Он навис надо мной и стал целовать меня в шею.
– Еще как.
Боль разрывала мою душу. И не было времени подумать, не было времени впустить реальность в свой мир. Портиса больше нет.
– О Шива! Прости меня… – Я не знала, у кого прошу прощения, у богов или у Портиса. Мы сидели в лунном свете, слезы стекали по моим щекам, и я пыталась как-то справиться с черной дырой в сердце.
– Не за что просить прощения, Хейл, – голос Зина легко перекрыл рев воды. – Поплачьте о нем. У нас есть время.
– Не могу. Боюсь, не справлюсь с собой.
Кого бы я ни потеряла, у меня осталась Империя, так что сходить с ума от горя будем потом. Не время плакать. А может быть, оно никогда и не наступит. Может быть, я умру раньше, чем все закончится, и… Мне не хотелось об этом думать. Не хотелось думать о том, что все закончится не так, как должно.
– Я знаю, что вы чувствуете, – в его голосе тоже звучала боль. – Вы дали мне время, когда у нас его не было совсем. А теперь в нашем распоряжении все время мира.
– Вот бы он был здесь, – прошептала я звездам. – Представляешь, что бы тогда началось?
Я вытерла слезы и вздохнула. Впервые с того момента, как я очнулась на палубе грузового отсека «Софии», я почувствовала, что готова справиться с тем, что готовит мне вселенная.
– Да уж, даже подумать страшно, ваше величество. – Зин помог мне встать и повел обратно к палатке. Кас и Даилун притворились спящими, пока мы с Зином снова устраивались под одеялами.
– Нет смысла вставать рано, – сказала я, не обращая внимания на их притворство. – Пусть солнце немного просушит тропинку, по которой мы пойдем.
– Тогда поспите, ваше величество, – велел Кас. – Кто знает, когда выпадет следующий шанс выспаться.
Он был прав. Я взяла Зина за руку и закрыла глаза. Сон тут же унес меня в бездну.
Глава 25
Проснувшись, я оказалась в палатке одна. Дневной свет пробивался через ткань. Я села, потянулась и зевнула. Чувствовала я себя отлично, куда лучше, чем за минувшую пару недель.
Вытащив наружу термальное одеяло, я встряхнула его и аккуратно сложила, чтобы убрать в рюкзак.
– Доброе утро! – я радостно поприветствовала подошедшего Зина, но при виде его лица мне стало плохо. – Что такое?
– Ваше величество… – Глаза его горели яростным огнем, и одновременно я почти физически ощущала исходящее от него горе.
– Что случилось?
– Эммори только что прислал сообщение. Фанин казнил матриархов.
Меня как будто под дых ударили. Одна рука сама собой взлетела ко рту, а второй я неуклюже оперлась о стену каньона.
– Мать-Разрушительница… А их дочерей?
– Пока нет, – Зин покачал головой.
– Кого именно?
– Зеллин, Ахарию, Уэйбли, Суракеш, Наиду и Максвелл.
Моя тетя, мать Лины, матриарх Максвелл. Шива всемогущий… Я все детство провела с этими женщинами. В некотором роде они были мне матерями – не меньше, чем моя настоящая мать. А уже после возвращения я подружилась с большинством из них заново.
– А Лина? Таран?
– Никаких известий, ваше величество. Будем надеяться, что они в безопасности.
– Заран? Матриархи Хассан и Праджапати?
– И о них ничего. А если бы убили Клару Десаи, это, наверное, попало бы в новости.
Злость разгоралась во мне, выжигая грусть, и следующие мои слова вышли острыми и колючими, как разбитое стекло.
– Пакуйтесь, нам пора двигаться. Я не позволю этому чудовищу сидеть на моем троне ни одной лишней секунды.
– Да, ваше величество.
Мы молча собрали лагерь, закинули рюкзаки за спину и пошли к главному каньону. Дорога оказалась легче, чем я думала. Злость заставила меня сосредоточиться, и я ни разу не поскользнулась на неверных камнях. Мы подошли к самой реке.
Я замедлила шаг и с облегчением улыбнулась при виде скальной стены, красной в лучах заката. Активировав свой смати, я потянулась к компьютеру.
«Компьютер, можно снять камуфляж».
– Вот черт…
Кас задохнулся от удивления, когда скала перед нами вдруг исчезла, открыв взгляду широкие стальные двери, тянущиеся до края каньона.
– Это вы сами построили?
– Нет, – я с улыбкой двинулась вперед, – я это выиграла.
– Простите? – Зин даже забежал вперед, чтобы посмотреть на меня. – И как же?
– Долгая история, – отмахнулась я и тут же прижала ладонь к ридеру справа от двери.
«Добро пожаловать, капитан», – объявил компьютер, и боковая дверь уехала в скалу. Никаких вопросов о моих телохранителях не возникло, что само по себе было интересно.
Мы вошли в пещеру, где тут же загорелся свет. Воздух был спертым и слегка влажным, но, оглядевшись, я поняла, что все цело и вполне сухо. Раскинув руки, я повернулась к своим спутникам.
– Добро пожаловать в мое убежище!
Слова эхом отдались от стен пещеры. По лицу Зина промелькнуло удивление, но он промолчал.
– Оружие там. Кое-что есть на корабле, но лучше загрузим побольше всего.
– Ваше величество, – Кас быстро кивнул и похлопал Даилуна по плечу. Юный пилот оторвал глаза от корабля и пошел за Касом.
Я поманила за собой Зина и направилась к комнате в дальней части пещеры. Если точнее, это была не комната, а три стены из прозрачного алюминия, поставленные вокруг дыры в склоне каньона. Выстроил все это Портис, потому что я и шагу ступить не могла внутрь старого закутка без окон, где хранились компьютер и прочее оборудование. Слишком массивные стены сходились здесь очень близко, и в первый раз у меня случился такой приступ клаустрофобии, что я паниковала до конца дня.
Я прижала руку к панели на стене, и дверь открылась с тихим щелчком. Воздух внутри уже не казался влажным – он был совершенно сухим и пах дезинфекцией.
Стены и потолок покрывал тот же самый прозрачный алюминий, в герметичной среде оборудование не выходило из строя. Когда компьютер полностью включился, экран в центре комнаты засветился. Я провела по нему рукой, проглядывая накопившиеся сообщения. Большая часть оказалась предложениями работы, и я поймала себя на том, что собираюсь открыть одно из них, когда Зин выразительно кашлянул.
– Старая привычка, – смущенно засмеялась я.
– И откуда вы все это взяли?
– Ну… по-разному. Корабль прилагался к убежищу. Я выиграла его в покер у одного парня с Ксима, который с тройкой на руках блефовал гораздо хуже, чем ему казалось. Вообще-то у меня тоже были хреновые карты, но он просто повел себя как идиот. Мы с Портисом взяли маленькую саксонскую «Каракатицу», собираясь ее отремонтировать, примерно за восемь месяцев до того, как все началось. И теперь я знаю почему.
