Однако карту российской революции разыгрывали не только немцы. Троцкого в Нью-Йорке окружали британские агенты Вайсмана — Рейли, Вайнштейны. Сам Вайсман еще до переворота усиленно начал заниматься российскими делами. В начале 1917 г. он разработал план «Управление штормом», представив его своему начальству. Суть плана заключалась в том, чтобы завербовать среди политэмигрантов агентов влияния, имеющих вес в революционной среде, посылать их в Россию и через них направлять революционную бурю в нужном для союзников русле. Руководство английской разведки одобрило проект, выделило Вайсману 75 тыс. долларов. Еще 75 тыс. он получил в США, одним из спонсоров стал Шифф. А самым перспективным агентом, идеально подходившим для подобного плана, был Троцкий. Тем более что Рейли неоднократно характеризовал Льва Давидовича как человека, которого «можно купить за деньги» [78].
Официально обосновывалась задача «Управления штормом» — не допустить выхода России из войны, удержать ее в лагере Антанты. Но если учитывать близкие отношения Вайсмана с полковником Хаузом, то можно увидеть, что данные проекты имели и глубинную подоплеку. Как раз в это время, в 1916–1917 г., в правящей верхушке США вызрел еще один план, куда более глобальный. Его можно назвать «планом Хауза». Впрочем, такое обозначение условно. Ведущий специалист по американской истории А. И. Уткин предпочитал выражение «стратегия Хауза». Конечно, ее разработчиком являлся не один «серый кардинал» Вильсона, и мы не знаем, отрабатывался ли план в виде единого документа. Но сохранились письма, дневники Хауза, из которых можно увидеть: такой план существовал и нацеливался он ни больше ни меньше как на мировое господство США [4].
Некоторые из пунктов уже были выполнены. Обеспечив себе за период нейтралитета колоссальные экономические и финансовые выгоды, Америка стала «мировым кредитором». После этого вступила в войну, чтобы пожать политические выгоды. Помогла англичанам подставить Россию, организовать Февральскую революцию. Но ограничиваться этим не следовало. Россия должна была пасть окончательно. Задолго до Збигнева Бжезинского Хауз намечал: «Остальной мир будет жить более спокойно, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна — Сибирь, а остальные — поделенная Европейская часть страны» [4].
Правда, в таком случае державы Антанты оставались без самой сильной союзницы. Но без России французам, англичанам, итальянцам пришлось бы возлагать все надежды на Америку — и она получала возможность диктовать собственные условия. А для победы следовало использовать пропагандистские средства. Объявить, что война ведется не против народов Германии и Австро-Венгрии, а только против агрессивных монархических режимов, наводить мосты с оппозицией в этих странах и вызвать революции. Вильсон назвал эту тактику «сшибанием кайзера с насеста».
Ну а после победы выдвигался проект — «надо построить новую мировую систему», образовать «мировое правительство», где будет лидировать Америка. Сделать это предполагалось пропагандой «демократических ценностей». Провозгласить их приоритетом всей международной политики. Бедствия мировой войны следовало объяснить недостаточной демократией европейских держав. А утверждение «подлинной демократии» — единственным средством предотвратить подобные катастрофы в будущем. Таким образом, США становились мировым учителем демократии и мировым контролером, получая право вмешиваться в дела других государств, оценивая их «демократичность». Хауз убеждал Вильсона: «Мы должны употребить все влияние нашей страны для выполнения этого плана» [88].
Что же касается Вайсмана, то остается открытым вопрос, на кого он работал? Только ли на Англию? После войны в британской разведке было поднято обвинение, что он действовал в интересах «другой державы». Началось расследование, и обвинение было настолько весомым, что Вайсман предпочел не возвращаться на родину. Он остался в США и был принят в банковский концерн Шиффа «Кун и Лоеб». Отсюда видно, какая «другая держава» имелась в виду.
А президент Вильсон решил направить в Россию своего личного неофициального представителя. На эту роль был выбран уже известный нам специалист по России (и по революциям) Чарльз Крейн, его сын стал помощником госсекретаря США Лансинга, и Крейн имел доступ к самым тайным замыслам Белого дома. Он направлялся в нашу страну под предлогом изучения «религиозных условий». Настоящей его задачей было провести политическую, экономическую разведку и подготовить почву для приезда полномочной президентской миссии. В качестве помощника он взял с собой видного американского социалиста и издателя Линкольна Стеффенса.
Крейн отчалил из Нью-Йорка 27 марта на борту лайнера «Кристианиафиорд». На причале в это время был устроен многолюдный митинг, но не в его честь. По странному совпадению этим же пароходом отправлялся в Россию Троцкий! Транзитную визу через британскую зону морского контроля ему обеспечил помощник Вайсмана капитан Твейтис, ведавший в консульстве паспортным столом. Встречался ли Крейн на корабле с Троцким? Если да, то о чем беседовал с ним? Это осталось неизвестным.
Но совместное плавание Крейна и Льва Давидовича продолжалось лишь неделю. 3 апреля в канадском порту Галифакс Троцкого, его семью и пятерых спутников — Мухина, Фишелева, Романченко, Мельничанского и Чудновского — английские власти сняли с парохода как германских агентов и интернировали в лагере Амхерст. Виза, полученная при содействии британской разведки, не помогла. Мало того, повод для его ареста создал… Вайсман. Доложил в Лондон, что Троцкий везет немецкие деньги для новой революции в России [97].
Впрочем, загадка объясняется достаточно просто. Англичане демонстрировали всему миру: Троцкий вовсе не их агент, а германский. А кроме того, Ленин в это время еще оставался в Швейцарии, прощупывал, как бы ему попасть на родину. Мы уже видели, как в 1905 г. придержали Ленина, выдвигая на главную роль Троцкого. Сейчас, наоборот, придержали Троцкого. Лидером следующей революции должен был стать Ленин. Именно проехавший через Германию и тем самым маркировавший себя в качестве германского агента. Вину за дальнейшие подрывные операции против России заведомо перекладывали только на немцев.
А переговоры в Швейцарии завершились сценарием «пломбированного вагона» — как бы экстерриториального, который проследует через Германию без таможенного и паспортного контроля. 9 апреля 30 пассажиров во главе с Лениным покинули Цюрих. Немцы были настолько заинтересованы в заброске в Россию ленинского «десанта», что давали поезду «зеленую улицу», задерживали воинские и санитарные эшелоны. Людендорф писал: «Наше правительство, послав Ленина в Россию, взяло на себя огромную ответственность. Это путешествие оправдывалось с военной точки зрения. Нужно было, чтобы Россия пала».
В Швеции Ленина встретили Ганецкий и шведские социалисты. С Парвусом Владимир Ильич встретиться не пожелал, считал его фигуру слишком скомпрометированной. Но от лица Ленина переговоры с Парвусом провел Радек. Они были жизненно важными, речь шла о деньгах. В Стокгольме было создано Загранбюро ЦК РСДРП в составе Воровского, Ганецкого, Радека и Семашко. Оно как раз и должно было заниматься финансированием. А в России полным ходом началась «раскрутка» Ленина. До сих пор даже внутри партии большевиков его не считали однозначным лидером, были и другие руководители, как, например, депутаты большевистской фракции Думы.
