Какие еще события в моей жизни происходили? Вот закрыли мне визу в Германию, хотя с этой страной у меня было связано много проектов и планов. Визу закрыли потому, что там якобы расследуют «ужасную» деятельность тамбовского сообщества. Логика лично мне не очень понятна – если действительно расследуют, то, наоборот, должны быть заинтересованы в том, чтобы я приехал и дал какие-то разъяснения, показания. Я думаю, не последнюю роль в этом деле сыграл некий немецкий журналист Юрген Ротт, недавно выпустивший в Германии книгу о «русской мафии». Там очень много внимания уделено и моей персоне. Мы сейчас судимся с этим автором и его издательством. Все это, конечно, осложняется тем, что мне закрыли визу, но мы все равно пойдем в этом направлении до конца. Потому что я считаю эту книгу антироссийской, а ее автора – человеком, который просто не любит русских.
Любопытно, что, когда Юрген Ротт стал рассказывать о своей книге в российской прессе, мне позвонил один пенсионер, который сидел в немецком концлагере, где особо лютовал некий надзиратель Феликс Ротт. У этого Ротта, по словам пенсионера, в то время должен был родиться сын, и будущий «папаша Феликс» собирался назвать его Юргеном…
…Все эти вопросы касаемо того, хотел бы я прожить свою жизнь заново и совершенно иначе?.. Знаешь, я просто не задумываюсь об этом. Потому что все мы откуда-то появились, все мы куда-то уйдем. Значит, следующую жизнь проживем в другом каком-то виде. Так чего же тут размышлять о том, что бы хотелось поменять? Не знаю… Конечно, не все шло и идет так, как хотелось бы. Но друзей я вроде бы за последнее время не растерял, они остались. С семьей тоже все в порядке. Дочка поступила в вуз, учится на втором курсе (там отдельная эпопея, как она поступала, но я не хотел бы к этой теме обращаться). Словом, живу сам и по мере сил помогаю жить другим…
Часть одиннадцатая
Прощай, двадцатый век
К началу ХХI века в Питере, равно как и во всей стране, люди деловые и деятельные с облегчением вздохнули, решив, что за непростое десятилетие становления новой России значительная часть организованной преступности наконец-таки встроилась в респектабельное и легальное бизнес-сообщество. Что она перестала беспокоиться и начала жить, что само по себе это не хорошо и не плохо – просто так есть.
В самом деле, если в 1992 году мои газетные публикации о существовании тамбовских, малышевских, казанских, об их примерных структурах и лидерах, уже сами по себе автоматически становились сенсациями, то с некоторых пор такого рода информация мало кого интересует. Что там говорить, если ныне даже само слово «тамбовские» в прессе не кавычится, став элементом новояза!
Десять лет назад питерские правоохранительные органы едва ли не каждую неделю фиксировали резонансное убийство, теперь же, если таковое и случается, то уже не чаще раза в два – три месяца. И подобный интервал уже не вызывает удивления. Если раньше расстрелы с контрольными выстрелами в голову являлись чем-то обыденным, то в последние годы они снова вышли на уровень чрезвычайного происшествия. Из лексикона телеведущих и политиков постепенно стало исчезать существительное «беспредел». Журналисты невольно вынуждены были уступить адвокатам, защищающим честь и достоинство, изобретя расплывчатый термин «авторитетный бизнесмен». Последние поменяли фамилии, перенимая опыт у писателей и модных певцов. Пыль от топота экономического мордобоя осела. Женщины стали все больше интересоваться вещами здоровыми: не как найти пацана из тонированного «бумера», а как познакомиться с предпринимателем – не с манэрами, но с манерами.
У гангстеров еще оставались друзья, но немного – большинство из них было убито. Переориентация на легальный бизнес сопровождалась не только привлечением кадров из государственных и правоохранительных органов, но и наймом юристов для ведения бизнеса. Наконец, быть юристом стало модно. Рейтинг факультетов, готовящих юристов всех мастей, подскочил. Стрелки резко оцивилизировались, приходить на встречи с бритым затылком считается моветоном. Навыки профессионального менеджмента ценятся больше мускулов и наглости. Казалось, что в целом все договорились: ша, больше ни слова о прошлом! Вот только забыли перекреститься…
Как водится, все началось со столицы. Затем от вершины волна докатилась до невских берегов, и далее – по всей России. Когда на питерском уровне все только забурлило, к нам в АЖУР стали поступать первые тревожные сигналы на эту тему. Поначалу у нас не складывалось ощущения, что рейдерство – это некая тенденция. Но очень скоро явление приобрело совершенно дичайший размах.
Господа рейдера, кем вы были вчера?
Первыми, как мы помним, стали воевать родные олигархи: они принялись отбирать друг у друга заводищи и сажать друг дружку в тюрягу. Но это было так заоблачно далеко и высоко, что остальные в основной массе своей задумываться не захотели. Хотя многие уже и тогда прекрасно понимали, что без столь же высоких чинов в различных силовых службах наши «гархи» не обходятся. Тем не менее никто не пожелал задуматься об очень примитивных вещах: дети смотрят на родителей и делают так, как поступают родители. Но ни в коем случае не слушают, что родители говорят.
Тем временем «гархи» между собой разобрались. Как именно – в данном случае неважно, но они показали всем, что можно отбирать заводы. И какими способами. Здесь ключевых слов два: «можно» и «как». А вслед за ними арбитражи, УБОПы и УБЭПы районного масштаба поняли на примере своего руководства, что им тоже теряться не стоит, и по всем фронтам прозвучала команда: «Делай как я!» В итоге, если десять лет назад ОПГ решали все сами – открыто и на свой страх и риск, – то теперь, превратившись в организованные «бизнес-группы» (ОБГ), они стали решать вопросы через соответствующие инстанции. Благо «таможня» стала брать мзду поголовно!
Так с конца 2004 года в Петербурге начались захваты объектов и предприятий, а лидеры ОБГ стали именоваться по-западному красиво – рейдеры, – но по сути своей были все теми же бандитами. Таким образом, круг в очередной раз замкнулся: бандиты – в ОПГ; ОПГ – в ОБГ; ОБГ – в рейдеров. А рейдер равен бандиту.
Взять – и поделить
Для начала определимся: кто такие рейдеры?
Рейдеры – это группы лиц, силовым способом захватывающие предприятия. У каждого предприятия наличествуют, как минимум, три болевые точки: акции (доли), недвижимость и управление. Все они – классические мишени для любого захватчика. Получив контроль над всеми тремя «болевыми точками», захватчик автоматически лишает вас бизнеса. И, как показывает практика, в большинстве случаев лишает навсегда.
В общих чертах схема отъема бизнеса выглядит следующим образом.
1. Захват акций (долей). Позволяет де-юро стать собственником предприятия. Чаще всего осуществляется путем подделки подписи продавца под договором купли-продажи и регистрации изменений в учредительные документы (для ООО) или реестре акционеров (для АО). Сговор с налоговой инспекцией и с реестродержателем – обязателен. Дальнейшие перепродажи акций (долей) делают основания их возврата законному собственнику все менее реальными. По сути: вы приходите в свою квартиру, но никак не можете туда попасть, так как там проживает новый хозяин.
