Сам Гиламов также изменился, он стал спокойнее и осмотрительнее. В октябре 1997 года он справил в «Прибалтийской» свой день рождения, пригласив на него бандитов из советской и новотатарской группировок – некоторые из них вообще никогда не работали в Питере. Гулянку эту подвыпившие бандиты снимали на фотопленку, которую, видимо устав от возлияний, забыли прямо на столе в ресторане, где она и была найдена одним из журналистов АЖУРа. Журналист хотел вернуть пленку имениннику, но не смог его найти. На одной из этих фотографий Ренат запечатлен в гостиничном номере вместе с некоторыми официальными лицами Казани, видимо приехавшими его поздравить. Жителям столицы Татарстана, наверное, будет интересно узнать, что люди, за которых они отдавали свои голоса на выборах, а также руководители одного из самых крупных и прибыльных предприятий республики находятся в трогательно дружественных отношениях с бандитами. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Поскольку пленка эта, наверное, была дорога казанцам, перепечатка некоторых фотографий в этой книге, возможно, частично компенсирует им эту потерю…
Всех казанских лидеров, работавших в разное время в Питере, перечислить, конечно, трудно. Стоит упомянуть, пожалуй, еще только тепловских под управлением Лаврентия и Мадонны и группировку «Хади Такташ», возглавляемую Раджой. Эта группировка – одна из самых кровавых и отмороженных. В 1993 году внутри банды хадишенских вспыхнул конфликт. Как водится, из-за денег. Тогда часть хадишенских под управлением Раджи и Гуся (Сергей Калинин) почти полностью уничтожила другую часть, где лидировали Павло Диди и Барей. Война велась на территории трех городов – Казани, Петербурга и Москвы – и велась по всем правилам гангстерских войн. Всего было убито полтора десятка человек, причем трупы обнаруживали крайне редко, большинство покойников до сих пор числятся пропавшими без вести. Исключением может считаться Гусь, о котором говорили, что он и затеял всю эту бойню, а в самый решающий момент прихватил общаковые деньги и исчез. В 1995 году пронесся слух, что Гуся видели в Испании, где он лечился от импотенции.{ 24 января 2002 года в Верховном суде Татарстана завершился процесс, который местные юристы окрестили «процессом века». На скамье подсудимых оказались тринадцать лидеров и активных членов организованного преступного сообщества «Хадитакташ», которые были признаны виновными в бандитизме, пятнадцати убийствах и совершении еще целого ряда тяжких преступлений. Беспрецедентность этого дела заключалась в том, что, пожалуй, впервые в России собранные оперативниками и следствием доказательства по статьям о бандитизме и организации преступного сообщества смогли выстоять в ходе судебного процесса. В результате все подсудимые получили значительные сроки лишения свободы. Лидеры группировки Радик Галиакберов (Раджа) и Ринат Фархутдинов (Ринтик) были приговорены к пожизненному заключению с конфискацией имущества. Другие члены ОПС осуждены к различным срокам – от 6 до 24 лет лишения свободы. Год спустя Верховный суд России, рассмотрев кассационную жалобу хадишенских, оставил все приговоры без изменений (несмотря на то что, по слухам, на подкуп судей оставшиеся на свободе члены группировки собрали и переправили в Москву чуть ли не миллион долларов). Позднее татарские правоохранители добрались и до Гуся – в сентябре 2008 года он также был приговорен к пожизненному тюремному заключению вместе с одним из авторитетов ОПС «Квартал» Фарой (Фарид Галиуллин) и руководителем бригады елабужских киллеров Владимиром Малковым.}
В 1997–1998 годах сотрудники милиции значительно усилили натиск на группировки в Казани. В Москве тоже заниматься бандитизмом становилось труднее, и поэтому все новые и новые молодые бандиты стали интересоваться Питером. В основном они приезжали не по приглашению своих старших товарищей, а сами по себе. Специфика бандитской работы в Петербурге сильно отличалась от казанской, и это вынуждало питерских казанцев набирать к себе в бригады петербуржцев, а не своих земляков. Дело в том, что казанцами труднее управлять. 99 процентов всех прибывавших из Казани бандитов являлись многолетними членами какой-либо из казанских группировок. Старшие казанские бандиты не были заинтересованы в увеличении численности своей молодежи в Питере, но бороться с миграционным потоком могли только одним способом – сливать по-тихому молодежь в РУБОП. В самой Казани к лету 1998 года еще больше обострились противоречия между старшими и молодыми бандитами. Вспыхивавшие конфликты все чаще и чаще заканчивались стрельбой.
К тому времени питерские казанцы были разрознены и практически не поддерживали друг друга. Поэтому, конечно, они уже не играли в криминальной жизни Санкт-Петербурга такой значительной роли, как в достаточно короткий период 1994 года. Казанские уступили практически по всем показателям – по финансовому обороту, наличию связей, уровню фирм, которые находятся в зоне их интересов (в основном, это небольшие магазины, автостоянки и кафе). Да и по стилю ведения дел большинство казанских сильно отставало от «цивилизованных» бандитов. Например, по дороге из Петербурга в Сестрорецк находилось кафе, у которого была казанская крыша (человек двенадцать). Что делала эта крыша? Целыми днями они сидели в кафе – пили, ели. И не одни, а со всеми своими знакомыми и приятелями. И вот владелец заведения как-то говорит им: «Ребята, я все подсчитал, теперь уже не я вам должен, а вы наели уже лишнего на тысячу долларов». Спрашивается, зачем бизнесмену такая крыша? Но большинство казанских по-другому не умеют. Они ведут именно такой образ жизни. Тем не менее все эти годы казанская братва грезила появлением нового суперавторитета, который сумел бы вновь вернуть утраченные позиции, собрав всех земляков под свои знамена. И есть основания полагать, что на роль такого суперавторитета планировалось выдвинуть уже упоминаемого Артура Кжижевича, который, освободившись в 2000 году, снова вернулся в Питер.
Артур, ранее уже отсидевший за умышленное причинение тяжких телесных повреждений, очередной срок заключения отбыл полностью – все шесть лет. Подавляющее большинство преступных авторитетов в подобных форс-мажорных ситуациях предпочитает соскочить с зоны как можно раньше, прикладывая для этого необходимые в таких случаях усилия и как само собой разумеющееся принимая полагающуюся в таких случаях помощь с воли (ведь, чем дольше сидишь – тем больше шансов, освободившись, оказаться у разбитого корыта). По моим сведениям, за досрочное освобождение Артура хлопотали очень серьезные люди и предлагались очень серьезные деньги, однако Кжижевич решительно послал их куда подальше. Здоровья ему этот поступок не прибавил (да и этих самых серьезных людей он тогда здорово обидел – «мы к нему, понимаешь, со всей душой, а он нас еще и сволочит»), но вот уважение у определенной части воровских ортодоксов, безусловно, заслужил. В последнее время упорно ходили слухи о коронации Артура, якобы состоявшейся вскоре после его освобождения, однако, по моим сведениям, реальной почвы под собой они не имели. Скорее близки к истине те, кто причисляет Кжижевича к категории битых фраеров – так в уголовной иерархии называют людей, не принадлежащих к воровскому миру, но пользующихся уважением в этой среде.
Однако дальше с Артуром начинаются сплошные загадки. За какую-то пару лет его личность обросла слухами не меньше, чем персона того же Хасана. Наиболее устойчивым стал слух о том, что Кжижевич в питерской криминальной иерархии занял место смотрящего – вместо покойного Кости Могилы. Более того, на протяжении полутора лет он якобы вел массированное наступление на бизнес Константина Карольевича, серьезно потеснил его в морском порту, похоронке и в конечном итоге организовал убийство Яковлева. Артуру Кжижевичу также приписывалась организация разных мелких пакостей таким известным в криминальном мире Петербурга личностям, как Мирыч, Юра Всеволожский, и другим, коих он якобы устранял руками своего давнего знакомого (между прочим, начальника отдела питерского УБОПа)…
