— В порядке, в порядке! — Надя с трудом
выпрямилась и вышла из-за стола, бомбообразной грудью прикрывая вход в святая
святых. — Со мной — все в порядке.
— Хотите сказать, с шефом что-то не так?
— Он… Он очень сильно болен, — понизив голос,
сообщила Надя. — Заболел какой-то странной африканской болезнью. Выглядит
хуже Франкенштейна. Все лицо покрыто ужасными пятнами. Врачи не разрешают ему
общаться с посторонними.
— Я не посторонняя, Надя, — сказала Вероника,
озабоченно сдвинув брови. — Кроме того, мне бы хотелось уточнить, когда он
почувствовал первые признаки недомогания. Вдруг мне срочно нужно сделать
какую-нибудь прививку? Не так уж давно мы с ним расплевались.
Бороздин, который, услышав знакомый голос, всем своим
грешным телом прильнул к двери, сквозь зубы чертыхнулся. Тот смуглый парень,
который совал ему в нос большую пушку, ясно сказал: «Вам нельзя видеться. Ни
под каким предлогом. Даже если ты будешь лежать на смертном одре, не смей
звонить этой женщине и просить приехать проститься. Иначе в твоей шкуре будет
столько дырок, сколько их в чайном ситечке».
Бороздин не желал превращаться в ситечко. Однако не знал,
удастся ли его секретарше сдержать натиск Вероники. Поэтому, чтобы подыграть
Наде, он бросился к столу, выхватил из стаканчика сиреневый фломастер и,
подскочив к зеркалу, поспешно принялся рисовать на своей физиономии маленькие
кружочки. Дабы они выглядели попротивнее, он еще поставил внутрь каждого кружочка
черную точку финским маркером.
После чего на цыпочках возвратился к двери и снова прильнул
к ней ухом, чтобы понять, что происходит в приемной.
— Вам не надо туда идти, — истерически восклицала
Надя где-то совсем рядом. Вероятно, Вероника продвинулась довольно
далеко. — Вы не сможете остаться равнодушной к тому, что увидите. Вы
упадете в обморок и там, на полу кабинета, уж точно заразитесь. Потому что эта
зараза передается как раз половым путем — она ползет по полу вместе со
сквозняком.
— Господи, Надя, что за чушь вы несете?! — в
сердцах воскликнула Вероника. — Я догадываюсь, что шеф не велел меня
пускать. Беру всю ответственность на себя. Скажете, что я свалила вас с ног
ударом в челюсть. Или угрожала маникюрными ножницами.
— Нет-нет! — зашипела Надя. — Вы ничего не
понимаете! К шефу и вправду нельзя! Нельзя!
— Да почему?!
— Потому что он умер, — выпалила Надя.
— Отлично. Я хочу поговорить с телом, — заявила
Вероника.
— Нет.
— Да!
Бороздин услышал пыхтение и нечленораздельные выкрики.
Вероятно, дамы сошлись в рукопашной. Он заметался по кабинету, пытаясь отыскать
хоть какое-нибудь укрытие. Под столом? Примитивно, как в плохом кино. Когда
Вероника обнаружит его там, она обхохочется.
Единственной мебелью, помимо рабочего стола и открытого
стеллажа, был узкий «пенал», в который можно было поставить зонт и повесить на
гвоздик плащ или куртку. Однако дверцы в нем тоже отсутствовали. «Надо
развернуть его лицом к стене и влезть внутрь, — возбужденно подумал
Бороздин. — Вероника откроет дверь, окинет взглядом пустую комнату и
уйдет».
Одним ловким движением он развернул шкафчик и втиснул в него
зад. Зад отлично уместился внутри, а вот плечи не входили. «Завтра же закажу
шкаф», — в панике подумал Бороздин и попытался уменьшить грудную клетку,
скруглив спину Таким образом он продвинулся еще сантиметров на пять.
— Нет, я войду! — бушевала Вероника уже совсем
рядом с дверью.
Услышав ее голос так близко, Бороздин дернулся, хлипкий
шкафчик пошатнулся и.., начал заваливаться назад. Самое ужасное, что вырваться
наружу уже не было никакой возможности — хозяин кабинета сидел в «пенале»
плотно, словно пробка в бутылке шампанского. Единственное, что он сумел сделать
на лету, так это выпростать руки и взмахнуть ими. Впрочем, это мало что
изменило. Только ваза с букетом цветов, стоявшая на подоконнике, закачалась и
завертелась на самом краю.
Наконец раздался подобающий случаю грохот, и «пенал»
рухнул-таки на пол. Бороздина окончательно «вбило» в него, да так, что он не
мог даже пошевелиться. Наверху что-то тоненько тренькнуло, по батарее потекла
вода, и сверху посыпались цветы. Почти тотчас же дверь распахнулась,
стукнувшись о стену, и на пороге кабинета появилась торжествующая Вероника.
Надя пыхтела сзади и дергала ее за одежду.
— Господи, он что, в самом деле умер?! —
воскликнула Вероника, непроизвольно отступая назад. — И вы охраняете
кабинет с разлагающимся телом?
Надя выглянула из-за спины Вероники и, увидев украшенного
цветами шефа в импровизированном гробу, со страшными язвами на лице, закричала
и, словно укушенная, вырвалась в коридор. Ее визги, естественно, не остались
без внимания, и через минуту в распахнутую приемную уже заглядывали сотрудники.
— А что это с Надей? — неуверенно улыбаясь,
спросил молодой человек приятной наружности и протер очки кончиком галстука.
— Она… Ее… — пролепетала Вероника, чувствуя
подкатывающуюся дурноту, — ее пугает труп вашего босса.
— Какой труп? — наморщил лоб молодой человек и
недоуменно оглянулся на своих коллег, которые толпились на входе Те в ответ
дружно пожали плечами.
— Ваш босс Бороздин отдал богу душу, — дрожащим
голосом сообщила Вероника, не смея оглянуться назад. — Под батареей стоит
гроб, в гробу лежит тело. Вы разве не в курсе?
Бороздин, который все слышал, судорожно пытался придумать
хоть сколько-нибудь приемлемый выход из сложившейся ситуации, но в голову ему
не приходило ничего умного. Тогда он закрыл глаза и покорился судьбе. Чертова
Вероника! Принесла же ее нелегкая! А он-то надеялся, что после встречи возле
ресторана она больше никогда не появится.
— Батюшки! — прошептал молодой человек,
разглядевший наконец то, что видели Вероника с Надей. — Матушки! Сергей
Алексеич в гробу! А нам не сказали!
— Почему он стоит под батареей? — тонким голоском
спросила завитая дама с жирно подведенными глазами. — Его надо поставить
на стол. И выяснить, что случилось. Где Надя? Куда она убежала?
— В туалет. Рыдает в три ручья.
Сотрудники один за другим вошли в кабинет Бороздина
маленькими шажками.
— Боже, что у него с лицом? — ахнул кто-то.
— Давайте поставим его на стол, — шепотом
предложила завитая дама. — Потом кто-нибудь выудит Надю из туалета и мы
все наконец выясним.
— Я видел, как Сергей Алексеевич сегодня приехал на
работу! — удивленно сказал толстяк в очках. — Когда же его успели
умертвить и засунуть в гроб?
Несколько мужчин, кряхтя и постанывая, подняли «пенал» с
втиснутым в него Бороздиным и водрузили на длинный письменный стол. Бороздин
старался лежать тихо. «Если я моргну, — думал он, — или чихну, они
меня как пить дать уронят. Тут-то и наступит мой конец». В этот момент зазвонил
его мобильный телефон, который лежал на подоконнике рядом с опрокинутой вазой и
натекшей лужей.
