Морда культистки напоминала карикатуру на изящное лицо жреца, но её глаза, изумлённо распахнувшиеся в миг внезапной гибели, были того же поразительного сапфирного оттенка.
«Все они мутанты?» — задался вопросом Эмброуз.
— Скиньте их в ущелье, — приказал Клавель. — Пора двигаться дальше.
Крест не услышал его, ошеломлённый ещё одним сходством — у трёхрукого отродья в покойницкой имелся такой же гребень.
На длинном извилистом пути к вершине Шпиля, где лежало аббатство, гвардейцам больше никто не встретился. Ближе к пику стало меньше обломков скал, в проходах между которыми усиливался ветер, и подъем сквозь помрачение несколько облегчился.
Чёрные Флаги добрались до самого верха Каститаса на заре, когда за пеленой облаков показались Избавление и Проклятие, солнца-близнецы Искупления. Впереди угрюмо вздымалась к небу цитадель Терния Вечного, коронующая гору крестообразным венцом зубчатых стен и башен со шпилями. Железные врата, к которым осторожно подобрались бойцы, никто не охранял.
— Кажется, недавно поставили, — Галантай указал на кодовую панель возле входа.
— Регев, — позвал Квезада, — сможешь взломать?
Солдат в багровой бандане изучил устройство, сверкая зелёными аугментическими линзами из-под дыхательной маски.
— Похоже на стандартный инфозамок.
Вытащив из ранца компактный прибор, гвардеец приложил его к панели и начал крутить верньеры. По маленькому дисплею побежали какие-то цифры.
— Техник-специалист Регев помогает нашему машиновидцу со времён Облазти, — с ноткой гордости пояснил Кресту командир ветеранов. — Бойцы Вассаго не страшатся плыть по волнам перемен.
Следом он повернулся к разведчику:
— Галантай, следи за горной дорогой. Мне не нужны сюрпризы с тыла.
Кивнув, снайпер отполз в сторону.
Устройство Регева издало писк, и ворота тут же вздрогнули: где-то внутри них разъехались задвижки. Пробормотав молитву Машинному богу, специалист надавил ладонями на обе створки. За тихо раскрывшимися вратами обнаружился длинный атриум с чередой колонн, идущей вдоль его осевой линии.
— Войти и захватить, — скомандовал Квезада.
Развернувшись веером, шестеро ветеранов слаженно метнулись внутрь открытого дворика. Пока они занимались давно знакомой работой, посторонние — Крест и Клавель — держались позади.
— Чисто, — один за другим доложили все Висельники.
— И воздух чистый, — добавил Регев, сверившись с ауспиком.
— Снять маски, — приказал Квезада.
Облегчение на лицах гвардейцев быстро сменилось отвращением, стоило им почуять жуткий смрад внутри цитадели.
— Шестернутый, ты же сказал, что воздух чистый! — Рахель нехорошо посмотрела на специалиста.
— Ну да, неядовитый.
— Гыбзан, веди отделение, — распорядился капитан ветеранов. — Твой пыл нужен нам впереди.
— Есть, сэр, — крупный приземистый мужчина с огнемётом занял указанную позицию. Его шлем и броню покрывали криво выведенные священные образы и отрывки псалмов, на заплечном топливном баке была закреплена массивная аквила с крыльями в форме языков пламени.
«Благочестивый пироманьяк, — предположил Крест, — как и очень многие огнемётчики».
Следуя за Висельниками вдоль колоннады, капитан подмечал на каменной кладке пятна гари, пулевые отверстия и глубокие борозды.
— Здесь была драка, — мрачно сообщил Гыбзан, будто раскрыв величайшую тайну. — Серьёзная.
— Сёстры Битвы иначе и не могли погибнуть, — проворчала Рахель.
— По слухам, они обезумели, — заметил боец с продолговатым лицом. — Работяги в городе болтают, что их канониссой овладел демон.
— Работяги фрагню несут, Трухильо! — прошипела женщина. — Адепта Сороритас неподвластны злу. Вот почему кто-то перебил их.
Впереди находился дверной проход, но сама дверь, сорванная с петель, валялась в противоположном конце атриума.
— Трон Святой, — пробормотал огнемётчик, остановившись на пороге. Затем он шагнул вбок, пропуская трёх офицеров.
Им предстал огромный неф аббатства. Витражные стёкла притвора уцелели, как и столпы, поддерживающие потолок, но огромная часть пола рухнула, так что сразу за дверным проходом начинался глубокий провал. Опустив глаза, Крест увидел нижний этаж, кельи которого превратились в засыпанные обломками руины. Разбитые статуи, выступавшие из завалов, в тусклых лучах звёзд-близнецов казались падшими ангелами. Но по-настоящему ошеломили капитана кости, лежавшие повсюду — останки многих тысяч мертвецов. Кто-то превратил убежище святости в огромную погребальную яму.
— Нам повезло, — рассудил Клавель. — При солнечном свете пробираться будет заметно легче.
Видимо, подобный разор не смутил комиссара.
— Вы хотите провести моё отделение по этому кладбищу? — с каменным лицом спросил Квезада.
— Другого пути нет, капитан.
— Что именно мы здесь ищем?
— Улики… возможно, записи, — политофицер покачал головой. — Если они уцелели после нападения, искать их нужно в святилище аббатства. Нам необходимо попасть туда.
Некоторое время Квезада молча изучал провал.
— Они обрушили пол зарядами направленного действия, — наконец произнёс капитан. — Неясно только, зачем.
— Осквернить храм! — злобно проговорил огнемётчик с потемневшим от ярости лицом.
— Но окна остались целыми… и фрески тоже, — нахмурился Крест. — Думаю, нет, причина тут… в чём-то другом.
— Верно, — согласился командир ветеранов, — это меня и тревожит.
Он повернулся к товарищам.
— Надеть маски, Висельники. Подтвердим наше прозвище!
Глубина ямы достигала почти десяти метров. Кто-то — вероятно, те же создания, что взорвали пол — установил возле двери металлическую лестницу, но болты, которыми она крепилась к стене, насквозь проржавели.
— Ненадёжная, — заявил Регев после быстрого осмотра. — Наверное, ей долгие годы не пользовались.
— Тросы, — скомандовал Квезада, вытаскивая из ранца моток веревки с крюком.
Ветераны мастерски десантировались в провал — каждый из них, только коснувшись земли, вскидывал оружие и вглядывался в тени. Рахель и Гыбзан спустили на тросах своё тяжёлое снаряжение и лишь затем присоединились к сослуживцам. Казалось, что оба больше заботятся о пушках, чем о собственной безопасности.
Проблемы возникли только у Креста, который в последний момент сорвался с верёвки и рухнул на груду костей. Оказалось, что останки покрыты слизью и чем-то, неприятно похожим на дерьмо. Пока капитан поднимался на ноги, некоторые ветераны качали головами, но никто не смеялся над его падением. На этом кладбище всем было не до шуток.
