Однако более мягкие стандарты все равно остаются стандартами. Мужские стандарты выбора краткосрочного партнера ясно отражают стратегию обеспечения сексуального разнообразия. Их требования отличаются от требований к долговременному партнеру: мужчины, стремящиеся к случайному сексу, не хотят иметь дело со скромными, консервативными и плохо возбуждающимися женщинами. При этом они высоко ценят сексуальный опыт партнерш, что контрастирует с требованиями к постоянной партнерше и отражает уверенность в большей доступности опытных женщин. Мужчинам не нравится половая неразборчивость будущих жен или постоянных спутниц, но у партнерши для случайной связи она воспринимается как допустимая или даже слегка желательная. Неразборчивость в половых связях, высокая возбудимость и сексуальный опыт женщины служат для мужчины, по всей видимости, признаком высоких шансов на случайную связь. Скромность и низкая возбудимость, наоборот, указывают на сложности в получении сексуального доступа и таким образом мешают воплощению мужской стратегии краткосрочных связей.
Одним из проявлений смягчения стандартов в краткосрочных связях у мужчин является резкое изменение отношения к преданности. Если при поиске потенциальной супруги мужчины очень ценят это качество (+2,17 из 3,00), то при поиске партнерши для случайного секса они рассматривают его как нежелательное (-1,40)
[188]. Помимо этого при оценке случайной партнерши мужчин не слишком волнует брачный статус женщины — наличие у женщины связи с другим мужчиной снижает вероятность того, что она будет требовать преданности от любовника. Полученные результаты говорят о том, что мужчины изменяют предпочтения для минимизации вложений в случайную связь. Это лишний раз показывает, что в эволюционной истории мужчины порой искали случайного секса без обязательств.
Эффект Кулиджа
Есть легенда о визите президента США Калвина Кулиджа и его жены Грейс на недавно созданную государственную ферму. Зайдя в курятник и заметив, как петух рьяно топчет курицу, миссис Кулидж поинтересовалась, часто ли он исполняет свои обязанности? «Десятки раз за день», — ответил сопровождавший. Тогда миссис Кулидж попросила сказать об этом ее мужу, когда тот зайдет в курятник. Когда позже туда заглянул президент и услышал рассказ о сексуальной энергии петуха, он спросил: «Это всегда происходит с одной и той же курицей?» «О, нет, — ответил сопровождавший. — Каждый раз с другой». «Пожалуйста, проинформируйте об этом миссис Кулидж», — сказал президент. Так возник термин «эффект Кулиджа», обозначающий склонность самцов переживать всплеск сексуального возбуждения при появлении новой самки, что позволяет одному самцу спариваться со множеством самок.
Эффект Кулиджа — широко распространенное среди млекопитающих явление, неоднократно отмеченное у самых разных животных, включая крыс, баранов и крупный рогатый скот
[189]. В стандартном эксперименте корову помещали в стойло к быку и после спаривания заменяли другой коровой. Сексуальная реакция быка была одинаковой на каждую новую корову и не ослабевала в течение долгого времени, но, если в стойле оставляли ту же самую корову, возбуждение быстро сходило на нет. При появлении новых самок у самца каждый раз происходит возбуждение, завершающееся эякуляцией, и реакция на восьмую, 10-ю или 20-ю самку остается практически такой же сильной, как и на первую.
Сексуальное возбуждение в ответ на новизну возникает даже несмотря на попытки снизить его. Например, когда экспериментаторы пытались замаскировать покрывалами овец, с которыми уже происходило совокупление, им не удавалось обмануть баранов
[190]. Их реакция на самку, с которой они уже спаривались, была неизменно менее активной, чем на новую. Уменьшение возбуждения не связано с тем, что у самки был половой контакт как таковой, просто самка должна быть новой для данного самца, даже если она до этого спаривалась с другим. Если самку после спаривания убрать от самца, а потом вернуть через какое-то время, он проявит к ней значительно меньше интереса.
Эффект Кулиджа проявляется у мужчин из самых разных культур. В западных странах частота половых актов с долговременным партнером снижается по мере продолжения отношений. По сравнению с первым месяцем брака к концу первого года частота сношений снижается примерно вдвое и продолжает уменьшаться в дальнейшем, хотя и более плавно. Как отмечает Дональд Саймонс, «снижение влечения к собственной жене адаптивно… поскольку заставляет мужчину смотреть на других женщин»
[191]. Тяга к переменам у людей может принимать разные формы. В большинстве культур мужчины заводят связи на стороне чаще, чем женщины. Так, исследование Кинси показало, что они есть у 50 % мужчин и только у 26 % женщин
[192]. Впрочем, некоторые исследования говорят о том, что разрыв меньше. Например, в исследовании с участием 8000 семейных респондентов 40 % мужчин и 36 % женщин сообщили как минимум об одной внебрачной связи. В отчете о сексуальности Хайта эти показатели выше — 75 % для мужчин и 70 % для женщин, хотя его выборка признана нерепрезентативной
[193]. Более репрезентативные работы, например исследование Мортона Ханта с участием 982 мужчин и 1044 женщин, дают результат 41 % для мужчин и 18 % для женщин
[194]. Несмотря на разброс оценок и возможное уменьшение разрыва между полами, половые различия в наличии и частоте внебрачных связей наблюдаются во всех исследованиях: мужчины чаще, чем женщины, изменяют супругам, причем делают они это с более значительным количеством партнерш
[195].
Обмен партнерами, свинг и свободная сексуальная жизнь в браке практически всегда оказываются инициативой мужей, а не жен
[196]. Представитель индийского народа мурия четко сформулировал это стремление мужчин к разнообразию: «Никто не хочет каждый день есть одни и те же овощи»
[197]. Мужчина из южноафриканского народа кгатла так описывает свое влечение к двум женам: «Для меня они обе желанны, но, если я сплю с одной из них три дня, к четвертому она мне надоедает, и когда я иду к другой, она кажется мне привлекательнее первой, но на самом деле это не так, потому как, стоит мне вернуться к первой, и страсть вспыхивает с новой силой»
[198].
