Таким образом, возможность завоевать медаль или догнать соперника, размер обещанного приза или масштаб возможного поражения — все это снижает результативность спортсменов в стрессовой ситуации. Против бразильцев, судя по всему, сыграли сразу оба фактора: перспектива выхода в финал домашнего чемпионата мира и победы над тенью 1950 г., а также позор в случае поражения. Как следствие, у игроков произошел коллапс психологического механизма подкрепления. Из-за повышенной активности полосатого тела вкупе с интенсивной эмоциональной реакцией, а также нарушением функционирования префронтальной коры в ситуации стресса игроки не сумели удержать свои эмоции под контролем. Итог — беспрецедентный провал.
Можно ли было его избежать, если бы Неймар был тогда на поле?
[120] Едва ли. Главная звезда команды, он испытывал бы еще большее давление, а, согласно исследованиям, дополнительный стресс, скорее всего, подвел бы и его.
Норвежец Гейр Йордет консультировал игроков сборной Голландии, чтобы помочь им правильно настроиться на серию пенальти (голландцы, как и англичане, тоже традиционно слабы в этом компоненте). Ученый провел большую работу, просмотрев записи всех послематчевых пенальти в истории чемпионатов мира, Европы и Лиги чемпионов. Затем он проанализировал результаты исполнения одиннадцатиметровых игроками, которые заслужили признание в футбольном мире, в частности теми, кто был отмечен призовыми местами в итоговых списках премии «Игрок года ФИФА» и «Футболист года в Южной Америке». Результаты его обзора оказались неожиданными. Такие признанные звезды, как Криштиану Роналду и Лионель Месси, в среднем реже забивают с одиннадцатиметровой отметки по сравнению с менее титулованными игроками. Особенно невыразительно здесь смотрится Месси, который с начала футбольной карьеры по октябрь 2015 г. из 81 пенальти не забил 17.
Показателен пример серии пенальти в четвертьфинальном поединке между сборными Хорватии и Турции в рамках Евро-2008. Мне лично довелось наблюдать за телетрансляцией игры во время обеда с друзьями в пиццерии близ хорватского городка Умаг, что на побережье полуострова Истрия. Игра была так себе. Честно говоря, мы смотрели ее, ожидая, когда кончится гроза, чтобы вернуться на арендованную нами виллу. Но ближе к окончанию дополнительного времени электричеством наполнилась атмосфера и на стадионе.
Нападающий хорватов Лука Модрич получил мяч в глубоком тылу турецкой команды. Но он был спиной к воротам соперника и не представлял серьезной угрозы для длинноволосого вратаря Рюштю Речбера, пока тот в неожиданном порыве (или в порядке неконтролируемой эмоциональной реакции) не вышел за пределы штрафной, стремясь купировать атаку в зародыше. Оставив ворота пустыми, Рюштю в ужасе проводил взглядом мяч, описавший дугу над его головой и залетевший прямиком в сетку, игнорируя отчаянные попытки голкипера исправить ситуацию. Радости болельщиков — что на стадионе в Швейцарии, что в нашем ресторанчике — не было предела. Хорваты были уверены, что дело сделано, однако их радость длилась недолго.
Последним ударом в этом матче турки сравняли счет. Была назначена серия пенальти, и первым к точке вышел главный плеймейкер сборной Хорватии Модрич. «Стоило мне увидеть, как Модрич подходит к одиннадцатиметровой отметке, я понял, что он не забьет, — рассказывал Йордет, который незадолго до того завершил свой обзор и наблюдал за происходящим едва ли не с большим интересом, чем наш официант. — Ведь турки только что отправили хорватов в психологический нокаут, но самое главное, Модрич — главная звезда сборной Хорватии, что в данном случае играет против него и всей команды. Чем выше ожидания, тем меньше шансов на успех».
[121]
Объясняется это тем, что такие игроки из-за почитания со стороны болельщиков в случае неудачи рискуют потерять гораздо больше, и это только усложняет и без того нелегкую задачу. Чем больше игрок может потерять, тем выше риск неудачи. Как полагает Йордет, «в ситуации, когда успешный пенальти автоматически принесет команде победу, шанс забить его составляет 92 %. Если же незабитый пенальти автоматически влечет поражение команды, вероятность гола равна всего лишь 62 %».
Аналитический паралич
Забавное место — Монте-Карло, особенно в дни проведения знаменитой гонки. Один раз мне посчастливилось оказаться там на Гран-при Монако и наблюдать, как болиды преодолевают узкий правый поворот под названием «Казино», с балкона того самого казино, пока за спиной переливались огнями игровые автоматы. На барной стойке лежал номер журнала Yacht Investor, дополняя собой картину.
Сама трасса — легендарная. Она узкая, опасная, изобилует поворотами. Бывший чемпион «Формулы-1» Нельсон Пике сравнивал ее прохождение с ездой на велосипеде по гостиной. Гонка требует исключительного внимания и концентрации, ведь от трагедии пилотов нередко отделяют какие-то миллиметры. Тем не менее кубок в Монте-Карло остается для гонщиков, независимо от уровня, самым желанным трофеем.
Для Сэма Берда совершенно точно. Он довольно успешный, хотя и не выдающийся автогонщик двадцати девяти лет. Родился в Рохамптоне, на юго-западе Большого Лондона, и на протяжении своей спортивной карьеры пробивался наверх через разнообразные формулы, но ни разу не получал возможности стать пилотом «Формулы-1», попадание в которую зависит не только от умения управлять автомобилем, но и от финансовой поддержки. Сэм невысок ростом, имеет типичную комплекцию автогонщика; говорит, тщательно взвешивая слова.
В 2011 г. Берд провел сезон в серии GP 2, что лишь на одну ступеньку ниже класса F1. Некоторые соревновательные заезды проходят примерно в то же время и на тех же трассах, что и «Формула-1». Старт сезона сложился для Сэма удачно: в первых четырех гонках он завоевал три подиума и вполне мог рассчитывать на дальнейший успех. И вот по итогам квалификации он получает поул в Монако.
На узких улочках Монте-Карло чрезвычайно сложно делать обгон, поэтому пилот, стартующий с поул-позиции, становится фаворитом гонки. Однако Берду не повезло: престижность этапа и связанное с ней напряжение взяли над ним верх. «На результате сказалось эмоциональное напряжение, — признался он. — В 2011 г. я выиграл поул-позицию в Монако, но стресс оказался так велик, что я заглох прямо на старте».
Это была катастрофа. К тому моменту, когда пелотон поднялся на небольшое возвышение перед первым поворотом «Святая Девота», Берд переместился с первого места на последнее. К 31-му кругу ему удалось отвоевать несколько позиций и стать одиннадцатым, но тут ему пришлось сойти с трассы после повторного касания болида своего напарника.
«Я так хотел прийти к этому повороту первым, что просто загнал себя, — вспоминает Берд. — Я снова и снова прокручивал в голове, что надо уйти первым, надо уйти первым, надо добраться до первого поворота первым, надо стартовать идеально — я перестарался, слишком много анализировал, усложнял там, где не надо было, и в результате заглох».
