Но ведь и у немцев имелась разведка. В июне сотрудник германского посольства Рицлер сообщил Дзержинскому: им известно, что на Мирбаха готовится покушение, и конспиративные совещания по этому поводу проходят на квартире британского подданного Мора Вайдера на Петровке (одна из явок Хилла). Дзержинский поручил проверку своему заместителю Якову Петерсу. Тот произвел обыск по указанному адресу и доложил: ничего серьезного. Немцы просто хотят подставить англичан.
А 5 июля в Москве, в Большом театре, открылся V Съезд Советов, где выплеснулись противоречия между большевиками и левыми эсерами. Но словесные перепалки очень быстро затмили другие события. 6 июля чекисты Блюмкин и Андреев явились в германское посольство, потребовали встречи с Мирбахом и убили его. И одновременно начался левоэсеровский мятеж, восстал полк ВЧК… Впрочем, никакого мятежа на самом деле не было. Взбунтовавшиеся солдаты арестовали приехавшего к ним Дзержинского, но ничего не предпринимали, пьянствовали в казармах. А руководство левоэсеровской партии о восстании даже не подозревало. Отправилось на съезд, где и было арестовано в полном составе — 353 человека.
Все факты показывают, что организатором провокации был Свердлов. Именно он заранее подготовил ловушку для верхушки левых эсеров, стянул собственные отряды. Ликвидировали «мятеж» легко, на следующее утро. Окружили бунтующие казармы и разгромили артиллерией. Дзержинский был отстранен от руководства ВЧК, его заменил Петерс, большой друг англичан и американской миссии Робинса. Для расследования была назначена комиссия из приближенных Свердлова: Кингисепп, Стучка, Шейнкман.
Следствие по такому масштабному делу длилось… всего один день. Выдало как раз такое заключение, которое требовалось: восстание и убийство Мирбаха организовал ЦК левых эсеров. После чего сразу же, 8 июля, 13 командиров мятежников были расстреляны. Без суда, постановлением Петерса. Нити к дальнейшему расследованию были оборваны. Но Блюмкина не только не казнили — он даже в тюрьму не попал. Его лишь отослали на время на Украину. Вернувшись, он вступил в партию большевиков и стал начальником личной охраны Троцкого.
Хотя разрыва с Германией убийство посла все-таки не вызвало. Помешал этому Ленин. Чехословацкий мятеж и интервенция Антанты показали ему, что политика «балансирования» полностью провалилась. В мировом противостоянии требовалось выбирать одну из сторон, и Ленин выбрал Германию. Она удовлетворилась теми частями России, которые уже отчленила, а аппетиты Антанты оказались куда больше. Кроме того, Ленин рассчитывал, что в Мировой войне немцы проиграют, а значит, от обязательств перед ними можно будет отказаться. Если же на шею сядут США и Англия, они подомнут большевиков под себя.
По указанию Ленина в Берлине начались переговоры о прямом союзе с Германией. Владимир Ильич предлагал даже занять немецкими войсками Петроград, вместе действовать против чехов, англичан и белогвардейцев. За это Советское правительство соглашалось на любые уступки, поставки, выплаты. Переговоры считались строго секретными, но вел их Иоффе, один из самых преданных клевретов Троцкого. Поэтому западные разведки отлично знали о них, и стала готовиться новая операция. По устранению Ленина. Участвовали генеральные консулы Англии, Франции, США, структуры разведки, в первую очередь британской.
27 августа договор с Германией был подписан, историки назвали его «Брест-2».
Немцы обязались вернуть большевикам Белоруссию и еще ряд областей, обещали нанести удар на Деникина. Но Советская республика становилась их союзницей, должна была воевать против Антанты. Утверждалось полное экономическое господство Германии в нашей стране, и вдобавок большевики выплачивали 6 млрд руб. (половину золотом, а половину бумажными царскими деньгами), уступали треть добываемой в России нефти, обязались поставить 60 млн пудов зерна и другое продовольствие. Для немцев договор был настолько выгодным, что его ратифицировали мгновенно.
Но через три дня на заводе Михельсона прозвучали выстрелы в Ленина. Анализ фактов приводит к выводу, что ключевую роль опять сыграл Свердлов. После ранения вождя он мгновенно перехватил рычаги власти, подмял под себя расследование. Виновной объявили полуслепую инвалидку, бывшую анархистку Фанни Каплан, случайно схваченную на улице. Увезли с Лубянки в Кремль, объявили, что она призналась, сразу расстреляли, а труп сожгли, исключив возможность опознания [93, 96]. Судя по всему, переворот готовился в пользу Троцкого с вполне предсказуемыми изменениями политики. Сам Лев Давидович находился на фронте, в любом случае оставался как бы ни при чем. Но карты заговорщикам спутал Дзержинский.
Он давно озаботился разгулом иностранных шпионов, внедрил своих агентов в сеть британской разведки. Из их донесений Дзержинский знал, что Локкарт и Рейли замышляют убийство Ленина. Были вскрыты многочисленные связи, адреса. Чекисты намеревались еще некоторое время понаблюдать за ними, но после покушения на Ленина Дзержинский приказал всех брать. ЧК произвела аресты, захватив больше сотни человек. Английский резидент в Петрограде Кроми отстреливался и был убит. В Москве задержали французского генконсула Гренара, генерала Лаверня, Локкарта — его взяли ночью с сожительницей и агентом Мирой Будберг. Рейли и еще несколько шпионов скрылись, но заговор оказался парализован.
Однако Свердлов провел через ЦК решение — отправить выздоравливающего Ленина на отдых в Горки. Отослал в отпуск и Дзержинского — за границу, к семье. А без него ВЧК возглавил Петерс. Дела о покушении на вождя и «заговоре послов» никак не связали между собой, разделили. Первое повесили на Каплан. Второе фактически замяли. В это время в России свирепствовал «красный террор», тысячи людей казнили без всякой вины. По делу Локкарта доказательств вины было сколько угодно, но большинство арестованных освободили еще в ходе следствия, дипломатов выслали на родину, другие были оправданы или получили небольшие сроки на суде, расстрелян был только один. Фамилии Троцкого, Бонч-Бруевичей и иже с ним нигде не прозвучали. Участие в заговоре американского генконсула Пуля, Робинса и сотрудников его миссии обошли стороной. Зато Петерс обвинил в контрреволюции и расстрелял начальника флотской контрразведки Абрамовича — именно он выследил Рейли и вскрыл его связи [78].
А осенью замыслы переворота стали уже неактуальными. Немцы и их союзники сломались. Планы разложить их изнутри успешно сработали. Вслед за Российской империей взорвались революциями еще три — Османская, Австро-Венгерская, Германская. Социалисты, перехватившие власть в Берлине и Вене, запросили о мире. Союз Ленина с немцами развалился сам собой. Но потеряла смысл и идея союзной интервенции «по приглашению» большевиков под предлогом защиты от немцев. И теперь-то представлялось выгодным — пускай Россия и дальше считается «германской союзницей». Тогда ее на полном основании можно будет пустить в раздел вместе с побежденными!
В нашей стране у всех противников Советской власти окончание Мировой войны вызвало волну воодушевления. Считали само собой разумеющимся: конечно же, западные друзья, одолев Германию, помогут русским союзникам освободиться от ее агентов в Москве. Даже посол США Френсис, находившийся в Архангельске, в ноябре 1918 г. представил доклад, что с большевиками пора покончить, для этого достаточно прислать 150–170 тыс. солдат, двинуть их на Москву и Петроград, а потом передать власть Учредительному Собранию. Но после этого доклада Френсис был… отозван. До сих пор он соответствовал политике своего правительства, а сейчас кое-чего не понял [88].
