— Я согласна, герцог Альбино.
Опять эта гримаса, долженствующая означать улыбку.
— Признаюсь, иного ответа я и не ждал от такой девочки, как ты. Что ж, не будем терять время. Собирай вещи, дитя, и отправимся в путь. К середине завтрашнего дня мы будем в замке Монтессори. Переночуем на постоялом дворе.
— Да, герцог.
Я вышла из книгохранилища, не чуя ног. Исцелитель, как вдруг изменилась моя судьба! Я посмотрела на ожидавшую меня послушницу так, словно она была привидением.
— Что? — ахнула она. — Что сказал тебе герцог, дитя?
Я вздернула плечи:
— Я больше не дитя. Мне предложили работу в замке герцога. И я уезжаю с ним немедленно.
Когда я вернулась в дортуар, данная весть, видимо, уже облетела моих однокашниц, опередив меня чуть ли не волшебным образом. Они смотрели на меня с какой-то нерешительной завистью, и мне вдруг стало обидно, что никто из них за меня не порадуется, никто не повиснет на шее с радостным воплем: «Ты молодец, Люция!» Что ж, обойдусь. Я послала им общую улыбку и подошла к своему шкафчику. Выложив оттуда свои немногочисленные пожитки, я поняла, насколько нищими они выглядят. Что ж, думаю, его светлость позаботится о том, чтобы компаньонка его дочери выглядела соответствующим образом.
Послышались шаги. В комнату вошла монахиня-келарница, державшая в руках небольшой заплечный мешок.
— Твои вещи здесь, Люция Веронезе, — сказала она. — Тебе их велела передать мать настоятельница.
— А… — я растерялась. — Как же эти?..
— Оставь. Мы не можем отправить нашу дорогую ученицу в далекий путь, не снабдив ее самым лучшим и необходимым. Надеюсь, ты станешь добрыми словами вспоминать наш пансион.
— О, разумеется, — я улыбнулась от всей души. — В этом вы можете не сомневаться.
Я взяла мешок (довольно тяжелый, надо признать) и вышла следом за келарницей. Мое парадное платье шуршало, как ворох бумаги, и я очень надеялась на то, что в ближайшем будущем мне не придется его носить.
Глава четвертая
Еще одна странная ночь и немного о поэзии
Некоторые люди сразу не понимают, что им улыбнулось счастье. Поэтому, когда счастье улыбается во второй раз, улыбка его выглядит зловеще.
Из проповедей Его Высокоблагочестия, т. 133
Герцог и я заночевали на постоялом дворе. Тут же имелся трактир «Серебряная роза», но, разумеется, ужин каждому из нас был подан в комнату. Я впервые ночевала одна, в отдельной комнате, с камином, в котором умиротворяюще потрескивали дрова, с широкой кроватью под бархатным балдахином, с комодом, туалетным столиком и очаровательной скамеечкой, на которой можно было устроиться перед камином, смотреть на огонь и неспешно поглощать кроличье рагу, запивая его сидром. Было тихо, поскольку к постоялому двору карета подъехала за полночь, благо сонный хозяин оказался настолько любезен, что подготовил комнаты и даже велел кухарке разогреть ужин.
Покончив с едой, я поставила поднос с посудой на комод, а сама подошла к окну. Я до сих пор не могла осознать, какие удивительные перемены произошли в моей жизни столь внезапно и какие ждут впереди. Всю дорогу я почти не говорила ни слова, да, собственно, и его светлость был молчалив. Как только карета отъехала от ворот аббатства, он достал из стоявшей рядом с ним на сиденье дорожной сумки какую-то книгу и погрузился в чтение. Я же просто глазела в окно, поскольку доселе не была избалована зрелищем пейзажей. А посмотреть было на что. Стоял последний месяц весны, широкие поля зеленели, по обочинам росли алые тюльпаны, ветер доносил аромат цветущих садов. Я постаралась вдохнуть этот аромат полной грудью и удержать в себе как первое впечатление о новой жизни. Я понимала, что в обществе его светлости мне следует вести себя сдержанно, и поэтому спрятала радость от обретенной свободы глубоко в сердце.
…Сейчас в мое окно светила луна, ее ртутно-серебряный свет делал двор и растущие на нем деревья сказочными, как будто ненастоящими. Я отодвинула задвижку и приоткрыла окно. Пахло свежей зеленью, какими-то сладкими цветами и немного навозом из конюшни. Нежно пела ночная птица, рассыпая свои трели, словно стеклянные шарики. Какая красота!
Я зажгла свечи и принялась разбирать свой дорожный мешок. В нем оказалось несколько пар белья, повседневное платье и передник. Что ж, это лучше, чем тот парадный крахмальный кошмар, который на мне был до сих пор. Я принялась раздеваться и первым делом избавилась от ненавистного конуса на голове. Как хорошо, что, повзрослев, я стану капитаном, а не великосветской дамой, и буду носить только удобную и практичную одежду.
Переодевшись в ночную сорочку, я расплела волосы, причесалась и умылась. Хотя была глубокая ночь, спать не хотелось, поэтому я просто устроилась напротив камина и стала любоваться на причудливые языки пламени. И видимо, все-таки я заснула, потому что как иначе я смогла бы увидеть, что один из огненных языков превратился в большую крысу и выпрыгнул из камина?
— Ой, — только и сказала я.
— Ну-ну, лапочка, — услышала я скрипучий голосок. — Не бойся. Тебе уже пора привыкнуть к моим появлениям. Со страхом мы разобрались в прошлый раз.
— Мессер Софус? — удивилась я. — Как вы здесь оказались? И почему вы вышли из камина?
— Дорогуша, это технические подробности, которые тебе совершенно ни к чему. Лучше скажи, как тебе нравятся изменения, произошедшие в твоей жизни? Я ведь держу свое слово. Твоя жизнь отныне не вернется вспять.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Я еще не знаю, как будет там, в замке герцога, но надеюсь, что сумею прижиться.
— Ты выбрала удивительно точное слово, дорогуша. Ты словно ветка дикой молодой яблони, которая привьется к иссохшему старому дереву и даст новые побеги и сладкие плоды. Что, когда надо, и я могу выражаться поэтически?
— Я и не сомневалась в ваших способностях, мессер. Но позвольте вопрос. Почему мы встречаемся только по ночам?
— Ночь — это мое время, лапочка. К тому же я специально сделал так, чтобы ты обо мне не вспоминала до тех пор, пока я сам этого не захочу. Это избавит тебя от искушения выболтать наш секрет.
— А у нас есть секрет?
— Конечно! Это — наши отношения. Мы партнеры, дорогуша. Ты нужна мне, а я… я тоже сыграю в твоей жизни серьезную роль.
— Но что я должна для вас сделать, мессер?
— Не волнуйся, еще рано. Сейчас тебе предстоят более важные дела — например, подружиться с юной герцогиней Оливией Монтессори.
— Это само собой, раз меня везут к ней.
— Дорогуша, не так все просто!
— Что вы имеете в виду, мессер?
— Эта девочка, она, скажем так, непростая. Поэтому тебе потребуется недюжинное терпение, чтобы завоевать ее доверие и внимание.
— Я постараюсь.
