— А может, все-таки дело в вашей жене?
— Олеся здесь ни при чем.
— Но в уме вы ее держите.
— Ну, вы же тоже не хотели разводиться с мужем.
— Если я что-то узнаю, я вам позвоню…
Сева оставил Яне номера домашнего и рабочего телефонов, заранее поблагодарил ее взглядом. И ушел.
Не успел он вернуться в управление, как попал в круговорот событий. Нужно было взять двух бандитов, которые могли быть причастны к покушению на Ругаля. Собровцы запаздывали, а время поджимало, поэтому пришлось действовать по старинке — собственными силами.
Бандитов брали на квартире. Дверь снесли с одного удара, ворвались в дом, скрутили обоих. Все обошлось, если не считать синяка, который Сева получил под глаз.
Задержанных доставили в управление, там их прессанули по полной программе. Один браток поплыл конкретно. Но Барбамбию и кого-либо из его окружения не сдал. Он всерьез считал, что Веселовская братва к этому делу отношения не имела.
Работа еще шла полным ходом, когда позвонила Олеся. И чуть ли не ультимативно потребовала, чтобы он был сегодня дома. Не успела трубка остыть после ее голоса, как позвонила Настя. Сева рвался к ней, но вынужден был перенести встречу на следующий день. А потом должна была позвонить Яна. И сдать Бастурмина. Но не позвонила. И в десятом часу вечера Сева наконец-то отправился домой.
Глава 16
Настя находилась в одном углу комнаты, Яна — в другом, а Олеся стояла между ними. Настя качала на руках коробку с пиццей, Яна держала — плотно закутанного в пеленки младенца, а Олеся кричала на них обоих. Олеся драла глотку, но ее почему-то не было слышно, зато ребенок плакал хоть уши закладывай. И как-то странно он плакал, как будто телефон звонил.
Олеся вдруг успокоилась, повернулась к Севе и тряхнула его за плечо:
— Ты что, не слышишь?
Он лежал на кровати, а она действительно возвышалась на над ним. А рядом, на столе, звонил телефон.
— Достал ты меня со своей службой!
Олеся бухнулась на бок, накрыла голову подушкой. А он подошел к телефону, взял трубку.
— Севастьян? — тихо, вкрадчиво спросила Яна.
— Слушаю.
— Мне нужно срочно с вами поговорить…
— Может, завтра?
— Завтра уже будет поздно.
— Ну хорошо…
Он глянул на часы — половина второго ночи. Еще спать и спать. Но золото истины дороже сна. А Яна могла оказать неоценимую услугу.
Сева представил, как Бастурмин сидит перед ним в наручниках и дает показания. Одного этого вполне хватило, чтобы проснуться.
— Записывайте адрес.
Уже через полчаса он подходил к старому пятиэтажному дому на улице Свободы. Во дворе ни души, свет горит в считаных окнах. И в подъезде мертвая тишина, подсвеченная лампочками.
А лампочки на каждом этаже, и все горят. Это успокаивало. Обычно, когда готовят покушение, свет стараются потушить.
Он поднялся на этаж, нащупал взглядом номер на двери. Его интересовала тридцать девятая квартира. Он поднес руку к истертой кнопке звонка, но дверь открылась до того, как он на нее нажал.
Яна приоткрыла дверь, бросила взгляд ему за спину, только тогда скинула цепочку. И распахнула дверь:
— Давайте быстрей!
Она казалась такой встревоженной, что Сева невольно оглянулся. Мало ли, вдруг кто-то страшный поднимается по лестнице.
В квартире с самого порога пахло старой мебелью. Этот противный запах давала мебельная моль, которая мало-помалу превращала в труху шкафы, столы, стулья. Мебель древняя, обои старые, местами отклеенные. Зато здесь никого не было, кроме них двоих. Сева обошел всю квартиру, прежде чем начать разговор.
— Что случилось?
— Гена отобрал у меня сына… — Яна крепилась, но с каждым сказанным словом глаза у нее становились все уже.
Еще чуть-чуть, и хлынут слезы.
— А меня выгнал из дома… — всхлипнула она.
— Выгнал?
— А если точней, я убежала… Возможно, он меня ищет… У вас есть пистолет?
Сева отвел в сторону полу пиджака, обнажая рукоять «Макарова».
— Неужели все так серьезно?
— Гена — очень опасный человек. У него своя мафия.
— Наркотики?
— Кто вам такое сказал? — нахмурилась Яна.
— Оперативная информация.
— Почему бы вам не арестовать Гену за наркотики?
— Нет доказательств.
— И у меня нет доказательств… Но я точно знаю, что это Гена заказал Алика.
— Если вы знаете это точно, значит, доказательства у вас есть.
— Кофе будете?
Яна прошла на кухню, он проследовал за ней. Она достала из шкафа турку, банку с молотым кофе.
— Чья эта квартира? — спросил он, усаживаясь за стол.
— Досталась мне по наследству… Раньше руки не доходили, а сейчас надо приводить в порядок, — с рассеянной озадаченностью проговорила она.
— Это если Гена до вас не доберется, — качнул головой Сева.
— А ты здесь зачем? — Яна удивленно глянула на него.
— Ну, вы же позвонили… — Он пока не решился переходить на «ты».
— Правильно, мне нужна защита.
— А информация?
— Информация в обмен на защиту, — кивнула она.
— Мне нужны доказательства…
— Доказательства… А мне поверят?.. Может, я что-то слышала.
— Что?
— Ну, Гена говорил с кем-то по телефону. Сказал, что вопрос по Алику закрываем.
— То есть не закрыли, а закрываем?
— Да, закрываем.
Сева озадаченно поскреб щеку. Да, для него это доказательство. Вернее, подтверждение догадкам. Но для суда этого ох как мало. О каком Алике шла речь? И что это значит — закрыть вопрос? Где здесь прямое указание на убийство?.. Да и Яна источник ненадежный. Муж собирается разводиться с ней, и она хочет ему отомстить. Чем не мотив для оговора?
— Только я вам этого не говорила, — спохватилась Яна.
— И на суде не подтвердите?
— На каком суде?! Я что, похожа, на сумасшедшую…
— Пока Гена не сядет, он так и будет бегать за вами. И ребенка не отдаст.
— Ну, ребенок… За Дениску я не переживаю. У нас дома няня, есть кому за ним смотреть. И Гена в обиду не даст, он отец хороший… А придет время, я верну сына.
— Само это время не придет.
— Ну, мы с тобой его поторопим… Ты же что-нибудь придумаешь? — Яна глянула на него как женщина, робкая на вид, но смелая в душе. Как женщина, готовая предложить близость в обмен на заботу и безопасность.
