Он хотел совсем не этого. Он вовсе не должен был испытывать такие чувства. Рэйзеби знал это, но ничего не мог с собой поделать. Делая вид, что внимательно слушает пение мадам Каталани, он поглядывал на дверь, ожидая возвращения Элис.
Наконец дверь тихонько приоткрылась. Элис проскользнула в комнату и опустилась в кресло рядом с Кемблом. В сторону Рэйзеби она даже не взглянула. Устремив взгляд на певицу, она притворилась, что целиком поглощена концертом. Впрочем, ей и не нужно было смотреть на него. Он не мог думать ни о чем, кроме Элис. Пожалуй, он даже не заметил бы, если бы мадам Каталани вдруг запела басом. Он не отрываясь смотрел на Элис до самого конца концерта.
Глава 12
Элис не знала, как у нее достало сил высидеть до конца музыкального вечера. Когда она направлялась домой, ее руки все еще дрожали. Она пыталась убедить себя, что это из-за Куигли, но в глубине души знала, что лжет себе.
Это было несправедливо и неправильно. Рэйзеби избавился от нее, даже не задумавшись о ее чувствах. То, что было между ними, можно свести к одному слову – секс. Он хочет найти себе подходящую жену. И все же то, что случилось сегодня в дамской комнате, заставило Элис задуматься: а вдруг она ошибается? Это нелепо, абсурдно, но его взгляд… он как будто заглянул ей в душу. Элис вдруг показалось, что Рэйзеби чувствует то же, что и она. Это потрясло ее. Где теперь все ее благие намерения? А что самое худшее – где-то в глубине души проклюнулся робкий росток надежды.
Это безумие… Элис почувствовала себя слабой и испугалась. А что, если она больше не сможет контролировать себя? Если маска, которую она пыталась носить, соскользнет и все увидят, как ранена ее душа на самом деле.
«Никогда не показывай им, как сильно они тебя обидели».
Губы сами прошептали эту мантру. Элис знала ее наизусть и с того дня, как Рэйзеби расстался с ней, повторила уже не меньше тысячи раз. И вот теперь ее захлестнула паника. Она принялась убеждать себя, что ошибается и что чувства Рэйзеби к ней далеко не так сильны, как ее собственные, если он вообще что-то испытывает к ней…
Он взял все, что она могла ему дать, использовал ее и вышвырнул из своей жизни. Она никогда не позволит себе забыть об этом. У нее же есть гордость. Она не позволит ему сломать ей жизнь. Не может этого позволить. У нее нет выбора – нужно жить дальше, не оглядываясь на Рэйзеби и не теша себя ложными иллюзиями.
– Как прошел концерт мадам Каталани? – Венеция отпила кофе и взглянула на Элис, сидевшую на софе.
Они уютно устроились в гостиной на Мерсер-стрит.
– У нее чудесный голос. Волшебный.
Такой волшебный, что может заставить женщину поддаться эмоциям и выдать себя.
– Я слышала, Рэйзеби тоже был там.
– Неужели?
Элис изо всех сил старалась казаться спокойной, но не могла заставить себя посмотреть Венеции в глаза.
– Элис, – мягко сказала Венеция, – по городу поползли слухи о тебе и Рэйзеби, о том, что случилось между вами на музыкальном вечере.
– Это всего лишь слухи. – Она беспечно махнула рукой.
Венеция промолчала, но ее взгляд говорил лучше слов. Она знала, что подруга лжет.
Элис закрыла глаза и вздохнула:
– Все было не так.
– А что было?
– Это все Куигли. Он пошел за мной в дамскую комнату. Ты знаешь, что он собой представляет.
– Старый похотливый козел.
– Вот именно. Он пытался заигрывать со мной. Никогда не подумала бы, что он так силен, Венеция. Я считала его стариком. И никогда не думала, что он может применить силу.
Венеция побледнела. В ее светлых глазах промелькнул ужас.
– Он… обидел тебя, Элис?
– Нет. Он пытался поцеловать меня. Не знаю, как далеко он собирался зайти, но его планам не суждено было сбыться. Рэйзеби остановил его.
– А как Рэйзеби оказался в дамской комнате?
Элис отвела глаза:
– Просто проходил мимо.
Венеция недоверчиво изогнула брови, и Элис увидела на ее лице скептическое выражение.
– Вы снова… вместе?
– Нет. – Элис устало закрыла глаза. – Как мы можем быть вместе? После всего того, что он… – Она, спохватившись, умолкла. – Он ищет себе жену. На вечере он был с мисс Олтроп.
– Ты все еще любишь его, Элис?
– Да. Нет. Как я могу…
– Мы не властны над своими чувствами, Элис, что бы там ни говорили и как бы ни сопротивлялся этому наш разум. – Венеция помолчала. – Я знаю, ты не собираешься избегать встреч с ним, но, может быть, тебе следует это сделать, хотя бы в течение некоторого времени.
– Нет, я не могу. – Элис покачала головой, чувствуя еще больший страх, чем раньше. – И не буду этого делать, Венеция.
Потому что поступить так – значит признать правду. «Никогда не отворачивайся от того, что тебя страшит. Будь храброй. И никогда, никогда не показывай им, как сильно они тебя обидели».
– Вообще-то мне нужно сделать как раз обратное.
– Элис… – ласково произнесла Венеция, предостерегая подругу.
– Он спас меня от Куигли. Но это ничего не изменило. Я хочу сказать, что благодарна Рэйзеби за то, что он вмешался, но… – Стоило ей вспомнить, как он смотрел на нее, и ее сердце забилось чаще. В последнее время ее жизнь вообще состоит лишь из мечтаний и ночных кошмаров, из-за которых она не может уснуть. – Это ничего не меняет, – повторила она твердо. – Я должна продолжать жить так, как будто ничего не случилось. Я должна показать всем, что Рэйзеби для меня ничего не значит. Я должна доказать ему, что он ничего для меня не значит.
На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина.
– Тогда будь осторожна, Элис.
– Буду, не переживай за меня, – мягко ответила она.
Дверцы ее шкафа были широко распахнуты. Элис стояла перед ним, глядя на целый ряд новых шелковых вечерних платьев. Наряды были роскошными и дорогими. Они символизировали начало ее новой жизни и все были куплены на деньги, выигранные Элис за карточным столом.
Ее взгляд упал на платье цвета изумруда, которое она повесила в дальний угол шкафа отдельно от остальных. Это единственное, что она забрала с Харт-стрит. Это платье напоминало ей о Рэйзеби. Он всегда говорил Элис, что она в нем неотразима.
Она протянула руку, легко коснулась пальцами прохладного струящегося шелка, и в ее памяти ожили воспоминания – настолько яркие и живые, что молодая женщина замерла: губы Рэйзеби, целующие ее, его руки, нетерпеливо расстегивающие корсаж, ее обнаженная грудь, жаждущая его прикосновений. Она поднимает юбку и садится верхом на Рэйзеби прямо в его карете. Они оба сгорали от страсти и не могли ждать ни секунды. А вот они занимаются любовью на письменном столе в его кабинете, на софе в гостиной, на турецком ковре перед пылающим камином. А еще на лестнице и потом на подоконнике, перед тем как он подхватил ее на руки и отнес в спальню.
