В таких видах спорта, как футбол, у спортсменов нет возможности постоянно искать ориентиры, чтобы определить свое положение на поле. Здесь на помощь приходят нейроны решетки. Их открыли в 2005 г. Эдвард и Мэй-Бритт Мозеры, а также Джон О’Киф, получившие за это Нобелевскую премию. Нейроны решетки разделяют пространство вокруг нас на треугольники, расходящиеся из центра, в котором находимся мы. Когда мы стоим на точке, являющейся вершиной одного из таких треугольников, активизируется определенный нейрон решетки. Если мы сделаем два шага вперед по направлению к вершине другого треугольника, активизируется уже другой нейрон. Они отмечают наше положение в пространстве вне зависимости от конкретной ситуации, даже если мы меняем позицию. Поэтому высококлассные футболисты всегда точно знают, где находятся ворота, даже когда у них нет возможности осмотреться. У них автоматически включается ощущение пространства, поскольку они специально развивают его в себе.
Спортсмены уровня Пола Скоулза сочетают эту информацию с умением замечать детали, которые помогают им прогнозировать дальнейшее развитие событий. Следующая глава посвящена тому, как они встраивают ее в контекст, сформированный по другим источникам, и в итоге решают, как нужно действовать дальше.
Если бы ученым удалось просканировать мозг Уэйна Руни, когда в его сторону летел мяч, который он затем в прыжке через себя переправил в ворота, они бы увидели под его пересаженной шевелюрой калейдоскоп активно взаимодействующих нейронов.
В человеческом мозге происходит объединение сигналов от нейронов места и решетки с информацией из памяти, зрительной информацией и импульсами, посланными телом. Здесь же принимается решение о том, какие действия будут совершены. Мозг спортсмена отличается от мозга обычного человека скоростью принятия решений. Но если мы поймем, как и почему это происходит, то, вероятно, сможем приблизиться к их уровню.
Глава 2
Иллюзия выбора. Мика Хаккинен
Грейстокский лес объят загадочной тишиной. Густой хвойный массив в знаменитом Озерном крае на северо-западе Англии испещрен затейливо петляющими гравийными трассами. Внезапно в тишину врывается рев мотора, и спустя мгновение появляется раллийный болид Элфина Эванса, заносом входит в поворот и тут же исчезает в густом облаке поднятой им белесой пыли.
Эванс — восходящая звезда британского автоспорта. Его уже сравнивают с легендарным автогонщиком Колином Макреем, двукратным чемпионом мира по раллийным гонкам и победителем соревнований в составе той же команды M-Sport.
В Грейстокском лесу проходят тестовые заезды команды. Сегодня Эванс даст журналистам почувствовать все прелести работы штурмана, или второго пилота. Штурманы — это те суровые люди, которые сидят на пассажирском сиденье и подсказывают пилоту, что ждет экипаж впереди. Эвансу трасса хорошо знакома, так что помощь настоящего второго пилота ему не нужна. И это хорошо, потому что, когда твою голову на скорости все время болтает туда-сюда, прочитать что-либо абсолютно невозможно, особенно если текст состоит из убористо написанных и емких символов, которые штурман расшифровывает вслух для своего напарника, чтобы подготовить его к совершению маневра.
У каждого экипажа есть собственная, отработанная годами кодировка, но в любой системе записи тем или иным образом будет указываться расстояние до ближайшего поворота, описание опасного препятствия, например подъема, где следует проявить осторожность. Обозначение одиночного поворота может выглядеть так: «200 Л2 400», что означает «двести метров до левого поворота второго уровня сложности, потом четыреста метров до следующего отрезка пути». При добавлении различных деталей запись, естественно, усложняется. Например, «300 Т Л2 минус! П4 100» значит «триста метров до трамплина, затем левый поворот второй сложности при опасном отрицательном уклоне дороги, дальше правый поворот четвертого уровня и потом сто метров до конца отрезка». Во время гонки штурман сообщает пилоту огромное количество информации, поэтому перед началом чемпионата экипаж несколько раз проходит трассу в ознакомительном режиме, чтобы сделать легенду максимально точной и понятной.
Если смотреть глазами зрителя, находясь на точке, где трасса делает крутой поворот, создается впечатление, что Эванс спокойно контролирует машину, которая мягко входит в «шпильку» и затем плавно набирает скорость до следующего поворота. Но изнутри все выглядит совсем иначе. Когда сидишь, пристегнутый ремнями, в по-спартански брутальном, свободном от всего лишнего салоне тюнингованного «форда-фокус», ощущения непередаваемые! Пилот неожиданно резко рвет рычаг переключения скоростей и бьет по тормозам, при этом руль он держит плавно, делая лишь небольшие корректирующие движения в ответ на перемены в сцеплении с коварной трассой. Машина проходит трехкилометровый круг за неполные две минуты. К моменту финиша лицо Эванса пылает, а сам он сидит мокрый от пота вследствие физического напряжения и предельной концентрации.
После встряски на лесной трассе мы с Элфином уютно располагаемся в здании XII в., где когда-то была больница, а теперь находится главный офис команды M-Sport. Поразительный контраст: снаружи древние каменные стены усадьбы Довенби-холл, а внутри — просторное, идеально чистое помещение, где проводят техническое обслуживание гоночных автомобилей.
Эванс выглядит значительно моложе своих 27 лет, однако, несмотря на чуть детские черты, держится с той уверенностью, которая свойственна маститым гонщикам, хотя он участвует в мировом раллийном первенстве всего год. Короткие темно-русые волосы, торчащие уши, ярко-голубые глаза. Размышляя над заданным вопросом, Элфин неторопливо блуждает взглядом по богато декорированной столовой, в которой его яркий фирменный комбинезон смотрится довольно странно. Вопрос касается того, о чем думает гонщик во время заезда. Эванс дает неожиданный ответ.
— Честно говоря, ни о чем, — говорит он с легким валлийским акцентом. — Когда управляешь болидом, мысли приходят в голову крайне редко — так быстро все происходит. Нужно, чтобы ничто не отвлекало от управления. Конечно, какие-то мысли вертятся, но я обращал внимание, что, когда я вкладываюсь в гонку полностью, в какой-то момент понимаю, что вообще не помню, о чем думал последние 15–20 минут.
Тем не менее, хотя сам Эванс этого не замечает, его мозг за одну секунду принимает сотни разных решений. Просто представим себе, сколько всего нужно учесть в момент прохождения одного поворота. Прежде всего необходимо обработать непрерывно поступающую зрительную информацию о скорости и положении автомобиля. Затем информацию от рук, ног и других частей тела, которые ощущают качество сцепления болида с трассой и сигнализируют о том, надо ли делать на это какую-то поправку. Кроме того, в отличие от обычного водителя, пилот параллельно слушает указания штурмана и соотносит их с собственным опытом прохождения данного участка, с оценкой фактических условий и с личным видением оптимального способа вхождения в поворот. К тому же во время соревнований пилот учитывает информацию от своего штаба о том, с каким временем идут конкуренты, стоит ли рискнуть и прибавить или лучше будет не торопиться и сохранить имеющуюся позицию.
