого, на котором, как правило, общался потенциальный противник государства), строевой и физической подготовке и еще десятку совершенно не нужных, с точки зрения Игоря, дисциплин.
Платонов был админом наемным, тихо трудился в своих четырех стенах, в окружении горы старого компьютерного железа и десятка стоек с техникой совершенно непонятного Игорю предназначения. Но эта техника, по сути, была сердцем всего северо-западного подразделения ведомства, комната с особым режимом, в которую не то что обычному служащему, а и суровому оперативному сотруднику порой был воспрещен вход. Секретная дверь была открыта, и оттуда раздавалось неразборчивое бормотание.
— Платонов? — Зельдин потянул за ручку и тут же встретил хмурый прищур админа.
— Входи, только быстро. — Вскочив с кресла, тот почти насильно затащил Игоря в свой кабинет и быстро захлопнул дверь. Пискнул магнитный замок. — На тебя приказ пришел из главка, сам видел, и на Илью, и еще на несколько офицеров. На начмеда нашего, в частности. Кстати, он тут скоро будет.
И действительно, буквально через пару секунд в дверь постучали, и админ снова кинулся открывать дверь.
— Здорово гражданским, — в комнату шагнул полковник Рюхин, в гражданском и без привычного белого халата. Во взгляде его сквозила тревога. — Прохоров с вами?
— Я за него, — с сомнением и подозрением в голосе произнес Зельдин.
— Значит, нет его, — Полковник недовольно поморщился. — Но, может, и к лучшему это. Если ты с ним связь держишь, передай, чтобы к нейрофону и близко не прикасался. У меня в морге три трупа, все наши, разной степени важности, господа. Все боевые офицеры, не одна горячая точка за плечами, и все пустили себе из табельного пулю в лоб. Знаешь, так профессионально, чтобы наверняка. Подносишь дулом к тому месту, где кадык еще не начался, а горло еще продолжается, берешь чуть выше и гарантированно выносишь себе мозг вместе с черепной коробкой. У всех, вы слышите, всех, я обнаружил нейрофон, но Симонюк меня и слушать не хочет. Говорит, что я переработал и напирает на то, что меня наш Прохоров с панталыку сбил.
— Дела, — Платонов покачал головой и вдруг, достав из завала на столе коробочку, белую, без маркировки, только с одним порядковым серийным номером ведомства, поставил ее на стол перед собравшимися. — Вот, собственно. Илья и ко мне заходил, пытался за убийство Гордона узнать. Я провел кое-какое расследование, но об этом позже. Вот. — Палец админа постучал по коробке. — Это самое главное.
— Что это? — Илья осторожно взял коробку в руки и, открыв, отшвырнул в ужасе. В ней, на сером ложементе, в аккуратном пазу лежал нейрофон. Вот оно, оружие двадцать первого века, позволившее без единого выстрела захватить командные центры и жилые города, защищенные бункеры и фортификационные укрепления, заглянуть в самые потаенные уголки специальных отделов с тем, чтобы выдать секретную информацию врагу.
— Это, господа, служебный нейрофон, — печально развел руками Платонов. — У нас же тендеры проводит розыгрыши каждый год на предоставление средств связи. Мы хоть и ведомственные деньги тратим, но просто так ими расшвыриваться никто не даст. Финансирование конторы, по крайней мере в технологическом перевооружении, всегда из бюджета было. Мы выставили требования, и все наши старые подрядчики, не сговариваясь, предложили нейрофоны специальной серии с защищенным каналом, сервером и круглосуточным обслуживанием, с последующим бесплатным ремонтом или заменой оборудования в ходе всего срока эксплуатации. И главное, все это за смешные деньги. Я лично подозреваю, что даже ниже себестоимости изготовления. Вот прислали уже один из экземпляров.
— Дело труба, — нахмурился Зельдин. — Если мусорщики и их друзья — трешеры попадут в защищенные спецсети, то мы точно не выстоим. Они подомнут всю силовую структуру.
— Трешеры? — удивленно воскликнул Платонов.
— Мусорщики? — в тон ему повторил полковник.
Рассказ Ильи занял не меньше часа. Чтобы его доводы были правдивы, он выдал все о своих злоключениях. В конце концов, он не мог кого-то подвести, и даже если его вдруг решили бы пытать, то знаний о местоположении базы меченосцев у него просто не имелось. Рассказал он и про тайное укрытие, и про монстра, который их атаковал, и про Феникс, и даже тот момент, когда они так бездарно упустили аппарат, отдав его в руки врага.
— Но ничего, — закончил Зельдин. — Меченосцы, они парни что надо. Они найдут эту глушилку.
— Не найдут, — хитро прищурился админ. — Ты, видно, совсем отстал от жизни. Мы же ведомство бедное, маячки ставим такие, чтобы не вещали в пустоту. Иначе их заряда разве что на сутки хватит. Зато приемник молотит постоянно, по принципу свой-чужой.
— Подробней, — не на шутку встревожился Игорь. — Это же что получается, маяк сейчас не активен?
— Да активен он, только по-своему, — виновато развел руками Платонов. — Я сам недавно новую партию тестировал. Заглушить метку можно, только колпаком чугунным накрыв, это да. Специальная военная разработка. Однако свое местоположение устройство не сообщает, так что зайти на сервера и узнать, где находится тот или иной груз, без специального пароля Симонюка просто невозможно. Стоит этот электронный болван в режиме ожидания, и спектр чешет на предмет команд. Если таких нет в течение минуты, то он отключается на час, потом снова готов на прием. И так до бесконечности, если не пришел пароль. Если пароль пришел, то устройство пеленгует частоту и отдает по ней пакет со своими координатами.
— Труба, — снова начал сокрушаться Зельдин, понимая, что Феникс вновь уплывает из рук, — Симонюк мне в жизни пароля не скажет.
— А вот тут ты зря кручинишься, — Амин довольно усмехнулся. — Думаешь, кто ему эти пароли посылает?
— Ты можешь определить сейчас, где Феникс?
— Попробуем.
Платонов уселся за свой компьютер, открыл какой-то файл и отстучал в появившейся строке сложный буквенно-символьный код.
— И что? — Зельдин неторопливо приплясывал на своем месте и от волнения так прикусил губу, что выступила кровь.
Рюхин молча достал из кармана штанов чистый носовой платок и протянул его лейтенанту.
— Молчит, — виновато поделился админ, будто лично был причастен к тому, что метка, установленная на груз ведомства, не дает ответа.
— А ее не могли вынуть намеренно, выбросить куда-то, повредить? — пустился в перечисление вариантов лейтенант.
— По сути, что угодно, — признался админ. — Если метка стоит на контейнере, а она не больше пятирублевой монеты, ее могли снять. Однако она присоединена слоем фольги к контактной площадке. Как только отрывают маячок, он тут же сообщает на пульт дежурного по ведомственной волне сигнал тревоги со своими координатами. Тогда вертолет, отряд спецназа…
