А молодому гроссмейстеру Северной провинции Загорья в этой игре отведена роль мальчика на побегушках. А что было бы, если бы он задержался на перевале и не взял переговоры с гостями княжества на себя? Кто исполнил бы эту роль? Может, Тусс Сигер? Почему бы нет? Ведь это Вале озабочен моральным аспектом сотрудничества с убийцами жителей целого горного селения на вверенной ему территории, а этот самовлюбленный идиот просто выполнял бы приказ, строя из себя важную персону.
Впрочем, Вале тоже можно просто дотерпеть до завтрашнего дня, ведь, по словам главы Совета, его миссия завершится с началом аудиенции имперских гостей у князя. Но это при условии, что гости дождутся этого события, а вот в этом есть вполне определенные сомнения.
В ритуальной комнате Эсс Вале пришлось убедиться в том, что Ангельма является гораздо более опытной волшебницей в сравнении с Хошем. Встроенные в стены заклинания она обнаружила сразу, но никакого волнения по поводу их предназначения не выказала, с ходу распознав не боевое предназначение плетений. С веселым интересом посмотрела на появившихся хранителей и без лишних вопросов позволила усадить себя на табурет. Вале попытался слиться со стеной, чтобы остаться в комнате и увидеть хотя бы начало ритуала, но вновь был безжалостно изгнан за дверь.
В первый момент после водружения на голову короны магесса не ощутила ничего, кроме дополнительной тяжести. Ситуация не изменилась и после того, как помещение покинул последний хранитель. Ничего не происходило.
Но, как только слегка обеспокоенная волшебница мысленно потянулась к артефакту, в ее голове взорвался фейерверк. Мир обрел невиданно яркие до сих пор краски, четкость зрения позволяла рассматривать мельчайшие детали любых предметов, тело стало во много раз сильнее, гибче, ловчее. Магический источник пульсировал от переполняющей его силы. И эта сила рвалась наружу, а корона Руперта мгновенно выдавала иллюзии-подсказки на любые мысли, мечты, желания своей хозяйки.
Женское любопытство повлекло Ангельму в комнату хранителей музея. При ее приближении дверь рассыпалась в труху, звякнули от удара о каменный пол стягивавшие доски железные полосы. Престарелые хранители музея в количестве пяти человек оторопело уставились на незваную гостью. Растерянные старцы в белых одеждах, рассевшиеся в стоявших полукругом креслах, словно зрители в ожидании представления, выглядели забавно, и имперская магесса не удержалась от смешка.
Старший хранитель вскочил на ноги, гневно сдвинул к переносице седые брови и готов уже был разразиться в ее адрес бранью, но легкое движение руки волшебницы лишило его голоса. Вместо человеческой речи раздалось змеиное шипение. Наказанный старец в ужасе схватился руками за горло, остальные хранители музея, возмущенно размахивая руками, бросились к магессе.
Но Ангельма уже потеряла интерес к происходящему. Возиться со стариками ей было лень, но и позволить им атаковать себя она тоже не могла. Поэтому щелчок ее пальцев заставил мгновенно вскипеть старческую кровь. Комната огласилась душераздирающими криками извивающихся в конвульсиях хранителей. Досматривать представление не имело никакого смысла. Имперская волшебница распахнула окно, легко запрыгнула на подоконник и, расправив черные крылья, огромной птицей спланировала на другую сторону двора, к гостевым домикам.
Словно почувствовав неладное, на маленькое крыльцо вышел Бизард. Это и сгубило старого мага – мощный клюв, легко преодолев сопротивление сработавших амулетов, ударил точно в середину плеши, расколов его голову, словно переспелый арбуз.
Заслышав шум, из своего жилища выскочил Хош. Увидев мертвого Старого и перевоплощающуюся в человеческий облик Ангельму, южанин моментально укрылся в магическом коконе. Волшебница презрительно усмехнулась, шутя разорвала в клочья защиту бритоголового, а самого его заморозила. Тяжко вздохнув – придется тащить с собой эту тяжесть, – опутала бывшего соратника призрачным силком и, крутанувшись на одной ноге, исчезла вместе с грузом. Было лень возиться с несчастным Хошиком, но она не могла позволить ему умереть быстро – он слишком многое позволял себе в мечтах…
Небо над столичным Ранторном было затянуто тяжелыми, черными тучами, гремел гром, ливень остервенело полоскал пустынные улицы. Но все это природное безобразие никак не затрагивало участок в самом центре столицы. Императорский дворец и недавно отстроенное по соседству с ним личное поместье Великой волшебницы купались в ласковых лучах солнца, выглядывавшего из маленькой прорехи в теле большой грозовой тучи. Отказывать императору в таких мелочах Ангельма не считала нужным, пусть привыкает есть из ее рук.
Вальяжно развалившись в шезлонге на берегу искусственного пруда, магесса нежилась на солнышке. Два темнокожих невольника мерно работали опахалами. Молоденькие девушки в расшитых золотом платьях, негромко переговариваясь, кормили золотых рыбок. Выстроившиеся полукругом молодые люди с подносами в руках застыли безмолвными статуями с подобострастным выражением на лицах, готовые по любому жесту, любому взгляду предугадать желания хозяйки. На противоположном берегу пруда к неотесанной гранитной глыбе цепями было приковано тело Хоша. Каждый час кровь в его венах начинала кипеть. Южанин кричал, хрипел, бился в конвульсиях, но на его страдания давно никто не обращал внимания. Тем более что спустя несколько минут бритоголовый затихал – начиналось действие легкого восстанавливающего заклинания, не позволявшего истязуемому скончаться раньше времени.
Достаточно было того, что раньше времени скончался бедняжка Эсс Вале. Ангельма вспомнила о нем уже в Ранторне, и пришлось ради него снова метнуться в Эридж. Но малыш не оправдал ожиданий – его общество наскучило Великой магессе уже спустя неделю, и она превратила не оправдавшего надежд в каменную статую. Временно, до второго шанса. Но нерасторопные слуги опрокинули бывшего загорского гроссмейстера на пол, и бедняжка разбился вдребезги…
Примчавшийся от самого императора посыльный принес дурную весть: направленная на завоевание Загорья армия погибает в Замшелых горах, не в силах взять пятый перевал.
Величайшая волшебница этого мира была кровно заинтересована в расширении территорий, подвластных ее подопечному правителю. Сладко потянувшись и послав воздушный поцелуй вновь корчащемуся от боли Хошу, Ангельма щекнула пальцами и в следующий миг оказалась в горах.
В этих горах она помнила все: каньон с шатким мостом, холодный ручей, маленький водопад на этом ручье, где им в том проклятом богами походе в последний раз удалось напиться вдоволь чистой ледяной воды, чахлые деревья, колючий кустарник и скалы, скалы, скалы. Если бы Старый раскопал сведения о короне Руперта чуть пораньше, у них бы не было надобности ради экономии времени совершать этот безумный марш-бросок к пятому перевалу. Но вышло так, как вышло. Хорошо, что в итоге могучий артефакт достался именно ей. Именно она заслуживала корону больше всех, и только она способна была найти ей достойное применение.
Магесса не стала подниматься к перевалу. Едва переправившись через реку, она трижды ударила ногой по основанию ближайшей скалы и принялась ждать. Сначала ничего не происходило, но уже через минуту горы отозвались легкой дрожью. В нетерпении волшебница притопнула ногой – горы заходили ходуном и с диким грохотом стали раздвигаться в стороны. Через какую-то пару минут перед ней образовался сквозной проход в княжество пятидесятиметровой ширины. Все, дело сделано. Презренные загорцы больше не смогут прятаться от несущей в дикие земли свет цивилизации Империи за естественной преградой. Дальше имперские военачальники разберутся без нее, можно возвращаться домой.
