Шестым чувством?
Интересно, с чего это такая мистика, удивился своим мыслям Кит.
Совершенно обычный мужчина.
Абсолютно обычный.
Конечно, вид у него экзотический. И росточка в нем всего ничего. В компании местных великанов такие малютки всегда выделяются. Но это еще не делало его каким-то особенным. Просто заметным.
Наверное, он лудильщик, подумал почему-то Кит, уже и не помнивший, когда в последний раз встречал представителей этой древней профессии. Наверное, это было еще в Румынии, лет пятнадцать назад, когда он работал в Бухаресте. Можно спросить у Сюзанны, решил Кит, но тут же отвлекся и принялся рассматривать грузовик странного человечка, в котором тот, судя по всему, не только работал, но и жил. Кит приметил газовую плитку и раскладушку. С крючков свисали кастрюльки, поварешки, молотки, плоскогубцы и сверла. На стене — шкуры разных животных. Наверное, закончив рабочий день и закрывшись в своем домике-грузовике, человечек стелет шкуры на пол вместо ковра.
Инструменты лудильщика висели ровными рядочками, и Кит сразу подумал, что хозяин сможет найти нужную вещь даже с завязанными глазами. Такой маленький мудрый человечек, настоящий мастер.
Узнал ли его Кит, разглядел ли в нем кого-то знакомого? В тот момент нет.
Его лишь охватило странное и неприятное предчувствие.
В голове завертелся калейдоскоп из воспоминаний, закрутился, закружился, пока все кусочки не сложились в единую картинку, сперва мутную, но с каждой секундой становившуюся все четче.
И вот его настигло запоздалое понимание. Сначала завопило от ужаса подсознание, затем сердце ушло в пятки, и вот тогда-то Кит узнал.
Сам того не понимая, он уже куда-то пошел, с каждым шагом все быстрее и быстрее. На него налетел толстый Филипп Пеплоу, управляющий хеджевого фонда, который купил в деревне дом. Его сопровождало его последнее приобретение — высоченная модель ростом под два метра, туго затянутая в черно-белое трико в стиле Пьеро. Даже несмотря на панику, охватившую Кита, он все же заметил, что девица чрезвычайно хороша собой. Она оказалась еще и страшной болтушкой: а не захотят ли Кит с Сюзанной прийти к ним сегодня на коктейли? Было бы суперски! Приходите к семи или позже, как получится, а если не будет дождя, устроим барбекю.
Выслушав ее, воспаленный мозг Кита выдал что-то вроде: мы бы с радостью, милейшая двухметровая дева, но к нам сегодня на ужин припрется вся тусовка старьевщиков, уж не знаю, за что нам такое наказание.
Старьевщиками Кит и Сюзанна прозвали компанию достопочтенных местных жителей, увлекавшихся олдерменскими регалиями.
Наконец Пеплоу с подружкой удалились, а Кит, застыв на месте, вновь уставился на “лудильщика” и его кастрюльки — в глубине души он все еще не мог поверить, что он мошенник. Рядом с Китом стояла Сюзанна, точно так же любуясь кастрюлями и молотками. Кит подозревал, что уж она-то углядела все это гораздо раньше его самого. В конце концов, они последние часы только и делали, что глазели по сторонам — любовались выставленной чепухой, громко восхищались и быстро ретировались, чтобы их не вынудили что-нибудь купить.
Вот только на этот раз они никуда не уходили — так и стояли перед лудильщиком, разглядывая его грузовичок и все отчетливее понимая, что никакой он не лудильщик и никогда им не был. Собственно, Кит и сам не мог понять, с какой стати он окрестил его лудильщиком.
Он седельник, вот он кто. И что это со мной, как я мог так ошибиться? Человечек делал седла и уздечки. А еще чемоданчики, сумочки, кошельки и визитницы. И кастрюльками он, конечно же, не торговал. Все свободное пространство в грузовике было заполнено кожей и изделиями из нее. Человечек — кожевенных дел мастер, решил Кит. Приехал сюда выставить свой товар. Прямо на заднем откидном борте.
Все это Кит до самого последнего мгновения отказывался видеть — как и большую, хорошо читаемую золотистую надпись на боку грузовика, которая гласила “Кожаные изделия от Джеба”. Надпись легко углядел бы даже полуслепой крот шагов с пятидесяти, если не со ста. А под ней чуть меньшими, но отчетливо видными буквами было дописано: “Покупайте прямо с грузовика”. Ни тебе телефона, ни адреса, электронной почты или фамилии. Просто Джеб. Покупайте прямо с грузовика. Коротко и ясно.
Но почему же подсознание всегда спокойного и сдержанного Кита так яростно, так отчаянно сопротивлялось, не желая признавать очевидное? И почему имя Джеба ударило его, словно молния, вызволив наружу воспоминания о самом наглом и вопиющем нарушении закона о государственной тайне, с каким он сталкивался за всю свою карьеру?
* * *
И все же он был прав. Кит чувствовал это всем телом. Даже его ноги в неудобных жмущих ботинках знали, что он прав, — они мигом онемели. Его старый кембриджский пиджак знал, что он прав, — он мерзкой тряпкой прилип к спине. Посреди жаркого дня хлопковая рубашка Кита медленно, но верно пропитывалась ледяным потом. Где он сейчас? В настоящем или в прошлом? Та же рубашка, тот же пот, та же жара: и тогда, и сейчас, на празднике, где поет шарманка… Или это грохочут двигатели кораблей в море?
Но как же так вышло, что пронзительные, яркие карие глаза всего за три коротких года стали такими тусклыми, усталыми и старыми? Откуда взялись все эти морщины?
Вот он поднял голову — не чуть-чуть, а так, что едва не слетела шляпа, — и стало видно бороненное, сухощавое лицо с впалыми щеками, упрямой челюстью и лбом, испещренным той же сетью морщин, что разбегались в стороны от глаз и рта, придавая лицу вечно угрюмое выражение.
А взгляд, когда-то такой живой, стал скучным, погасшим. Увидев Кита, Джеб, не отрываясь, смотрел на него, и отвести глаза в такой ситуации мог только Кит, что он и сделал, повернувшись к Сюзанне и сказав:
— Хм, дорогая, какой прекрасный день сегодня, просто чудо!
Или что-то столь же бессмысленное. Фраза эта для Кита была столь нетипичной, что раскрасневшаяся Сюзанна удивленно вздернула брови.
Ее удивление никуда не делось, когда мгновение спустя послышался мягкий уэльский говор. Видимо, мольбы Кита остались неуслышаны.
— Пол, какое совпадение! — заговорил Джеб. — Вот уж чего не ожидал. Как, наверное, и ты сам, да?
И хотя слова Джеба влетали в голову Кита с грохотом, словно пули, на самом деле они были сказаны очень тихо — так тихо, что Сюзанна, то ли из-за слабого слухового аппарата, спрятанного под шляпой, то ли из-за непрекращающегося грохота ярмарки, не смогла их расслышать и принялась внимательно изучать большую кожаную сумку со съемным ремешком. Она поглядывала на Джеба поверх букета фиалок и улыбалась — как Киту показалось, слишком усердно, слишком любезно и немного снисходительно. Только Кит знал, что такая улыбка — признак того, что Сюзанна крайне смущена.
— А вы — Джеб? Настоящий? — спросила Сюзанна.
Настоящий? Кит разозлился. Что она хотела этим сказать?! Настоящий — в сравнении с чем?
— Я имею в виду, не заместитель или еще кто? — объяснила она, как будто прочла мысли Кита.
