Гвидо решил, что к сегодняшнему блюду отлично подойдет кьянти. Они пошли вдоль торговых рядов вместе. Дея помимо всего прочего купила свежую фокаччу и несколько слоек с лимонной начинкой. Гвидо расплатился за продукты и понес сумку, которая едва не трещала по швам.
– Пару наименований, говоришь? – поддразнил он.
– Наверное, я типичная женщина. – Дея улыбнулась. – Извини, если сумка оказалась тяжелее футбольного мяча, – подмигнула она Гвидо.
– Я рад, что твоя квартира всего в паре шагов отсюда.
– Будем надеяться, что за углом не прячутся папарацци, готовые запечатлеть известного футболиста в столь печальном состоянии, – не удержалась от колкости Дея. – Знаешь что, когда мы придем, можешь устроиться на диване и посмотреть игру, пока я буду готовить.
– Я думал, ты тоже хочешь посмотреть.
– Хочу. Я буду время от времени забегать из кухни.
– Так не пойдет. Мы приготовим ужин вместе, а потом поедим перед телевизором. Я хочу услышать твои комментарии об игре.
– Боюсь, мои замечания будут не слишком ценными.
– Позволь мне судить об этом.
Они прошли в небольшую элегантно обставленную квартиру, и Гвидо сразу вспомнил, что Дея носит княжеский титул. Правда, по ее поведению невозможно было догадаться, что она из семьи аристократов. Дея ходила по рынку и выбирала продукты, как обычная итальянка. Гвидо подумал, что еще никогда она не была такой красивой, как сегодня.
Гвидо зашел в ванную комнату, чтобы вымыть руки. Проходя мимо спальни Деи в кухню, он застыл на полпути и неторопливо, как в замедленной съемке, вернулся назад. На стене рядом с окном висел плакат с изображением двадцатилетнего Гвидо. Значит, она купила постер для себя. Сердце его пропустило два удара.
Он выровнял дыхание, прежде чем войти в кухню. Через полчаса пряные ароматы наполнили всю квартиру. Дея накрыла для ужина кофейный столик в гостиной перед телевизором. Гвидо налил в бокалы вина, и она сходила на кухню за тарелками.
Гвидо поймал себя на мысли, что готов провести так всю оставшуюся жизнь. Он еще никогда не встречался с женщиной, которую рассматривал бы с точки зрения создания семьи. Но Гвидо пока не мог понять, полностью ли он верит тому, что Дея сказала о Рини. Он не сомневался, что она говорила ему правду – ровно настолько, насколько сама в это верила. Но Гвидо чувствовал, что она скрывает от него что-то важное, и он непременно выяснит, что именно. Он не может принять полуправду, особенно сейчас, когда он узнал, что его плакат украшает стену ее спальни. Возможно, ему понадобится немало времени, чтобы выяснить правду, но эта женщина занимала его мысли и днем и ночью.
Они посмотрели часть первого тайма, и Дея задавала вопросы, из которых он понял, что она действительно пытается понять ход игры.
– А какую роль играешь ты в качестве владельца клуба?
– Помимо всего прочего, я – один из тренеров. Когда команда не тренируется на поле, игроки занимаются в спортзале, и тут уж я не даю им спуску.
– Подозреваю, их начинает трясти, как только они тебя видят.
– Так и есть, – хохотнул Гвидо. – Я даю им разнообразные тренировки, чтобы повысить их ловкость и выносливость.
– И это явно работает. Вы проиграли всего один матч в этом сезоне.
– Это правда, но вчера мы выиграли с огромным трудом. Не хочу, чтобы игроки входили в зону комфорта, это очень расслабляет.
Через пятнадцать минут матч закончился, но Дея продолжала расспрашивать Гвидо об игроках, их позициях и тактических навыках.
– А когда ты сам начал играть в футбол и тренироваться?
– В семь лет. Летом, когда у меня не было тренировок, я бегал по горам со своими друзьями. Я все время играл в мяч, чтобы не терять форму. Я участвовал во всех матчах, в каких только мог, на всех возможных позициях: я был и нападающим, и вратарем, и защитником, и полузащитником. Но больше всего мне нравилось быть форвардом.
– Именно на этой позиции ты преуспел, когда стал легендой.
– Легендой? – Он удивленно поднял брови.
– Я действительно так считаю, Гвидо.
– Это уже в прошлом.
– Скажи, а ты рад, что ушел из судостроения ради футбола?
– Да, но я пока не решил, готов ли связать всю свою жизнь со спортом или нет.
– Держу пари, твой отец мечтает, чтобы ты вернулся в семейный бизнес.
– Так и есть. Я не буду этого делать, пока не пойму, что готов на все сто процентов. Можно задать тебе вопрос? Ты рада, что твоя модельная карьера осталась в прошлом?
– Хочешь знать правду? – Тень пробежала по ее лицу.
– Конечно.
– Я поступила в колледж, чтобы изучать дизайн одежды, меня всегда это интересовало. Но к тому времени, как я прошла половину обучения, мне стало казаться, что все, что я создаю, – безвкусно и абсолютно бездарно. Я чувствовала себя как Сальери рядом с Моцартом. Знаешь, кто-то однажды сказал: закрой глаза и прислушайся к волшебству. Если чувствуешь в своем сердце сверхъестественную красоту – это Моцарт, а если это просто музыка – значит, это кто-то вроде Сальери.
– Ты была слишком строга к себе.
– Знаю… В то время одно модельное агентство предложило мне контракт, и я согласилась. Я решила взять тайм-аут на год и попробовать себя в модельном бизнесе.
– Ты любила свою работу?
– Ну, любила – слишком сильно сказано. В первый год мне очень нравилась работа, но позже я часто чувствовала, что в моей жизни чего-то не хватает. Проблема заключалась в том, что мне казалось, будто я готова сдаться слишком быстро. Я знала, что могу вернуться к учебе, но что, если у меня не получилось бы найти свое истинное призвание? Владельцы агентства оказывали на меня сильное давление, чтобы я осталась работать у них.
– Ты заработала для них много денег.
– Деньги правят миром, – равнодушно пожала плечами Дея.
Гвидо впервые встречал женщину, на которую не произвело впечатления финансовое состояние семьи Россано.
– А как ты попала на работу к Джулиане Парме?
– Тебе будет скучно. – Она покачала головой.
– Как было скучно тебе в прошедшие два часа?
Дея коротко рассмеялась:
– С самого детства мои родители, дядя и тетя водили меня в оперу. Я сидела на своем месте и завидовала певцам, которые своими волшебными голосами дарили столько счастья людям. И мне в том числе. Мне кажется, если бы Господь даровал мне голос, я бы никогда не прекращала петь.
– Бог наградил тебя другим даром, Дея. Ты вдохновила множество людей, демонстрируя одежду известных дизайнеров.
– В том-то и дело, – Дея подалась вперед, – именно дизайнеры создают одежду, а я завидовала их таланту. Все, что я делала, – лишь показывала их.
