Стали собираться люди. Кто-то склонился над няней и попытался нащупать пульс.
— Ну, что там? — спросили из толпы.
— Сердце не бьется, — сказал склонившийся над ней человек.
В воздухе повисло напряженное молчание.
— Она умерла, — наконец сказал сосед.
— Надо отнести ее домой, — предложили из толпы. — Там Мина. Она ведь ничего не знает.
Сосед поднял Гангу на руки и понес ее через дорогу. Собравшиеся пошли следом за ним.
— Бедная Гангу, — вздохнув, произнес кто-то.
Вошли во двор, постучали в дверь дома.
Увидев людей и няню, которая почему-то лежала на земле, Мина встревожилась:
— Что случилось?
Все молчали. Мина приподняла голову Гангу и прижала ее к своей груди.
— Почему вы молчите? Что случилось с няней?
— Я только видел, как она упала, — объяснил сосед. — А когда подбежал — она уже не дышала.
Мина посмотрела на него неверяще, не до конца осознав непоправимость происшедшего.
— Мина! — сказал кто-то печально. — Гангу умерла.
Наконец она поняла это и горько зарыдала.
— Няня! Милая моя няня! — приговаривала она, заливаясь слезами. — Зачем ты умерла? На кого ты меня оставила? Как мне жить теперь?
Она рыдала, и соседи плакали вместе с ней. Добрую старую Гангу знала вся округа, и не было сердца, которое не дрогнуло бы при печальной вести о ее смерти. Но горше все плакала Мина. В одно мгновение она лишилась опоры и защиты, которой для нее была Гангу, она осиротела, и горе ее было безмерно.
— Милая Гангу! — шептала она сквозь слезы. — Зачем ты оставила меня? Ведь у меня нет никого, кроме тебя.
Долго плакала она над телом няни, пока соседи не отвели ее в дом.
Малыш безмятежно лепетал что-то в колыбели, не ведая горя. Мина смотрела на него с печалью и страданием, сердце ее готово было разорваться. Этот малыш — что он понимал в происходящем? Он не знал, что жизнь жестока и несправедлива. Что счастье выпадает так редко и приходит ненадолго, на краткий миг, который промелькнет и исчезнет и через некоторое время уже кажется призраком, сном, который приснился и которого на самом деле не было никогда. Мина уже не помнила, была ли она когда-нибудь счастлива. Вся ее жизнь в последний год казалась ей сплошной черной полосой несчастий.
Но так плохо, как сейчас, ей еще не было никогда. Добрая Гангу оставила ее, одинокую и раздавленную, без какой-либо надежды. И никто в целом мире не мог ей помочь.
Ее сын улыбался в колыбели. Мина подошла и стала смотреть на него сквозь слезы, которые лились, не переставая.
— Как жить нам? — шептала несчастная мать. — Что делать?
Малыш продолжал улыбаться. Он не знал ответа, и его это нисколько не беспокоило.
— Я отвезу тебя к твоему отцу, — сказала Мина. — Он должен, он обязан тебе помочь. Пусть я ему не нужна, но ты — ты ведь его сын!
Ей подумалось вдруг, что именно так она и должна поступить. Ей выпали страдания, но почему должна быть тяжелой жизнь этого малыша?
Она поспешно собралась и вышла из дома, прижимая ребенка к груди. Хлопнула дверью и пошла прочь, не оглядываясь, не зная, что уже никогда не вернется сюда.
ВСТРЕЧА С МАХЕШЕМ
В вагоне поезда, идущего в Балгалор, пассажиров было немного. Мина села у окна, прижимая к груди малыша, она не плакала сейчас, но глаза ее смотрели невидяще-печально.
Малыш спал, и Мина почти о нем забыла, отдавшись своим мыслям. Она вспомнила о последних неделях жизни, когда еще была жива Гангу. Няне удалось то, во что не верила сама Мина: она постепенно возвращала девушке вкус к жизни, тот интерес к завтрашнему дню, который и составляет прелесть жизни каждого человека. Мина, хоть и не оправилась от свалившихся на нее несчастий окончательно, тем не менее оживала на глазах, и уже можно было увидеть улыбку на ее лице и радость в глазах. Она заново открыла свет солнца и запахи цветов, и каждый новый день уже не казался ей таким черным, как вчерашний.
Няня внушала Мине простую мысль: жизнь не остановилась, дочка, поверь, вот увидишь — наступит завтрашний день, потом он пройдет, чтобы уступить место следующему дню, потому что нет ничего более сильного, чем время. Время растопит твою печаль. И Мина, которая поначалу не воспринимала слов доброй няни, вдруг убедилась, что она права, как бывают правы люди, которым каждый прожитый день добавляет не только седин, но и мудрости. Печаль действительно уже уходила, она исчезала, заслоняемая каждодневными заботами, и няня радовалась этому.
Мина училась встречать новый день без страха, потому что рядом с ней была Гангу: добрая, мудрая, сильная. Она готова была каждую минуту прийти на помощь, и эта ее готовность очень много значила для Мины. Ведь так важно чувствовать всегда, что есть на кого положиться.
Но все рухнуло в одно мгновенье. Она осталась одна, а одной ей не под силу справиться с тяготами этой жизни.
Взгляд ее скользнул по прижавшемуся к ее груди ребенку. Он спит безмятежно, потому что слишком мал для того, чтобы понять, как ужасно все происшедшее с ними.
Она заплакала, слезы потекли по лицу, но она даже не пыталась их вытереть. Это не были слезы жалости к самой себе или к ребенку. Так плачут от безысходности, когда ничего нельзя поправить и невозможно представить, как жить дальше.
Зачем она ехала в Бангалор? На что надеялась? Объяснить это даже самой себе Мина не могла. Это был поступок, продиктованный отчаянием.
За окном проплывали городские окраины. Она уже была здесь год назад. Как давно это было! Прошла, наверное, целая вечность! В прошлый раз она уезжала отсюда, раздавленная обрушившимся на нее несчастьем и преисполненная боли и горечи. Сегодня она въезжала в этот город, неся в сердце печаль. Что сулила ей встреча с Махешем? Она не знала и старалась даже не думать об этом.
Знакомый дом она искала долго и в конце концов вынуждена была обратиться к прохожему.
— Я ищу дом, в котором живет Махеш Купур, — сказала Мина.
— О, это совсем рядом, — сказал прохожий. — Идемте, я сейчас его вам покажу.
Они прошли совсем немного, и провожатый Мины показал рукой на большой красивый дом за забором:
— Это здесь.
Теперь и Мина узнала это место.
Она поблагодарила провожатого и подошла к железным воротам, вглядываясь в ярко освещенные окна дома.
Ворота не были закрыты, и Мина могла бы войти, но не решалась. Увидев идущего через двор слугу, она спросила его:
— Здесь живет Махеш Капур?
— Да, — ответил слуга, даже не остановившись.
— Он дома сейчас?
— Нет, господин еще не вернулся, — ответил через плечо слуга и исчез за дверью, ведущей в дом.
