Но Кэйд все еще оставался в лабиринте своего разума, возможно, как раз там, где находились его воспоминания обо мне, о нас. Я вздохнула:
– Ты, должно быть, совершенно без сил, позволь мне…
Пока я говорила, он опустился на кровать и положил голову на подушку, потом поерзал немного, чтобы ничто не давило на сломанные ребра. Я услышала шаги Эдди на лестнице. Пес вошел в спальню, вспрыгнул на кровать, устроился между животом и правой рукой Кэйда и положил морду на его левую руку.
Я улыбнулась про себя и ушла в гостевую спальню. Там я посмотрела на телефон. Райан прислал мне несколько сообщений. Портленд прекрасен. Как я? Вместо того чтобы ему ответить, я положила телефон на тумбочку у кровати и долго лежала без сна, глядя в потолок и размышляя. Когда я наконец уснула, мне приснились Кэйд и море.
Когда я открыла глаза, в окно лился свет. На дереве щебетали птицы. Я села в постели и зевнула, гадая, выспался ли Кэйд так же хорошо, как и я. Старые деревянные полы скрипели под моими босыми ногами, когда я прошла в свою спальню. Одеяло и простыни были расстелены, но кровать оказалась пуста. Я оглядела комнату, потом прошла в ванную, заглянула в приоткрытую дверь. Пусто.
– Кэйд! – позвала я с верхней площадки лестницы. – Ты здесь?
Эдди побежал за мной вниз. Я принялась осматривать первый этаж. Там было тихо, только подтекал кран на кухне – Райан уже вызвал мастера, чтобы его починить. Кэйд ушел? Я почувствовала, как во мне нарастает паника, побежала к задней двери, выглянула во двор.
– Кэйд! – снова позвала я.
И тут я заметила тонкую полоску света под парадной дверью. Я открыла ее, вышла на переднее крыльцо и увидела Кэйда. Он сидел на ступеньках и смотрел перед собой.
– Ох, – с облегчением выдохнула я, – вот ты где!
Я села рядом с ним. На мгновение я задумалась о том, что подумают обо мне соседи, увидев меня сидящей на переднем крыльце с чужим бородатым мужчиной. Но тут Кэйд повернулся ко мне и произнес два слова, которые заставили меня забыть обо всем:
– Доброе утро.
Я стиснула его руку и просияла:
– Доброе утро!
Птицы щебетали, солнце сияло, я была счастлива.
Я налила кофе из френч-пресса и смотрела, как Кэйд делает первый глоток из кружки, закрывает глаза, отпивает еще, как будто пытается вспомнить кофе, меня, жизнь.
– Пожалуй, я приготовлю нам омлет, – объявила я, открывая холодильник. Я достала упаковку яиц, сливочное масло, немного шпината, тертый сыр и несколько перышек полуувядшего зеленого лука.
Я налила себе вторую чашку кофе, потом нарезала шпинат и помыла лук. Пока я взбивала яйца в белой керамической миске, сливочное масло шипело на сковородке. Райану нравилось, как я готовила омлеты, и я часто ему их делала. Потом я вылила яйца на сковородку и наблюдала, как масса застывает по краям, а середина чуть булькает. Меня переполняло чувство вины. Райан вернется домой, Кэйд переедет в Харборвью, чтобы принять участие в программе для пациентов с травмой мозга, и тогда я расскажу Райану все. Он поймет, сказала я самой себе. Райан всегда все понимал.
Я разделила гигантский омлет на двоих и разложила по тарелкам. Рука Кэйда, державшая вилку, чуть дрожала, и несколько кусочков упали обратно на тарелку, так и не попав к нему в рот. Но все-таки он ел, и когда закончил со своей порцией, я предложила ему остатки моей, и Кэйд с радостью проглотил и их.
Я думала обо всем, что мне нужно было сделать: о планировании свадьбы, о необходимости участия Кэйда в программе для пациентов, перенесших травму мозга, о расследовании несчастного случая, произошедшего с ним, включая и выяснение того, что знает Джеймс и чего он не знает. И еще надо будет написать обо всем этом в газету. Но мне не хотелось делать ничего из вышеперечисленного. Я просто хотела оставаться здесь и сейчас.
После завтрака я молча убирала на кухне. Кэйд сидел на диване с Эдди. К одиннадцати часам он задремал, и я подозревала, что это его первый полноценный отдых за долгие годы.
Я тихонько вышла на крыльцо, чтобы позвонить Трэйси, давая Кэйду возможность поспать столько, сколько ему было необходимо.
– Привет, – негромко сказала я.
В трубке были слышны шумы больницы.
– Почему ты шепчешь? – спросила Трэйси.
– Кэйд у меня. Он спит.
– Кэйд в твоем доме?
– Ага, – подтвердила я. – Я привезла его вчера вечером. Я не знала, что делать.
– А что об этом думает Райан?
– Он всю неделю будет в деловой поездке в Портленде.
– Ох, Кайли, – вздохнула моя подруга. – И что же, Кэйд просто спит в твоей гостевой комнате?
– Сейчас он спит на диване в гостиной, а ночью спал в моей кровати. Не со мной, разумеется. Он просто там уснул, – выпалила я на одном дыхании. – Я его искупала, переодела в чистое. Он в одежде Райана.
– Вау. – Трэйси осознала все сказанное мной.
– Согласна, – нервно ответила я.
– Кэйд вскоре начнет участвовать в программе в Харборвью, верно?
– Да. – Я на мгновение замолчала. – Но я подумала: может быть, ему лучше остаться здесь? Ведь он только меня иногда узнает. Он может оставаться в моем доме до тех пор, пока не сумеет жить самостоятельно.
– Но, Кайли, ты не медик и не специалист. Кэйд нуждается в лекарствах и восстановлении. Не пойми меня превратно: я уверена, что ты отлично о нем позаботишься, но ему нужно намного больше.
Трэйси перевела дух после своей тирады и продолжала:
– Мы с тобой знаем, что Райану не придется по душе твоя такая длительная забота о Кэйде.
Я покачала головой:
– Райан поймет.
– Да что ты говоришь? – парировала Трэйси. – Кэйд – мужчина, которого ты когда-то любила всем сердцем. Он неожиданно возникает из небытия, и ты превращаешься в его персональную сиделку.
– Райан на моем месте поступил бы точно так же, – ответила я.
– Не уверена в этом, как не уверена и в том, что кто-то другой сделал бы это. Ты живешь по своим правилам. Я тебя знаю. Ты когда-то потеряла Кэйда, и ты просто не можешь потерять его снова. Я это понимаю. Но, Кайли, игра в семью с Кэйдом его не спасет. Если он действительно тебе небезразличен, то ты проследишь за тем, чтобы он начал участвовать в программе в Харборвью. Тебе придется его отпустить, чтобы ему стало лучше.
Я вздохнула:
– Ты права.
– И ты это знаешь. – Трэйси отвлеклась на какой-то рабочий момент, потом продолжила разговор со мной. – Мне пора бежать, – объяснила она. – Но, Кайли, я думаю, что есть один замечательный способ помочь Кэйду.
– Какой же?
– Надо выяснить, что с ним случилось, – сказала Трэйси. – С тех пор как ты рассказала мне об истории болезни безымянного пациента, попавшего в Харборвью в 1998 году, у меня появилось очень неприятное чувство.
