«Вы утверждаете, что имел место некий заговор, в результате которого на открытых слушаниях была выбрана не поддержанная Вами концепция развития студии, а другая… Обвиняя других (в том числе и моих близких) в интригах и обманах, Вы узурпируете для себя право быть общей «совестью»… Читаешь Вас, и получается, что только благодаря Вам «Ленфильм» пока выжил».
Здесь обойдусь без комментариев, поскольку о делах на «Ленфильме» можно судить лишь глядя изнутри – если же смотреть со стороны, тогда любое мнение может показаться субъективным и абсурдным.
Следующим этапом развернувшегося сражения стало открытое письмо Александра Сокурова, направленное министру культуры Владимиру Мединскому. Это уже что-то вроде ультиматума:
«Мое несогласие с процедурой принятия решений по проблемам «Ленфильма» и составом совета директоров Вам хорошо известно – и после моего обращения к председателю правительства, и из нашей переписки и личных разговоров. К сожалению, мои предложения о решительном препятствовании распространению семейственности, большей профессиональности совета не были услышаны, я даже не получил никакого ответа на мои системные возражения и вопросы. Из всего этого могу сделать вывод – мое нахождение в совете является формальным, символическим. Мой голос ничего не решает. А моральная ответственность остается. Могу ли я забыть, что существует моя личная ответственность перед президентом России в решении проблем студии? Вопрос риторический. В. В. Путин, приостанавливая приватизацию студии, прислушивался и к моим доводам, к доводам моих уважаемых коллег. И в этом доверии была надежда, что мы с Вами найдем неторопливое, честное, профессиональное решение с открытой процедурой. Конечно, я понимаю, что Вы как федеральный министр при принятии решений вынуждены принимать во внимание некие политические мотивы и разностороннее давление. Но я просто киноработник и в этих хитросплетениях почти политической операции даже на этом, начальном этапе уже запутался, а что будет дальше… Я вынужден сообщить о своем решении выйти из состава совета директоров киностудии «Ленфильм» по приведенным выше причинам».
Должен признаться, что и я запутался. «Хитросплетения почти политической операции» – это уже нечто такое, что выходит за рамки этой книги. Это уже какой-то детектив, не исключено даже, что заготовка для сценария блокбастера или телесериала. А вот «личная ответственность» перед Путиным безусловно впечатляет, так же как упомянутые выше попытки кинорежиссера просветить первого российского президента, Бориса Ельцина, с помощью лекций по теории равновесия властей.
Но вот что странно: на письмо, адресованное министру, ответил почему-то Герман-младший. Причем заметно, что накал дискуссии повысился до критической отметки:
«На днях я прочел Ваше письмо министру культуры РФ о выходе из совета директоров, в котором Вы уже упрекаете в том числе и меня в не совсем правильном понимании вектора развития студии «Ленфильм», каких-то обманах и «семейственности»… Ваше письмо о выходе из состава совета директоров… по стилистике и содержанию напоминает завуалированный донос, вызванный некой не совсем понятной для меня обидой. Донос, обращенный в первую очередь не к широкой аудитории, а к начальству. Донос начальству и на меня, ибо Вы употребляете слово «семейственность». Удивительно, ведь если вспомнить, еще недавно Вас нисколько не смущало, что наша семья работает на киностудии «Ленфильм». И Вы даже считали нас рабочей династией… Вы поддержали инициативу членов общественного совета «Ленфильма» по включению меня в совет директоров студии… Как же художник может противостоять обступающей нас тьме и невежеству, если сам преступает этические нормы? Если сам переходит к площадной манере ведения дискуссии? Где же граница между человеком искусства и малограмотными доносчиками?»
Понятно, что резкая отповедь Сокурову и неоднократное употребление таких обидных слов, как «доносчик» и «донос», вызваны одним-единственным словом в письме Сокурова министру – «семейственность». И Германа-младшего тоже можно было бы понять, поскольку защита своих близких – дело благородное, и не стоит обращать внимание, если в этой борьбе иной раз страсти готовы перелиться через край. Единственное, что может вызвать возражение в этом письме, так это не к месту упомянутая «рабочая династия». А дело в том, что популярный в свое время термин применим, прежде всего, к людям, работающим на производстве. Возможна, с некоторыми оговорками, династия музыкантов, конструкторов или даже актеров, как это было у Баталовых, но вот династия руководящих кадров – это уже нонсенс, хотя в нашей стране чего только не бывало. А ведь возражения Сокурова основаны именно на том факте, что члены семьи Германов входят в руководящие органы «Ленфильма».
Надо признать, что у Германа-младшего тоже есть повод упрекнуть Сокурова. В одном из своих интервью он так объясняет ситуацию, сложившуюся на киностудии:
«Почему из совета директоров ушел Сокуров? Это его неоправданная эмоциональная реакция. Он хлопнул дверью, после того как на общественных слушаниях, где обсуждалась судьба «Ленфильма», победила не его (и его продюсера г-на Сигле) концепция развития студии. Ну так Александр Николаевич регулярно хлопает дверью по любому поводу. К этому все уже привыкли. За последние несколько месяцев он делал это уже несколько раз».
Честно говоря, трудно разобраться, кто здесь больше прав, а кто, возможно, виноват. И с той, и с другой стороны аргументы довольно убедительные. Я бы не стал углубляться в это дело, тем более что к моменту появления книги на прилавках магазинов ситуация наверняка так или иначе разрешится, но речь в этой главе вовсе не о скандале на «Ленфильме», а о том, к чему может привести явно несочетаемое – творчество и бизнес.
А между тем года за два до упомянутой выше переписки тоже возникал конфликт по поводу «семьи».
Участником его стал Герман-младший, и вот что он говорил тогда:
«Сегодня многое из канувшего в прошлое возвращается. К примеру, мы с детства знаем, как нехорошо, когда деньгами налогоплательщиков распоряжаются «семьи». Отчего же Артем Михалков назначен председателем правления РСП, а Никита Михалков – председателем совета РСП, учитывая, что совет должен регулировать и проверять деятельность организации?»
Здесь речь о том, что в 2010 году федеральное ведомство Росохранкультура передала Российскому союзу потребителей во главе с Никитой Михалковым право взимать в пользу правообладателей по 1 проценту от всех проданных носителей аудиовизуальной информации. Что они там не поделили, мне неинтересно разбираться, одно лишь ясно: когда речь заходит о деньгах, тут без конфликтов обойтись просто невозможно.
Впрочем, взаимная неприязнь Германов и Михалковых имеет давнюю историю, кое-что на эту тему я уже писал. Добавлю еще несколько слов, сказанных Германом-младшим по поводу событий в Союзе кинематографистов. И речь здесь снова заходит о деньгах:
«Я находился на фестивале в Роттердаме и безумно рад тому, что меня не было на «Золотом Орле». Это премия, выдуманная барином, для того чтобы давать ее себе или кому-то, кто ему нравится. Вообще та история, которая происходит вокруг Союза кинематографистов, на мой взгляд, абсолютно постыдная. Никита Сергеевич Михалков обвиняет большое число благородных людей – Рязанова, Хуциева, Абдрашитова и других – в том, что они просто задали вопрос: что случилось с деньгами Союза кинематографистов? Это не более чем попытка понять, что случилось с недвижимостью, собственностью и так далее. И когда Никита Сергеевич пытается перевести все это в политическое русло и говорит об «оранжевой революции», на мой взгляд, он занимается постыдным передергиванием».
