Как ни странно, меня никто даже не попытался остановить ни на подходе к дому, ни в подъезде, ни возле квартиры (хотя я этого ожидала и была к этому готова), так что я спокойно вошла. Первым делом я отправилась в кухню — у меня же за весь день маковой росинки во рту не было, разогрела вчерашние тефтели в микроволновке и слопала их, стоя прямо возле нее. Даже без хлеба. Сварила себе кофе и только после этого, прихлебывая его, сходила за смартфонами, чтобы посмотреть, что новенького. Естественно, там было множество пропущенных звонков, причем на обоих, и все от Крона. Я решила, что надо быть вежливой, и позвонила ему. И, конечно же, на меня тут же обрушился настоящий шквал, нет, не мата, но гневу Крона не было предела:
— Ты что творишь? Где ты была? Ты целый день не отвечала на звонки! Я тут чуть с ума не сошел!
Судя по звуку, он говорил по громкой связи, но я предпочла сделать вид, что не заметила этого.
— Крон! Не ори! — устало попросила я. — Я полночи не спала, все думала, что еще можно сделать, но у меня ничего не получилось. Вот я и пошла с утра гулять по Москве — надеялась, что мне на свежем воздухе хоть какая-то мысль в голову придет, но увы!
— А смартфоны и ноутбук почему дома оставила? — спросил он уже спокойнее.
— А зачем мне их брать с собой? — невесело рассмеялась я. — Ты бы позвонил, спросил, есть ли у меня какие-то идеи, и что бы я тебе ответила? Что я зашла в тупик и не вижу из него выхода? Ты бы перезванивал раз за разом, а толку? Только нервы мотали бы друг другу. Прости меня, Крон, подвела я тебя, — говорила тусклым, безразличным голосом. — Подставила перед начальством. Только выше головы не прыгнешь. Не за свое дело я взялась. Мое дело — физическая защита, а здесь нужны аналитики или еще кто-то, но уж, во всяком случае, не я. Не мое это! Ты знаешь, я пробовала переводами заниматься, да не вышло, потому что тоже оказалось не мое. Вот и остается мне только кулаками махать. Ты там спроси у начальства, что мне делать: ждать, когда Анну из клиники выпишут, или домой возвращаться.
— Ладно, выясню и позвоню, — пообещал Крон и отключился.
Господи! Как же я спала этой ночью!
Все хорошо, что хорошо кончается.
Воскресенье и потом
Утром я грустно заглянула в пустой холодильник, в котором от тефтелей не осталось даже запаха, и позавтракала одним кофе — ничего, как-нибудь обойдусь. В ожидании звонка Крона я исследовала сумку на предмет «жучка» и искренне обрадовалась, когда его там не обнаружила, — зря я, значит, Крона подозревала. Но тут я вспомнила о невыполненном обещании, и мне стало неловко — люди же как на пороховой бочке живут. Достав визитку Сандро Гогуа, я позвонила и, когда мне ответила, видимо, его секретарша, попросила соединить с ним.
— Сандро Томасович очень, — выделила она, — занят. Может быть, вам сможет помочь другой наш сотрудник?
— А вы передайте шефу, что с ним хочет поговорить девушка по имени Женя, с которой он встретился в больнице. Я уверена, что он найдет время и возможность пообщаться со мной. — Конечно же, нашел! Тут же! И я сказала: — Я привыкла выполнять свои обещания. Я убедилась, что пострадавший тогда человек не имеет никакого отношения к несчастью, произошедшему с моей сестрой. Поэтому я хочу отдать вам то, о чем говорила. Как это удобнее сделать?
— Я буду в офисе целый день, подъезжайте в любое время. Или вы хотите встретиться на нейтральной территории?
— Нет, лучше в офисе, потому что я жду звонок и не знаю пока, как сложится мой день. Адрес вашего агентства у меня есть, так что до встречи.
Для начала я удалила из ноутбука ту похабную запись, где Воронцов развлекался с Лукьяновой, а также снимок из своего смартфона. Моя работа явно подошла к концу, вот и нужно было убрать все, что имело отношение к происшествию с Анной. Я приготовила карту памяти для передачи Гогуа и начала потихоньку собирать чемодан, когда раздался звонок Крона:
— Ника! Твоя работа у нас окончена, и шеф велел поблагодарить тебя. Он сказал, что тебе не в чем себя упрекнуть — если учитывать нашу с тобой специфическую подготовку, ты сделала все, что могла, и даже больше. А выше головы, тут ты права, не прыгнешь. Теперь вот что. Вчера в Москву прилетел наш клиент, и он почему-то хочет с тобой встретиться, а его желание — закон. Он и подруга Ермаковой сегодня весь день будут у нее в больнице, так что ты можешь приехать туда в любое время.
— Конечно, съезжу — мне же надо с ней не только попрощаться, но и решить, как ей вернуть ключи от машины и квартиры, тогда и с клиентом поговорю.
— Как определишься с билетом, позвони мне — я тебя в аэропорт отвезу и заодно заберу все, что тебе выдавал для работы. И гонорар вручу, ты его честно заработала.
Я тут же забронировала себе место на последний рейс на Тарасов, перезвонила Крону, и мы договорились чуть позже определиться с местом встречи. Покончив с чемоданом, я собрала в один пакет все, что мне давал Крон, и, взяв ключи от машины, отправилась к Гогуа. Представляю себе, как он меня ждал!
Красную дорожку передо мной, конечно, не расстелили, но, судя по суетливому поведению секретарши, ее шеф был в величайшем нетерпении. Я вошла в кабинет, поздоровалась и, подойдя к столу, протянула ему карту памяти.
— Вот, возьмите. И проверьте, пожалуйста, при мне, чтобы потом не возникло никаких неясностей. А еще даю вам честное слово, что никаких копий или отдельных снимков не существует.
Он вставил ее в компьютер, посмотрел несколько секунд, передернулся, вынул и тут же разломал на четыре части.
— Желаю вашей сестре, чтобы она поскорее забыла все неприятности, которые у нее были в прошлом, а в будущем только светлых и радостных дней. Всего хорошего, — сказала я, повернулась и направилась к двери.
— Подождите, Женя! — воскликнул адвокат.
Я повернулась и увидела, что он вышел из-за стола и направляется ко мне.
— И это все? — удивленно спросил он, по-дойдя.
— А вы ждали каких-то объяснений? — не менее удивленно поинтересовалась я. — Их не будет.
— Да нет! Просто… — он достал из внутреннего кармана пиджака довольно пухлый конверт и протянул мне.
— Сандро Томасович, я ведь вам уже говорила, что делала все это не ради денег, а ради семьи, — напомнила я.
— Вот и примите этот небольшой подарок в благодарность от нашей семьи. — Он протянул мне конверт. — Деликатность и благородство в наше время встречаются настолько редко, что ценятся очень высоко. И еще помните, что отныне я ваш друг. Если у вас вдруг, не дай бог, случится беда, я всегда приду вам на помощь.
Я заколебалась — все-таки, как ни крути, а доля шантажа в моих словах тогда в больнице была, но Гогуа разрешил мои сомнения. Он просто положил этот конверт в карман моей ветровки и сказал:
— Берите и не сомневайтесь. Не всякий человек на вашем месте поборол бы искушение держать за горло одного из самых известных адвокатов Москвы.
