Хохот, до этого постоянно раздававшийся в лесу, превратился в угрожающее рычание без слов. В нем смешивалось недовольство с ненавистью, словно неведомое лесное существо устало играть с людьми и готово было напасть на них.
И вдруг деревья расступились, и люди выбежали на открытую поляну, к которой так стремились все это время. Лесные звуки постепенно затихли.
Небольшой отряд остановился. Люди устало переводили дыхание. Поляна достигала едва ли двадцати метров в ширину, но наверху простиралось ночное небо, и теперь, когда деревья отступили, казалось, что и дышится здесь гораздо легче. В центре поляны догорал костер, после темноты леса он показался вдвое ярче обычного. Все инстинктивно направились к нему, словно к спасительному убежищу.
Однако между ними и костром выросла фигура человека, поднявшего руку в безмолвном приказе остановиться. Перед ним плясала его длинная тень, отбрасываемая костром.
Это был Малькольм, но не тот добродушный и всегда готовый помочь целитель, которого знал Уилл. Это был иной Малькольм – облаченный в длинный черный балахон с вышитыми золотыми нитями луной, звездами и кометами. На его голове красовалась высокая серебристая шляпа в виде трубы с плоским верхом и с узкими полями сантиметров десять шириной. Она отражала красноватый свет костра, посылая мерцающие среди деревьев блики при малейшем движении головы.
Эта шляпа добавляла Малькольму мрачного величия, и он, приняв грозную, внушающую благоговение позу, казался теперь на целую голову выше Хораса. Его лицо покрывали древние черно-серебристые узоры, глаза таинственно мерцали под маской. Целитель вытянул руки в стороны, и Уилл увидел, что рукава его одежды расширяются по краям так, чтобы походить на крылья летучей мыши. И когда Малькольм заговорил, то голос его не походил на обычный приятный и размеренный голос целителя. В нем слышались грубые, требовательные нотки. Этот голос заставлял слушателя волноваться.
Глава 22
– Тробар, глупец! – сердито упрекнул Малькольм своего помощника. – Я же приказал тебе прийти сюда до захода луны, пока он не проснулся!
И колдун показал на темный круг деревьев позади себя, откуда снова донеслось едва слышное злобное рычание. Тробар удрученно повесил голову.
– Из… вини, хо… зяин, – произнес он печально.
Но во взгляде колдуна не было прощения.
– Извинить тебя? – грозно спросил он. – Какой в этом смысл, дурак? Ты пробудил его, и теперь мне придется всех вас защищать.
Скандианцы прислушивались к этой беседе с широко раскрытыми от страха глазами. Пожалуй, сейчас они были напуганы еще больше, чем в лесу. Уж слишком сурово выглядел Малькольм, распекающий своего нерадивого слугу. Скандианцы пробыли в лесу достаточно долго, чтобы привыкнуть к тому, что Малькольм относился к своим подопечным с добротой и состраданием. Сейчас же перед ними стоял совершенно другой человек.
Уилл разглядывал колдуна, сощурив глаза. Сейчас, когда они вышли из леса, он понемногу пришел в себя. Он чувствовал, что Малькольм с Тробаром разыгрывают целое представление для Макхаддиша. Но если так, то они настоящие актеры. Он бросил взгляд на Хораса, в глазах которого тоже читалось удивление. Лучше не показывать Макхаддишу, что они сомневаются в чем-то. Он наклонился поближе к Хорасу и прошептал:
– Ведем себя, как будто это все по-настоящему.
Хорас кивнул, но, услышав шепот, Малькольм ткнул в их сторону вытянутым указательным пальцем с длинным, словно стрела, ногтем: – Молчать, глупцы! Не время для болтовни! Сертрекниш просыпается!
Услышав это имя, военачальник скоттов испустил сдавленный крик ужаса и упал на колени, вжавшись в бревно, которое уронил Тробар.
Малькольм шагнул к нему:
– Да, Макхаддиш. Темный демон Сертрекниш почтил своим присутствием наш лес и наблюдает за нами прямо сейчас. Я полагаю, ты знаешь, кто он такой. Разрывающий тела на куски и отрывающий конечности. Истребитель людей с красными клыками.
Колдун сделал паузу. Из горла скотта вырывались приглушенные стенания, вызванные охватившим его ужасом. Он цеплялся за бревно, к которому была прикована его цепь, отказываясь поднимать голову, словно страшась увидеть живое воплощение самых темных своих страхов.
Малькольм беспощадно продолжил свою тираду:
– Его удерживает лишь свет костра, который я развел на этой поляне. Но сдерживать его надолго не под силу никому. Сертрекниш скоро обретет все свои силы. Он собирается с духом, и он знает, что языки пламени скоро погаснут.
И словно в ответ на эти слова с дальнего темного конца поляны послышались гортанные звуки.
Макхаддиш поднял голову. Даже с расстояния в несколько метров Уилл видел белки широко открытых глаз с застывшим выражением ужаса на лице, выкрашенном синей краской.
Малькольм взмахнул рукой:
– Не стоит терять время. Нужно сотворить защитный треугольник. – Он отвернулся от испуганного военачальника и обратился к своему помощнику: – Тробар, подведи этих людей сюда!
Тробар подвел скандианцев к месту у края поляны, на которое показывал его хозяин. Морские волки испуганно озирались по сторонам. Они, без сомнения, предпочли бы оставаться в центре поляны возле костра.
– Садитесь! – приказал им Малькольм, и скандианцы последовали примеру Тробара, сев на корточки на влажную от полурастаявшего снега землю.
Целитель подошел к ним, бормоча под нос какие-то непонятные заклинания, и нарисовал вокруг них круг с помощью черного порошка из своей сумки.
– Не дотрагивайтесь до круга, – предупредил он их. – Если круг останется целым, похититель душ не сможет до вас добраться.
Взмахом руки он приказал Уиллу с Хорасом перейти в другое место на поляне. Уилл понял, что эти три точки – на первой находились скандианцы с Тробаром, на второй стоял на коленях Макхаддиш, на третью должны были встать они с Хорасом – представляют собой углы примерно равностороннего «защитного» треугольника.
Приказав им сесть, целитель посыпал вокруг них порошком. При этом он продолжал бормотать заклинания, обходя вокруг них, а потом наклонился и, не меняя тона, прошептал:
– Не пытайтесь догадаться, что я делаю. Не обсуждайте мои действия. Просто делайте вид, что напуганы до смерти.
Уилл кивнул, и Малькольм едва заметно кивнул им в ответ. Его предупреждение имело смысл. Если они с Хорасом будут спокойно сидеть и обсуждать то, что делает Малькольм, то тем самым разрушат всю атмосферу таинственности и страха. Это все равно что на выступлении фокусника найдется зритель, который будет постоянно повторять: «Он достал это из своего рукава!» Малькольм – сейчас этого человека было почти невозможно воспринимать под именем Малькольм – отошел от них и очертил очередную окружность вокруг Макхаддиша. Скотт к этому времени немного пришел в себя и наблюдал за тем, как колдун рассыпает черный порошок.
