– Я ничего не сделал.
– Но моя семья полюбила тебя.
В темноте послышался циничный смех.
– За то, что я предложил им воспользоваться частным самолетом? Или за то, что скрыл от них, что в моем сердце нет любви?
– Ты распахнул для них двери своего дома. А дом – это семья.
В ночном небе медленно плыл месяц, время от времени скрываясь за облаками.
– Как ты делаешь это, Лейни? – Его голос дрожал от напряжения. – После всего, что с тобой случилось, почему твое сердце осталось добрым?
– А как иначе?
– Твоя мать бросила тебя. – Его глаза прожигали ее насквозь. – Она бросила немощного мужа и сбежала с любовником. Это чудовищно…
– Не говори так! – воскликнула Лейни. – Да, она совершала ошибки, но…
– Ошибки – это мягко сказано. С ее стороны это было невероятно жестоко. – Кассиус сжал кулаки. – Такие поступки заслуживают наказания…
– Судьба ее и так наказала, – тихо проговорила Лейни. – Моя мать умерла от передозировки на пляже в Калифорнии. Рядом с ней не было ни меня, ни отца, чтобы защитить ее от самой себя.
– Твоя семья поражает меня. Как вы смогли сохранить надежду и веру в любовь? Твой отец все еще любит ее и носит обручальное кольцо.
– Невозможно перестать кого-то любить только потому, что так удобно.
– Жаль… Тебе кажется, что ты в меня влюблена, – бесстрастным тоном заметил Кассиус. – Но ты ошибаешься. Ты даже не знаешь меня.
На мгновение Лейни потеряла дар речи. Но встреча с родными местами и близкими людьми придала ей смелости.
– Да, это действительно так. Мне неизвестно, где ты родился или почему тайком осыпаешь Мими бриллиантами. Или почему тратишь деньги, доставшиеся тебе с таким трудом, на Бориса Кузнецова.
Скрестив руки, Кассиус отвернулся.
– Но есть вещи, которые я знаю наверняка. – Лейни, склонив голову набок, любовалась его профилем в лунном свете. – Ты всегда будешь честным со мной. Пусть ты не отдашь мне свое сердце, но ты готов посвятить мне жизнь. Завтра мы поженимся, и ты сдержишь все клятвы, данные у алтаря. А когда у нас появится малыш, ты полюбишь его всей душой.
Кассиус резко повернулся к ней, и несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Ничто не нарушало тишину, кроме скрипа качелей и шелеста листвы.
– Доверься мне, Кассиус. – Лейни взяла его за руку. – Расскажи мне свой секрет.
Однако он отдернул руку и встал.
– Завтра нас ждет насыщенный день. Тебе лучше отдохнуть.
Он ушел в дом, оставив ее на веранде.
Глава 7
Стоя у алтаря в готической церкви, освещенной в темный февральский вечер свечами, горящими в старинных канделябрах, Кассиус любовался Лейни в прекрасном белом платье.
– Я объявляю вас мужем и женой, – произнес священник.
Она выглядела как настоящий ангел, в старомодном подвенечном наряде с длинными кружевными рукавами.
– Теперь можете поцеловать невесту.
Обхватив ладонью ее лицо, Кассиус склонил голову. Забыв о том, что они находятся на глазах у двухсот гостей, он поцеловал Лейни. Ее хрупкое тело задрожало, но она едва ответила на поцелуй, оставаясь отрешенной и недостижимой.
Люди аплодировали и осыпали молодоженов лепестками роз, когда они вышли из церкви, украшенной букетами цветов.
Но все-таки главным украшением церемонии стали родные и близкие Лейни, которые не скрывали своей радости. Со стороны Кассиуса был приглашен только один человек – Анджело Веласкес, испанский миллиардер, согласившийся взять на себя роль шафера. Наверное, в этом и заключалось их различие. У Кассиуса была куча знакомых, деловых партнеров и конкурентов, зато у Лейни были любящая семья и друзья. Гости последовали за ними на улицу, в теплый луизианский вечер. Счастливая толпа болтала, смеялась и даже пела по дороге к старинному особняку, где должен был состояться банкет.
Когда Кассиус увидел это здание, то не поверил своим глазам. Оно выглядело точно так же, как дом, в котором прошло детство его матери. Тот же испанский стиль, те же балконы из кованого железа. Но тот дом стоял в двух милях отсюда, к тому же его снесли. На лбу Кассиуса выступила испарина. Он не понимал, почему воспоминания о доме матери так его встревожили. Ведь это все в прошлом. Тогда отчего же у него кружится голова?
Он почувствовал на себе пристальный взгляд невесты, когда они проходили по дорожке, усыпанной лепестками белых роз и освещенной китайскими фонариками. Но стоило Кассиусу посмотреть на Лейни, как она отвернулась и заговорила со своей подругой.
Во время банкета Лейни улыбалась всем, а ему могла предложить только холодность и равнодушие. Словно ей было неприятно смотреть на него. А ведь на свидетельстве о браке даже не успели высохнуть чернила.
Вечер превратился для Кассиуса в настоящую пытку, пока гости наслаждались ужином в сверкающем бальном зале. Подружка невесты, Даниэлла Берли, произнесла красивый трогательный тост, в котором вспомнила веселые моменты их совместного детства. А тост Анджело Веласкеса был коротким и банальным.
Он просто поднял бокал шампанского и воскликнул по-испански: «Buena suerte!» Это было обычное пожелание удачи. Да, действительно, удача Кассиусу не помешает.
Он старался, как мог. Улыбался и выглядел счастливым, когда они с Лейни разрезали великолепный шестиярусный свадебный торт, обнимал ее перед объективом фотографа. Когда молодожены вышли на танцпол для первого танца, Кассиус старался не замечать, как ей неприятно каждое его прикосновение.
Медовый месяц не предвещал ничего хорошего.
Как разительно отличался этот вечер от новогоднего бала, на котором они впервые поцеловались, а потом не могли насытиться друг другом. Что изменилось? Однако в глубине души Кассиус знал, почему Лейни так ведет себя. Вчера ночью она стремилась достучаться до него, но он ее оттолкнул.
Наконец в полночь Кассиус взял жену за руку и вывел из элегантного особняка на улицу, где их ждал винтажный «кадиллак».
– А где же лимузин? – спросила Лейни.
– Я счел, что лимузин – это перебор.
– Надо же, – протянула она и обернулась, чтобы в последний раз одарить улыбкой друзей и родственников, которые махали им на прощание.
Кассиус попытался отыскать в толпе Веласкеса, но того и след простыл. Его единственный друг превратился в настоящего затворника. Удивительно, что испанец согласился покинуть свое ранчо в Техасе и прибыть на свадьбу. Кассиус не стал обижаться на него. Таким образом, только друзья и родные его невесты выкрикивали им вслед добрые пожелания и бросали серпантин, провожая их машину.
Кассиус чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда услышал громкое звяканье сзади. Оказалось, что кто-то прицепил к бамперу ржавые металлические банки.
