Однако, если именно вождь препятствовал «конверсии ведомственного и административного влияния его соратников в политическое влияние», то насколько оправдано утверждение, что мы не можем говорить о политическом конфликте между Сталиным и частью его окружения в 1949–1952 гг.?
«Завещание Сталина»
Начать следует с изучения вопроса о том, какой была позиция вождя в начале 50-ых. Действительно ли все дело в «консерватизме и неуступчивости» старого диктатора, как считает Хлевнюк?
В феврале 1952 года Сталин вернулся из отпуска. Практически полгода он провел на Новом Афоне, жить ему оставался еще год, который он провел «с пользой для общества». Вождь решил провести XIX съезд и выбрать новый Президиум ЦК, проверить, «как обстоят дела в МГБ». Но главное, за это время он попытался сформулировать общие контуры будущей политики СССР.
«Экономические проблемы социализма в СССР» были опубликованы в журнале «Большевик» № 18 за 1952 год. Хочется сразу сказать, что работа, мне кажется, не оценена историками должным образом. В ней часто видят, прежде всего, неуместное желание стареющего диктатора выступить в роли живого классика марксистского учения. Может быть и так, но вряд ли стоит на этом концентрироваться. На самом деле, сталинская работа представляла собой теоретическое обоснование реальной политики, которую вождь считал необходимой воплотить в жизнь в ближайшие десятилетия.
Чтобы пояснить (и одновременно обосновать) свою мысль, начну с «внешнеполитического модуля» «Экономических проблем».
Сталин полемизирует с теми, кто считает, что есть возможность избежать мировой войны («говорят, что тезис Ленина о том, что империализм неизбежно порождает войны, нужно считать устаревшим»). Тезис этот потом фактически будет положен в основу курса Хрущева на мирное сосуществование. Интересно, что и аргументы «оппонентов Сталина» почти такие же, как и те, что были высказаны в отчетном докладе XX съезду: «некоторые товарищи». Сравним это со словами Хрущева на XX съезде: «До сих пор дело обстояло так, что силы, не заинтересованные в войне и выступающие против нее, были слабо организованы, не имели средств для того, чтобы противопоставить свою волю замыслам поджигателей войны… Так было и в 1914, и в 1939. Для того периода указанное положение было абсолютно правильным. Но в настоящее время положение коренным образом изменилось. Возник и превратился в могучую силу мировой лагерь социализма».
Анонимные оппоненты Сталина («некоторые товарищи») «утверждают, что в силу развития новых международных условий после второй мировой войны, войны между капиталистическими странами перестали быть неизбежными».
На первый взгляд, «некоторые товарищи» обосновывают свою позицию, опираясь на марксистский анализ международных отношений: «Они считают, что противоречия между лагерем социализма и лагерем капитализма сильнее, чем противоречия между капиталистическими странами». Речь идет о том, что Соединенные Штаты Америки доминируют в западном лагере и межимпериалистические войны больше не возможны. Кроме того, значительно вырос политический потенциал движения за мир, которым руководят коммунисты («передовые люди капитализма достаточно научены опытом двух мировых войн, нанесших серьезный ущерб всему капиталистическому миру, чтобы позволить себе вновь втянуть капиталистические страны в войну между собой»). В результате, считают оппоненты Сталина, «войны между капиталистическими странами перестали быть неизбежными».
Сравним это с текстом отчетного доклада XX съезду КПСС, который делал Хрущев: В лице этого лагеря [социалистического. — В. Н.] миролюбивые силы имеют не только моральные, но и материальные средства для предотвращения агрессии… Теперь «фатальной неизбежности войн нет. Теперь имеются мощные общественные и политические силы, которые располагают серьезными средствами для того, чтобы не допустить развязывания войны империалистами».
Сталин был не согласен с этими утверждениями и предлагает другой сценарий внешней политики СССР. «Возьмем, прежде всего, Англию и Францию, — писал он. Несомненно, что эти страны являются империалистическими… Можно ли полагать, что они будут без конца терпеть нынешнее положение, когда американцы под шумок «помощи» по линии «плана Маршалла» внедряются в экономику Англии и Франции, стараясь превратить ее в придаток экономики Соединенных Штатов Америки, когда американский капитал захватывает сырье и рынки сбыта в англо-французских колониях и готовит, таким образом, катастрофу для высоких прибылей англо-французских капиталистов? Не вернее ли будет сказать, что капиталистическая Англия, а вслед за ней и капиталистическая Франция, в конце концов будут вынуждены вырваться из объятий США и пойти на конфликт с ними для того, чтобы обеспечить себе самостоятельное положение и, конечно, высокие прибыли».
Естественно, возникает вопрос о том, смогут ли Англия и Франция противостоять США. Сталин не задает его вслух (в тексте работы), но дальнейший ход его рассуждений показывает, что он думал над этой проблемой. С его точки зрения, следует учитывать возрождение стран, проигравших Вторую мировую войну: «Спрашивается, какая имеется гарантия, что Германия и Япония не поднимутся вновь на ноги, что они не попытаются вырваться из американской неволи и зажить своей самостоятельной жизнью? Я думаю, что таких гарантий нет». Хочется подчеркнуть, что Сталин говорит не об экономическом возрождении Германии и Японии («японском и «немецком экономическом чуде») и экономическом противостоянии их с США. Он имеет в виду и экономическое, и военное противостояние: «Из этого следует, что неизбежность войн между капиталистическими странами остается в силе».
Иными словами, Сталин прогнозирует будущий конфликт между США и Западной Европой. Следует при этом помнить, что он фактически моделирует повторение ситуации 30-х гг., когда к жаждущей реванша после Первой мировой войны Германии присоединились недовольные Версальским миром бывшие члены Антанты (Италия и Япония). Теперь все может (должно!) повториться: к реваншистски настроенным Германии и Японии присоединятся «недовольные» Англия и Франция.
Сразу после возвращения Сталина из отпуска 10 марта 1952 года, Советское правительство выступило с известным заявлением по германскому вопросу, которое получило название «нота Сталина 10 марта 1952 года». Суть предложений вождя заключалась в восстановлении единой миролюбивой демократической Германии и выводе из нее не только оккупационных войск, но и военных баз других государств. Крайне показательна мотивационная часть «сталинской ноты»: «Со времени окончания войны с Германией прошло уже 7 лет, а Германия не имеет мирного договора, находится в состоянии раскола, продолжает оставаться в неравноправном положении по отношению к другим государствам. С таким ненормальным положением необходимо покончить». Сталин требует справедливого «отношения к законным национальным интересам германского народа».
Все это можно было бы считать очередной пропагандистской шумихой, если бы не неожиданные и радикальные предложения Кремля. «Нота Сталина» содержит традиционные предложения по созданию единой миролюбивой демократической нейтральной Германии в границах, установленных Потсдамской конференцией. Указывается, что Германия обязуется не вступать в коалиции и военные союзы, направленные против любой из бывших стран антигитлеровской коалиции. Напомним, что в 1952 году блок НАТО уже есть, а Варшавского договора еще нет. То есть, это требование означает, что будущая единая Германия не станет членом НАТО.
