— Лушка!
Вован помолчал. Он чувствовал: что-то крутится в его не очень сообразительной голове, но что, пока не улавливал.
— Объясни.
— Мы попросим Лушку отыскать милого дружка. Если ей с ним понравилось, она его мигом отыщет.
— А если нет?
— Лушке понравилось, — заверил его Костян. — Ей вообще со всеми нравится. Такой счастливый характер у этой собаки.
Вован приободрился. Он привык доверять Костяну, который мало того что был гораздо умнее самого Вована, но еще был и скор на всякие выдумки. Вот и сейчас, как здорово он придумал! Они возьмут Лушку и с ее помощью отыщут Барона. Чего уж легче!
Но преграды возникали на пути наших друзей одна за одной. Первая проявилась в лице тети Тани, родной тетки Костяна.
— Куда собаку поволок? — грозно спросила она, выскочив на крыльцо. — Посади обратно на цепь. Арестованная она!
— Тетя, дай Лушке немного лапы размять. Отпусти ее с нами погулять.
Упрашивать Костян был мастер. Да и Луша, услышав заветное для всякой собаки слово «гулять», умоляюще подвывала и радостно помахивала пушистым хвостом. Выстоять против умильных собачьих глаз и красочных описаний Костяна тетка не могла. И махнув рукой: чего уж, все равно после ночной отлучки щенки у Лушки будут, отпустила племянника с собакой на короткий променад.
— Только с поводка ее на всякий случай не спускай. И сразу после прогулки назад на цепь. Хватит ей окрестных кобелей волновать. Пусть во дворе сидит, чтобы нам за нее не волноваться. Кому надо, тот сам к ней прибежит.
И зловеще усмехнувшись, тетка добавила:
— Прибежит, а мы его и встретим ласковенько.
И тут же ткнула пальцем в увесистое поленце, которое явно неспроста лежало на перилах крылечка. Там же лежало два десятка булыжников, самый большой с голову младенца, самый маленький с картофелину, пустая стеклянная бутылка из-под лимонада и три разновеликих обломка кирпича. Было ясно, что тетка вознамерилась во что бы то ни стало отучить всех деревенских кавалеров ухлестывать за ее Лушей.
Но самой Лушке было абсолютно все равно. Характер у нее был на редкость легкомысленный. Убедившись, что ее и впрямь берут гулять, она весело бежала вперед, помахивая хвостом. И друзьям даже показалось, что Лушка уже все забыла о Бароне. Всякое упоминание его имени оставляло Лушку абсолютно равнодушной.
— Тьфу ты! Вот шлендра! — выругался в сердцах Вовка. — Уже все забыла!
— Погоди обзываться, — заступился за собаку Костян. — Может, она и не знает, что он Барон. Мы же их друг другу не представляли.
— Точно! А как же быть? Как нам объяснить Лушке, что от нее требуется?
— Поступим так. Отведем Лушку на то место, где они с Бароном впервые друг друга увидели. И посмотрим, как она себя поведет.
План приятеля показался Вовке совершенно дурацким, но, привыкнув за годы дружбы во всем подчиняться Костяну, он не стал спорить. Что касается Лушки, то как только они очутились в непосредственной близости от дома Виктора, собачка начала проявлять признаки сердечного волнения. Она томно вздыхала, повизгивала и оглядывалась по сторонам с таким видом, словно надеялась обнаружить своего любимого.
Замерев от восторга, Вовка шептал:
— Смотри, кажись, работает.
— А то! — отозвался Костян с гордостью, хотя еще несколькими минутами раньше и сам не был уверен до конца в том, что его план сработает. — Это же такая чувствительная собачка, что еще поискать.
А Лушка и впрямь наполнилась сентиментальными воспоминаниями под завязку. Скулеж теперь не замолкал ни на минуту. Собака вертелась и рвалась с поводка.
— Куда она тянет?
— Бежим в ту сторону!
И друзья побежали за Лушкой. Надо сказать, что неслась она словно стрела. Поспевать за ней было трудненько, но ребята очень старались. Они спустились с холма, пересекли лесок, миновали небольшой лужок. От дома художника их теперь отделяло километра полтора. Дальше шла березовая рощица, по которой Лушка совершила круг почета, а потом пошла заросшая молоденькими елочками просека, по которой Лушка побежала зигзагом, ловко огибая зеленые кустики с нежными, мягкими еще иголочками.
— Работает твой план, Костян! — в упоении шептал Вовка. — Работает!
Наконец Лушка притомилась бегать и остановилась с высунутым языком. Бока ее тяжело ходили. И хотя друзья и сами едва дышали, они все же насели на собаку с двух сторон.
— Ну?! Где?!
— Ищи!
Неизвестно, поняла их Лушка или просто испугалась воплей и дико вытаращенных на нее глаз, но она вдруг метнулась в сторону, да так резко, что вырвала поводок из рук зазевавшегося Костяна.
— Эй! Стой! Лушка, назад!
Но куда там! Лушки и след простыл. Друзья побежали за ней, надеясь, что поводок запутается в кустарнике и остановит собаку, но этого не произошло. Лушка в последний раз махнула друзьям хвостом и исчезла.
— Вот так нашли собаку! И вторую тоже потеряли!
Ребята были в отчаянии. Столько беготни, хлопот, возни и все напрасно! Хуже того, им еще и от тети Тани достанется. Она ведь предупреждала, чтобы держали Лушку покрепче. А они ее упустили. Ребята упали на траву и какое-то время просто лежали, пытаясь отдышаться.
А потом Костян произнес:
— Вован, не хрипи так. Мне жутко делается.
— Это не я.
— А кто? — удивился Костян.
— Я думал, это ты так дышишь.
— Нет, это и не я.
— Но если не ты и не я, тогда кто же?
Друзья одновременно задержали дыхание и прислушались. И внезапно где-то чуть в стороне от них раздалось то самое хриплое, тяжелое и со стоном дыхание.
— К-кто там? — дрожащим голосом спросил Костян.
Молчание.
— Кто там? — крикнул Костян погромче. — Эй! Кто там хрипит?
В ответ раздался собачий лай. Он был совсем близко и звучал призывно.
— Это Лушка! Она рядом.
И ребята побежали на лай. Вован бежал первым. Но пробежав несколько шагов по кустам, внезапно взмахнул руками в воздухе и с диким воплем полетел куда-то в высокие заросли.
— Вован!
— Я в порядке.
Голос Вована звучал приглушенно. Но когда Костян извлек приятеля из зарослей, то обнаружил, что видимых повреждений на нем и впрямь нет.
— Ты как?
— Не знаю. Споткнулся.
— Упал, очнулся, гипс?
— Нет, гипс не нужно.
— Эх ты! — обрадованно, что с приятелем ничего серьезного не случилось, воскликнул Костян. — На ровном месте споткнулся!
— Я не на ровном. Я обо что-то споткнулся.
