Тучкова-Огарева писала об Александре Серно-Соловьевиче: «Он очень понравился Герцену: видно было, что, несмотря на свою молодость, он уже много читал и думал; он был умен и интересовался всеми серьезными вопросами того времени». Наталия Алексеевна отмечала, что во время визита в Лондон Александр Александрович еще не был болен, и с горечью констатировала последующую печальную участь этого незаурядного человека: «Больно вспоминать, как такой умный, развитой человек погиб вдали от родины из самолюбия, зависти и тоски, не принеся никакой пользы своему отечеству; но я не столько должна говорить о нем, чтобы уяснить себе его личность, сколько потому, что в отношении к нему проявились так резко в Герцене присущие ему чувства великодушия, доброты и жалости, доходившие до невероятной степени».
В феврале 1860 года Герцен принимал брата Александра Серно-Соловьевича Николая Александровича, революционера со стажем и хорошего конспиратора. В Лондоне Николай провел две недели и, как сам он утверждал, в Россию «вернулся освеженным, бодрым, полным энергии более чем когда-либо». А спустя два года его, Чернышевского и еще нескольких революционеров арестовали, обвинив в том числе и в связях с Герценом и Огаревым.
Братья Серно-Соловьевичи были в числе тех, кто связывал Герцена и Огарева с подпольной Россией. Николая Александровича приговорили в общей сложности к двадцати девяти годам каторги. Каторга Серно-Соловьевичу была заменена государем Александром II на вечное поселение в Сибири, где Николай Александрович и умер в 1866 году.
Впечатления современников о братьях Серно-Соловьевичах были различными. Тучкова-Огарева отмечала, что по сравнению со своим младшим братом Александром Николай «был человек совершенно иной: занятый исключительно общими интересами, быть может, он был несколько менее даровит, менее интеллигентен, чем его младший брат, но он имел большой перевес над ним в других качествах: он был необыкновенно прямого характера; в нем были редкое благородство, настойчивость, самоотвержение, что-то рыцарское, почему Герцен с первого свиданья прозвал его: «Маркиз Поза». На открытом, благородном лице его читалось роковое предназначение: можно ли было уцелеть такому прямому существу, упрямо, беззаветно преданному своим убеждениям, в то трудное время?..»
«Отрезанный ломоть». В.И. Кельсиев
Писатель Василий Иванович Кельсиев появился в Лондоне в 1858 году. После курса лекций по восточным языкам в Санкт-Петербургском университете он освоил более двадцати языков и наречий. Василий Иванович получил назначение в колонию «Русской Америки». По пути к месту службы Кельсиев оказался в Англии и решил здесь остаться. В британской столице он встретился с Герценом и Огаревым и стал их помощником и соратником.
Тучкова-Огарева писала: «…приехал из России Василий Иванович Кельсиев с женой, Варварой Тимофеевной. Последняя была прямая, простодушная женщина, вполне преданная мужу. Он был умный, самолюбивый и нерешительный. Кажется, он получил место в Ситху, чтоб прослужить там шесть лет, и ехал туда на корабле, который бросил якорь для стоянки близ английского берега. Кельсиева взяло раздумье, и он решился не ехать в Ситху, а отправиться в Лондон; приехав в столицу Англии, он узнал о Герцене и написал к нему, прося у него работы; тогда Александр Иванович пригласил его к себе на свиданье. Прежде чем придумать найти ему работу, Герцен желал узнать его лично, чтоб сообразить, чем он мог заняться. Кельсиев явился в назначенный день, разговорился с Герценом о многом…»
Любопытно, что Александр Иванович не одобрил добровольной эмиграции Кельсиева, а свое собственное пребывание за границей считал вынужденным. Во время первой встречи Герцен сказал Кельсиеву, что тот соскучится без дела за границей, и что «русские здесь все, как отрезанный ломоть».
Но Василий Иванович не собирался сидеть сложа руки и вскоре нашел занятие по душе. При поддержке Огарева он основал при журнале «Колокол» свое издание под названием «Общее вече», в котором в основном освещались вопросы раскольнического движения. Раскол церкви Кельсиевым воспринимался как политическое явление, которое может принести пользу революции. В период жизни в Лондоне Кельсиев подготовил к публикации несколько сборников официальных документов по вопросам раскольнического движения. Помимо собственной издательской работы Василий Иванович выполнял многочисленные поручения Герцена, разъезжал по европейским городам, доставляя корреспонденцию и рукописи. Тучкова-Огарева добавляла о занятиях Кельсиева в британской столице: «Кельсиев был филолог, мне кажется; он взялся перевести Библию на русский язык. Когда перевод этот явился в печати, и в России было дозволено переводить Библию, Кельсиев с жаром, со страстью занялся этим делом. Кроме того, он давал уроки русского языка Наташе Герцен, так как Благосветлова уже не было в Лондоне; таким образом, Кельсиев стал жить в Лондоне своим трудом, хотя и очень бедно».
В начале 60-х годов XIX века В.И. Кельсиев уехал из Лондона в Турцию, затем на Дунай, к казакам-некрасовцам, потом — в Вену. Василий Иванович разочаровался в своих идеях по поводу раскольнического движения и вернулся в 1867 году в Россию, где был полностью прощен царским правительством. На родине Кельсиев занимался в основном литературным трудом: печатал статьи в журнале «Русский вестник», «Заря», «Голос», «Нива», издал исторические повести «Москва и Тверь», «При Петре» и другие.
«Жемчужина литературы». Марко Вовчок
О писательнице Марко Вовчок Герцен и Огарев узнали от Ивана Сергееевича Тургенева, с которым часто переписывались в эмиграции. Тургенев прислал Александру Ивановичу несколько повестей Марко Вовчок, которые привели Герцена в неописуемый восторг. Иван Сергеевич отмечал, что автор этих книг — «очень милая, простая, некрасивая особа, и что она намерена скоро быть в Лондоне». Тучкова-Огарева писала: «Действительно, г-жа Маркович не замедлила явиться в Лондон с мужем и маленьким сыном. Господин Маркович казался нежным, даже сентиментальным, чувствительным малороссом; она, напротив, была умная, бойкая, резкая, на вид холодная».
Писательница, поэтесса, переводчица Мария Александровна Вилинская, по первому мужу Маркович, писала на украинском, русском и французском языках под литературным псевдонимом Марко Вовчок. Она являлась троюродной сестрой литературного критика Дмитрия Ивановича Писарева, поддерживала дружеские отношения со многими русскими и зарубежными литераторами, общественными деятелями, учеными. Мария Александровна издала несколько десятков рассказов, повестей, романов, сказок, много писала об истории Украины, занималась переводами с французского, польского и других языков.
Марко Вовчок. Неизвестный художник
Вместе со своим мужем А.В. Марковичем она собирала народный фольклор и широко использовала его в своих произведениях.
