– Слышь, Торпеда, а круто ты всё устроил, – вдруг заговорил Иван. – Я думал: тебе хана.
– Старый воин – мудрый воин, – буркнул я.
Говорить не хотелось. Я ещё не отошёл после случившегося: в теле ощущалась жуткая слабость, голова соображала туго, в ушах звенело.
И всё же…
– У меня есть хорошие новости, – медленно произнёс я. – Путь на какое-то время свободен. «Колобок» разрядил аномалию. Значит, нам ничего не угрожает.
– Аномалия сдохла?! – обрадовался Филипп. – Если это так, то где-то здесь обязательно должен валяться артефакт. Поищем? – Он с надеждой уставился на меня.
– Мы сюда не за этим пришли, – сказал я. – Руки в ноги – и топаем вперёд. Если повезёт – случайно наткнёмся, но специально искать не будем. Всё, перекур закончен, пошагали.
Глава 15
Как и бывает в жизни, артефакт сам под ноги нам не подвернулся, но меня это не волновало абсолютно. Голова моя была забита совсем другими мыслями: «Если вдруг сейчас на нас навалятся мутанты, то нам придётся от них отмахиваться руками и ногами. Чем быстрее мы окажемся в Шалмане, тем выше вероятность остаться в живых. Во всяком случае – до утра, ибо там я планировал встать на ночлег. Что будет в самом Шалмане… А посмотрим, не буду забегать далеко. С дикими можно договориться, если найти подход. Понятно, что у аборигенов крыша постепенно едет. Тут достаточно поставить себя на их место: жил – не тужил, ходил за хабаром, и вдруг – всё, тебя посадили на цепь, с которой нет возможности сорваться. Даже самому крепкому психикой мужику будет тяжко. Они понимают, что это навсегда. Блин, меня аж морозом по коже продирает. Вот что бы я сделал, если бы влип в такую историю? Да, наверное, через год-другой пулю себе в лоб пустил, чтобы не мучиться. Не для меня такая жизнь – однозначно».
Шалман напоминал старинный русский острог: высокий частокол из заострённых брёвен, пузатая надвратная башня, четыре укреплённых дозорных вышки по периметру (Шалман имел форму почти правильного прямоугольника), за стенами – десятка три избушек и сарайчиков, в центре – торговая площадь, кабак и «магазины». К одному из таких «магазинов» мы и правили путь.
Разумеется, на территории Шалмана проживала лишь часть диких, причём малая. Большинство же расселились в разных доступных уголках Зоны, а в острог приходили за тем, чтобы торговать или купить нужные припасы. Так что на моей памяти Шалман ещё никогда не разрастался вширь.
Мне уже доводилось тут бывать раза три. Правда, те визиты были краткосрочными, но кое-какими знакомствами всё же удалось обзавестись. Я очень надеялся, что они окажутся сегодня полезными.
Неприятно идти, осознавая, что на тебя направлен ствол пулемёта и чей-то палец уже лёг на гашетку, а сам стрелок взвешивает на невидимых весах, стоит ли открывать по тебе огонь или нет. Пока что, видимо, перевешивало желание подпустить нас поближе.
Четверо вооружённых людей – уже сила, с которой в Зоне вынуждены считаться. Это, конечно, не армия, но вполне боеспособный отряд, который может навести много шороха. Так что для всех обитателей Шалмана мы являлись потенциальной угрозой. Просто они ещё не решили, как следует с нами поступить: расстрелять ещё на подступах или дать молвить хотя бы слово.
Я невольно взмок от напряжения этих минут. Одной очереди хватило бы, чтобы перечеркнуть нас, тем более что стрелок был волен поступать так, как ему подсказывала в данный момент его паранойя, а без неё в Зоне и пяти минут не протянешь.
Чтобы не нервировать своих ребят, я делал то, что называется хорошей миной при плохой игре: изображал невозмутимость и излучал оптимизм.
С надвратной башни нас окликнули, когда до стен Шалмана осталось метров двадцать. Мужской прокуренный голос в довольно грубых выражениях поинтересовался, какого овоща мы тут делаем и чего припёрлись.
Моих парней эта тирада зацепила. Я понял, что в любой момент кто-то из них сорвётся и начнёт быковать: Филипп взъерепенился, Иван начал метать глазами молнии. Только Краснов держался пока молодцом, но его мрачный взгляд исподлобья говорил о многом. Я понял, что конфликт нужно срочно гасить, ещё в зародыше.
Я поднял руку, привлекая к себе внимание встречающей стороны:
– Не заводись, дружище! Мы сюда по делу пришли. Затариться хотим – и всё. Никаких проблем!
До меня донеслись отзвуки разговора: стрелок консультировался с кем-то, решая нашу судьбу. Я подал своим парням знак молчать и не вмешиваться.
Наконец с башни крикнули:
– Торпеда, ты, что ли?
– Признали, наконец! – выдохнул я с облегчением.
– А с тобой кто?
– Да так… экскурсию по Зоне веду.
– Экскурсию?! – На башне отчётливо хмыкнули. – Ну-ну. Ладно, чего лясы точить, заходите.
Бревенчатые ворота со скрипом распахнулись. За ними нас уже встречала целая группа. Я пожал руку старшему из них. Когда-то это был сталкер по прозвищу Курбаши. Став диким, он не отказался от прежней «погремухи» и с удовольствием на неё откликался.
Происходил он откуда-то из Средней Азии, но от большинства земляков отличался воистину великанским ростом и косой саженью в плечах. Он с любопытством оглядел моих спутников.
– В первый раз Зону топчут, что ли?
– Ага, – кивнул я и по очереди представил компаньонов.
Курбаши снизошёл до рукопожатия с каждым. При этом чувствовалось, что он оценивает моих спутников, внимательно заглядывает в их глаза, будто прикидывая, чего от них можно ждать.
– Рад знакомству, – сказал он в конце и, переключившись на меня, поинтересовался:
– Ты их уже проинструктировал, как себя нужно вести?
Я снова кивнул. По пути мне пришлось битый час потратить на разъяснение местного неписаного свода правил. Я надеялся, что мужики всосали хотя бы половину из сказанного. Иначе – быть беде, я не шутил.
– Ты, значит, на шопинг пожаловал? – насмешливо спросил Курбаши.
– Если скажу, что по тебе соскучился и решил на огонёк заглянуть, ты ведь не поверишь? – Я резко сменил тон с шуточного на серьёзный. – Курбаши, не переживай, от нас головняка тебе не будет.
– Это мы ещё посмотрим, – хитро прищурился дикий. – Ты здесь уже бывал не раз – значит, знаешь, что нужно делать. Оружие полагается сдать. Идём, я провожу вас в оружейку.
Ружейная комната примыкала к надвратной башне, так что далеко топать не пришлось. Курбаши без напряга распахнул тяжеленную бронированную дверь (понятия не имею, откуда она здесь взялась), и мы оказались в узком коридорчике, насквозь пропитавшемся запахом оружейной смазки.
За металлической решёткой на табурете сидел мужик в классическом треухе на голове и с не менее классическим АКМ в руках. Мужику откровенно нечем было себя занять, он дремал до нашего появления, о чём недвусмысленно свидетельствовали слегка припухшие глаза. За спиной у него громоздились пирамиды из автоматов.
