На Большой земле хорошо. Здесь ты дома. Спокойно идешь по своим делам, не беспокоясь, что асфальт вдруг под тобой проломится и обдаст напалмом или сверху опустится незримый молот, который в один удар превратит твои кости в труху.
Но под ноги всё равно глядеть нужно: даже сталкеры иногда падают в оставленные открытыми канализационные люки.
В сотне метров от меня тарахтел юркий мини-трактор, разгребающий снежную кучу. Зима была в самом разгаре: с утра минус пятнадцать, к вечеру – ещё холодней. Зато в Зоне – вечная весна. Бар «Три толстяка», куда я, собственно, и направлялся, считался заведением средней руки: удачные возвращения из очередного рейда там не отмечались, серьезные сделки не заключались. Основной контингент посетителей состоял из сталкеров, которые оказались на мели и искали работу. Разумеется, заказ можно было найти и через Интернет, не выходя из дома, но большинство предпочитало знать нанимателя в лицо: на иного поглядишь и сразу откажешься.
Толкнув дверь, я вошёл внутрь. Фейсконтролем здесь, естественно, и не пахло, зато плотность табачного дыма зашкаливала – впору было вешать топор. Федеральные законы о запрете курения в общественных местах в этом баре не действовали. Сталкерской братии всегда была свойственна анархия: мы чересчур собраны в Зоне и можем позволить себе расслабиться только на Большой земле.
Из колонок тихо лилась музыка – что-то спокойное и мелодичное, не мешающее разговорам. И никакого рэпа о сталкерах.
Посетителей хватало. При моём появлении сразу с нескольких сторон донеслись приветственные возгласы. Я вскинул руку, показывая, что рад встрече. Обходить каждого знакомого, чтобы поздороваться, не хотелось: кому надо – сам подойдёт. Мне же был нужен конкретный человек: сталкер по прозвищу Пломбир.
Кстати, о прозвищах. Как-то так получилось, что обычные имена и фамилии среди нас не в ходу. Каждый сталкер имеет свой позывной. Обычно получают его после первого же выхода в Зону (если удаётся вернуться, конечно).
Я поискал взглядом Пломбира. Он сидел на высоком стуле возле барной стойки и старательно накачивался алкоголем. Перед ним выстроилась целая батарея опустевших стаканчиков из-под «дринков».
Почему-то меня это не удивило. Я сел рядом с ним.
Бармен вопросительно поднял бровь.
Если в «Трёх толстяках» и есть список лучших клиентов, то я в нём точно занимаю последнюю позицию, потому что вот уже несколько лет как ни капли спиртного в рот не беру.
– Минералку без газа, – попросил я. – Можно целую бутылку, лучше стеклянную, «ноль пять».
Пломбир в это время допивал очередной «дринк», вперив воспалённые глаза в плоскую панель телевизора. Показывали новости. Звук был отключен, но внизу экрана шла бегущая строка. Я вчитался в текст: очередные обещания, что жить станет лучше и веселее, экономика попрёт как на дрожжах, а Европа сама поперхнётся своими санкциями – новости, в которых не было ничего нового.
Я тронул Пломбира за плечо.
– Привет!
Он медленно обернулся и уставился на меня мутным взором.
– Торпеда?
– Он самый.
Я кивнул на его стакан.
– Что пьёшь?
– Да без разницы, – вздохнул он. – Лишь бы в голову дало.
– Совесть гложет? – участливо спросил я.
Он насторожился.
– С чего ты взял?
– Сейчас узнаешь.
Расхаживать по городу с оружием, а тем более приносить его в бар, было не принято. Сегодня же я сознательно пошёл на нарушение этого правила. Трюк с пистолетом на резиночке в рукаве я позаимствовал из старого фильма «Рождённая революцией». Пару раз это мне уже пригодилось: выручило в ситуациях, которые поначалу казались безнадёжными.
Крохотный пистолетик – из тех, что принято называть дамскими, – скользнул в ладонь. Я сжал холодную рукоятку, направил ствол на Пломбира.
Он побелел, вцепился в столешницу.
– Торпеда, блин, ты чего? С дуба рухнул?
– Именно! Это тебе, сволочь, за моего друга!
Пистолетик едва слышно хлопнул.
Во лбу сталкера появилась небольшая аккуратная чёрная дырочка: вопреки обыкновению, меня не обдало кровью вперемешку с мозгами. Тело Пломбира внезапно пошло трещинами, а потом рассыпалось на сотни мелких осколков, с мелодичным звоном посыпавшихся на пол.
Бармен охнул и потянулся к кнопке тревожного вызова, вмонтированной в стойку.
– Погоди минутку, – вежливо попросил я. – А то палец сломаешь.
Он испуганно закивал: ну да, с вооружёнными людьми спорить не принято, тем более со сталкерами.
Я обратился к посетителям, которые, похоже, так и не поняли, что произошло.
– Коллеги, если у кого-то имеются проблемы с законом, рекомендую покинуть помещение. Скоро сюда приедут менты, и здесь начнётся веселуха. Спасибо за внимание!
Человек пять стремительно ломанулись к выходу. Жаль, я не мог последовать их примеру.
– Ещё желающие имеются?
Желающих больше не было.
– Теперь вызывай, – разрешил я бармену. – Шеф, а где моя минералка?
Минуты через две с улицы донеслось завывание сирены. «Оперативно, ничего не скажешь», – мысленно ухмыльнулся я.
Бар «Три толстяка» у полиции был на особом счету. Странно, что они вообще до сих пор не прикрыли эту лавочку. Видимо, решили, что уж лучше держать нас, сталкеров, под присмотром в одном месте.
Хлопнули двери, впуская в тёплое помещение холодный воздух с улицы. Два пэпээсника пробивались к стойке бара с автоматами наперевес. Ребята выглядели грозно и шутить явно не собирались: знали, какая публика собирается в этом заведении.
– Кто стрелял? – угрожающе спросил полицейский с сержантскими лычками на погонах.
Бармен ткнул в меня пальцем.
– Он!
– Я, – честно признался я и совершенно мирно улыбнулся.
Пока что всё шло так, как задумывалось.
– Руки вверх! – потребовал пэпээсник.
Я подчинился приказу.
– Только не нервничайте! Я больше не собираюсь стрелять, – заверил я полицейских.
– Разберёмся. Оружие!
Пистолетик перекочевал от меня к сержанту.
– Это всё? Или что-то ещё при себе имеется?
– Нет, – ответил я как на духу. – Сегодня я с собой даже нож не взял.
– Не похоже это на вашего брата, – не поверил мне сержант.
Его напарник обыскал меня и с некоторым разочарованием сказал:
– Не врёт. Больше ничего нет. Чистый.
– Значит, сталкер, да? Искатель приключений? – ядовитым тоном поинтересовался сержант.
