Книга Год Крысы. Путница, страница 59. Автор книги Ольга Громыко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Год Крысы. Путница»

Cтраница 59

Рыска уважительно провела рукой по скособочившейся решетке охоронца. Лыко на перекрестьях жердей разлохматилось, местами слетело. Еще месяц-другой — и клетка развалится, выполнив свою задачу: покойник стремится на волю только в течение года после похорон. Потом сгнивает и затихает навечно.

— А в Саврии что, могилы не огораживают?

— Нет, — покачал головой белокосый. Это ж додуматься: сажать могилы в клетки! Тем более что неглубоко врытые в землю жерди даже живого не удержат. — Просто каменную плиту сверху кладут.

— Тоже — чтоб не повылезали? — поинтересовался Жар.

— Чего им вылезать-то? — обиделся за саврянских покойников Альк. — Они ж мертвые! Ты хоть раз видел, чтоб кто из них домой после похорон вернулся?

— Я — нет, а вот дед Ивлий из Хольгиной Криницы — да! У него племянница накануне свадьбы померла — говорят, отравилась, когда за нелюбимого просватали. Ну отпели ее, как положено, закопали, а ночью слышит он: бродит кто-то под окном…

— Сосед огурцы ворует, — презрительно фыркнул саврянин.

— …да странные такие шаги, будто ноги подволакивает, — упрямо повысил голос Жар.

— Пьяный сосед, закусь некстати кончилась.

— …и белое что-то сквозь оконный пузырь виднеется…

— Пьяный сосед в исподнем, кожух уже пропил и ищет, что бы еще кормильцу заложить.

— Да не растут у деда под окном огурцы! — взбеленился вор. — Если хочешь знать, там вообще канава! И забор общий с жальником!

— Короче, обычные бабкины сказки, — заключил саврянин.

— Ты что, деда Ивлия у нас все знают, он половине рыбаков сети плетет! Честнейшей души человек, никогда лишней медьки не возьмет!

— Ну дедкины, — отмахнулся Альк. — Беспокойников не бывает. И вообще, если бы они здесь действительно кишмя кишели, местные торговцы уже давно бы сюда с пирожками таскались.

— Эй, — каким-то странным голосом окликнул их отошедший чуть в сторону Сива. — А это тогда что?

Саврянин осекся.

Жальник начинался от леса, а не от речки — просто за века дополз до нее и стал разрастаться вдоль. Мельника похоронили с краю, положили в «головах» охоронца кусок разбитого жернова, ярко белеющий в темноте. По нему Сива могилу и нашел, замерев рядом в священном ужасе. В потолке клети зияла огромная дыра, сломанные прутья были загнуты внутрь, словно кто-то высунул из земли могучие руки и рванул решетку на себя.

Пока Жар с Рыской, пораженные этой картиной, жались друг к другу, Альк ощупал место излома, хмыкнул и презрительно объявил:

— Да оно с той стороны подрублено, а потом уж надломлено!

— С той, — многозначительно выделил Сива.

— Что, мельникам в гробы положено топоры класть?

— Может, это не от топора, — наемник поежился, огляделся, — а от когтей?!

Жара внезапно осенило. Он присел на корточки, осмотрел ножки клети и разочарованно сказал:

— Да ее недавно выкапывали, глядите, земля еще слежаться не успела! Выдрали, перевернули и сделали как надо, а потом заново вкопали. На дурачка играют!

Альк быстро обошел ближайшие могилы и вернулся, пуще прежнего кривя губы.

— Похоже, тут завелись обычные гробокопатели, — уверенно заявил он. — А мельничиху пугали, чтоб не мешала им работать. Мельница же совсем рядом, из окна кое-что видно, да и слышно, наверное, когда клети ломают. Ночью звуки далеко разносятся.

— У нас в веске, если покойный снился часто, ему на могилу творожник либо монетку клали, — припомнила Рыска.

— Представляю, сколько вдова сюда перетаскала, когда он лично являться начал.

Сива смущенно кашлянул. Он-то сам, честно признаться, в беспокойников верил. А тут такая ерунда, стыдно кому рассказать. Еще и саврянина сдернул, небось теперь смеется над ним втихомолку.

— И как теперь с мельничихой объясняться? Не копать же в самом деле.

— Надо днем ее сюда привести и… Тихо! — Альк замер. Где-то вдали, за кустами, взмыкнула корова.

— Может, на лугу за жальником пасется? — предположил Сива, разом перейдя на шепот.

В это никто не поверил. Да и наемник быстро вспомнил, что там лес.

— Хорошо б его, гада, с лопатой поймать, — зловеще сказал саврянин. — И эту лопату с особым цинизмом использовать. Так что тихо давайте.

…Могилы грабили не подряд, а по какому-то непонятному плану. То совсем неухоженную, почти сровнявшуюся с землей, расковыряют, то богатую, обкопанную и засаженную цветами, пройдя мимо десятка таких же. Порывшись в могиле, воры старались привести ее в прежний вид, но Рыска отчего-то точно знала — вон та и та. Альк тоже. И, что еще паршивей, саврянин понимал: именно с этих он бы и сам начал.

Вывод был неутешительный.

Сива вздрогнул, споткнулся, судорожно ухватился за меч:

— Е-моё…

Остальные тоже остановились, замерли: впереди, в десяти ладонях над землей, неподвижно висело что-то белое, длинное, едва колышущееся на ветерке.

— Кто-то простынь на кол накинул, — не очень уверенно предположил Жар, и тут «простынь» встрепенулась, развела рукава и превратилась в саван. Да не просто повешенный на палку.

— ПРО-О-ОЧЬ, СМЕ-Е-Е-ЕРТНЫЕ!!!

Голос был тонкий и въедливый, по-комариному зудящий в ушах и леденящий кровь.

— Саший меня за ногу, — ахнул Сива, пятясь. — Да это никак Муняшева дочка, что зимой на пожаре в головешку сгорела…

Оторопел даже Альк, чье зрение вступило в отчаянный спор с чутьем и здравым смыслом. Ни головы, ни рук, ни ног из савана не торчало, тем не менее шевелился он так, будто тело внутри все-таки было. И как оно умудряется выть без горла, ведь голос доносится явно от беспокойницы?!

Зато Рыска, углядев главное, такими вопросами не задавалась.

— Мое платье!!! — возмущенно заверещала она, и накрывший охотников купол потусторонней жути лопнул, как пузырь в лохани. — А ну сымай, воровка!

Девушка ринулась вперед. Беспокойница, не ожидавшая такого неуважения со стороны смертных, отшатнулась и… упала спиной вниз, с уже совершенно девчачьим визгом, на полпути исчезнув. Рыска с разгону чуть не врезалась в большой, черный, почти невидимый в темноте камень, обогнула его и увидела вполне себе живую девчонку лет тринадцати. Затравленно прижавшись спиной к глыбе, «беспокойница» размазывала по щекам слезы пополам с сажей. Ею было вымазано не только лицо, но и руки, и ноги ниже колен. Перепало и платью.

— Тетенька-дяденька, не бейте, я больше не буду! — заголосила она, не дожидаясь обвинений. — Я ничего, мне просто на страже стоять велели, у меня дома мама больная и братик маленький!

— У-у-у, дура! — Сива замахнулся на нее локтем, отведя меч за спину. Девчонка завизжала и заслонилась руками, но наемник лишь легонько подпихнул ее ногой и приказал: — Рассказывай, кто тут жальник потрошит?!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация