То, что тогда произошло, изменило его жизнь: «Головные боли не проходили пять лет. Нарушения сна — три с половиной года. Будучи во сне, я фактически делал то, что мне снилось, а снилось мне, например, что я задыхаюсь, и прочие ужасы. Где-то года полтора я страдал нарушениями памяти, и жить с этим было непросто, плюс депрессия, которая вполне естественно сопровождала все эти симптомы. Я забывал имена людей, назначенные встречи. Мне тяжело давалось запоминание новой информации».
Прозрение наступило, когда Крис, поняв, что симптомы не проходят сами, обратился к доктору Роберту Канту, крупнейшему в мире специалисту, занимающемуся проблемами сотрясения мозга, его офис очень кстати располагался недалеко от дома Новински. Крис, который полагал, что тот удар в голову вызвал первое в его жизни сотрясение мозга, очень удивился, узнав, что «и головные боли, и спутанность сознания, и головокружения, и двоение в глазах, и звон в ушах» — все это было последствием сотрясений. «Он был первым, кто четко объяснил мне, что все удары в голову, которые я получал раньше, тоже были сотрясениями», — говорит Крис. У него диагностировали посткоммоционный синдром, возникающий вследствие легких сотрясений мозга. Он также с тревогой узнал, что с этим диагнозом живет очень много людей.
После этого Новински начал активно привлекать внимание общественности к вопросам, связанным с профилактикой черепно-мозговых травм, распространять соответствующую информацию, особенно среди юниоров. Он основал Фонд исследования проблем сотрясения мозга (прежде Институт исследования проблем спорта), некоммерческую организацию, оказывающую содействие в исследовании опасных последствий черепно-мозговых травм в спорте и выступающую за внесение соответствующих изменений в правила.
До сих пор мы рассказывали о том, как достижения нейробиологии могут помочь спортсменам улучшить свои результаты. Но по мере того, как мы узнаем все больше о работе человеческого мозга, мы не только учимся развивать мозг в нужном направлении, но также приходим к пониманию того, что спорт может привести к очень нежелательным последствиям в плане функционирования мозга. И риск сотрясений способен стать серьезнейшей проблемой для самих контактных видов спорта, поскольку из-за него могут измениться правила в ряде популярных дисциплин, да и просто окажется под вопросом будущее отдельных видов спорта. Занимаясь американским футболом, регби и даже футболом, важно во многом отдавать себе отчет, чтобы принять взвешенное решение относительно того, чем ты готов рискнуть.
В 2006 г. вышла книга Криса Новински «Игра головой» с подзаголовком «Проблема сотрясений мозга в футболе» (Head Games: Football’s Concussion Crisis), которая впоследствии легла в основу сценария одноименного документального фильма. Сегодня Крис помимо прочего обращается к родственникам ушедших спортсменов с просьбой передать мозг их умерших близких на исследование в лабораторию Бостонского университета.
Точка разрыва
При ударе в область головы мозг на мгновение деформируется под воздействием экстремальных перегрузок. В ходе деформации происходит резкое напряжение аксонов — длинных отростков нервных клеток, осуществляющих передачу информации, то есть фактически обеспечивающих работу мозга в целом. Когда напряжение нарастает медленно, их эластичности достаточно, чтобы его погасить, но, если это происходит быстро, нейрон может сильно пострадать. Как следует из объяснений доктора Дага Смита, директора Центра исследований черепно-мозговых травм и проблем восстановления мозга Пенсильванского университета, все зависит именно от скорости процесса: «От резкой деформации разрыва нервных волокон не произойдет, но определенные их части могут пострадать. По своему строению волокна похожи на резиновый шланг, внутри которого проходит железнодорожная линия. Это нервные микротрубочки, посредством которых происходит движение импульса по аксону. Понятно, что если деформировать рельсы, всякое движение по ним станет невозможным. Состав просто пойдет под откос».
Сотрясения мозга случаются не только у профессиональных спортсменов. По некоторым подсчетам, за год происходит 4–5 миллионов таких случаев. Симптомы бывают разными: от головокружения, потери ориентации в пространстве и слабости до потери памяти или эпилептического припадка. При сотрясении мозга далеко не всегда происходит потеря сознания. Как утверждает Новински, до 80 % случаев сотрясений в контактных видах спорта, таких как американский футбол или регби, просто не регистрируются — либо потому что игроки не придают значения симптомам, либо не хотят проявлять слабость.
Когда среди игроков Канадской футбольной лиги проводили анонимные опросы, то обнаруживалось, что о факте полученного сотрясения мозга сообщали чаще в 10–40 раз по сравнению с аналогичными опросами, в которых игроки должны были указать свое имя.
[197] Два опроса среди старшеклассников показали, что, когда в вопросе заменили термин «сотрясение», которое многие считали связанным с потерей сознания, на «черепно-мозговую травму», процент указанных случаев сотрясения мозга вырос с 15 до 47.
[198] При этом принятое в НФЛ определение сотрясения мозга гораздо шире: «Вызванное травмой изменение в функционировании мозга, выражающееся в измененном состоянии восприятия или сознания».
На следующий день после моего полета в польском небе я иду на базу местной команды по американскому футболу Seahawks Gdynia; вид этой базы производит удручающее впечатление. Через пару недель команде предстоит участвовать в турнире Польской лиги американского футбола, аналога Суперкубка США, поэтому она воспользовалась случаем и пригласила журналистов, приехавших в Гдыню освещать «Воздушные гонки», на свою показательную тренировку, чтобы привлечь к себе интерес. Все происходящее заметно отдает глубокой провинциальностью. Состояние комбинированного поля вполне приличное, но на нижних рядах кресел единственной трибуны по одну из сторон площадки собралось от силы человек десять. Справа уборщик очищает шваброй бетонные ступени от того, что оставили птички, а внизу представитель лиги делает краткую, наспех слепленную презентацию. Картину довершает падение деревянного щита, на котором изображены логотипы спонсоров лиги.
В составе Seahawks преимущественно местные игроки плюс несколько американских легионеров. Понять, кто есть кто, несложно. Поляки отнюдь не выделяются атлетическим телосложением, в то время как все четверо их одноклубников-американцев, как один, темнокожие, молодые и мускулистые. Они надежные, но далеко не звездные игроки. Пропуская сезон в НФЛ из-за травмы или недостаточной квалификации, они нанимаются на полгода в европейские клубы и играют в таких странах, как Финляндия, Польша или Чехия. Не самый престижный вариант, конечно, но по крайней мере у них есть возможность продолжать заниматься любимым делом.
