– Скажи-ка, Перси, а фрицы к тебе часто заходят?
Бармен вытирал прилавок. Он выжал тряпку в ведро за стойкой, расправил, встряхнул и разложил сушиться на пивном бочонке.
– Нет. У них свои концерты. Большие звезды прилетают из Германии, и билеты им обходятся в шесть пенсов. А у нас за шесть пенсов сядешь только в раек. Да и все равно они по-английски не поймут ничего.
Гарри закурил и протянул пачку бармену. Тот с благодарностью взял сигарету.
– А вам кто-то из немцев нужен?
Дуглас наблюдал за тем, как Профессор Зинго вытягивает бесконечные цветные платки из вроде бы совершенно пустой трубки, однако на самом деле его внимание было приковано к Гарри. Он ждал, как напарник себя поведет и не сболтнет ли чего-нибудь лишнего.
– Да встречаемся тут с одним. С офицером армейской почтовой службы. Надо обсудить кражи из посылок.
– А… – сказал бармен.
– Важное, между прочим, дело, – заверил его Гарри, словно ему не терпелось поделиться.
– Не сомневаюсь.
Бармен отошел к раковине и принялся мыть грязные стаканы, утратив к встрече полисменов с немцем всякий интерес.
Профессор Зинго меж тем под пиццикато скрипок и виолончелей демонстрировал, как открывается и закрывается большая черная лаковая коробка. Он красноречиво взглянул на зрителей, на свою прелестную ассистентку и на большую циркулярную пилу. Постучал по лезвию, показывая, что пила не бутафорская.
Послышалась музыка Чайковского – дверь бара открыл капитан Ганс Гессе. К счастью, на этот раз не в пальто с каракулевым воротником, иначе его бы тут уже окружили с просьбами дать автограф.
– Что сегодня пьешь, Ганс? – спросил Гарри, словно они с немцем давно на короткой ноге.
– Пиво.
Гессе снял широкополую черную шляпу и аккуратно разместил на полке. Закон воспрещал угощать выпивкой членов оккупационной армии, а питейные заведения не имели права их обслуживать. Однако стакан пива немедленно возник на стойке. Гессе отхлебнул, поморщился и с улыбкой поставил стакан.
– Завтра утром, – произнес он. – Сможете?
Ассистентка уже залезла в коробку. Профессор Зинго приоткрыл дверцы, демонстрируя, где именно пила рассечет ее надвое.
– Вы про синий бушлат? – уточнил Гарри.
Таково было кодовое именование короля Георга Шестого, короля-моряка.
– Да, я про синий бушлат. У вас все готово?
Взглянув на Дугласа, Гессе тоже повернулся к сцене. Фокусник стоял в свете прожектора, пила яростно крутилась, подцвеченная красными огнями рампы. Лицо хорошенькой ассистентки исказила гримаса ужаса. Гессе со скучающим видом отвел глаза.
– Все будет готово, – произнес Дуглас, не отвлекаясь от сцены.
– Девушка подтягивает ноги к груди. – Гессе хлебнул теплого разбавленного английского пива. – И пила проходит на безопасном расстоянии.
– Мы заберем его из Тауэра, – сказал Дуглас.
Мэйхью уже посвятил его во все детали.
– Там будет мой человек. Невысокий, в очках, в форме офицера ветеринарной службы. Все его распоряжения выполнять сразу и без вопросов. Вам понятно?
– Понятно.
Внизу во тьме у оркестровой ямы открылся прямоугольник запасного выхода. Двое солдат пошли вдоль рядов. В красноватых отсветах рампы Дуглас разглядел висящие у них на шеях большие железные бляхи. Такие полагалось носить военным полицейским при исполнении. Очень медленно эти двое шли через зал, методично вглядываясь в лица сидящих в каждом ряду.
Гарри посмотрел на Гессе и кивнул на них.
– Ваши.
– Полевая жандармерия, – спокойно ответил Гессе. – Рядовая проверка.
Барабанную дробь они услышали даже через стекло. Циркулярная пила опустилась и ужасающе быстро прошла через лаковую коробку. Двое с железными бляхами ни на миг не отвлеклись от своего занятия, их головы неспешно поворачивались вправо-влево, как у зрителей, наблюдающих какой-то замедленный теннисный матч.
Торчащая из коробки голова девушки запрокинулась, словно от жуткой боли.
– Господи! – выдохнул Гарри.
– Да притворяется она, – отмахнулся Гессе, достал свою шляпу и надел так, чтобы скрыть полями одну половину лица.
– Мы подъедем в медицинском фургоне, – сказал Гарри. – Ваши потребовали, чтобы это был медицинский фургон.
– Какой номер?
– Никакого. Номера просто снимут. Фальшивые решили не ставить. Никто не будет тормозить «неотложку» из-за того, что у нее номеров нет. И в случае чего отсутствие номеров поможет нам выиграть драгоценные минуты.
– Вы правы. – Гессе вдруг улыбнулся, и его лицо озарилось отраженным светом вспыхнувших над сценой прожекторов. – Вот, полюбуйтесь. Девушка жива и здорова.
– Синий бушлат ведь без наручников? – уточнил Гарри.
– Немцы не варвары, мистер Вудс, – с улыбкой произнес Гессе. – С чего бы нам заковывать его в кандалы?
Зал взорвался аплодисментами. Профессор Зинго галантно подал ассистентке руку, помогая выбраться из коробки.
– Это хорошо, а то в нашей группе нет специалиста по взлому замков.
Опираясь на красное дерево барной стойки, капитан Гессе хлопал в ладоши и сквозь сигаретный дым пристально вглядывался в происходящее на сцене.
В бар вошли жандармы, закончившие осмотр зрительного зала. «Цепные псы», как их называли в народе. Железные бляхи ошейников так и сверкали в электрическом свете. Гессе, Дуглас и Гарри, увлеченные представлением, их как будто не заметили.
– Солдаты тут есть? – крикнул один из них бармену.
Чувствовалось, что английского он не знает, а фразу зазубрил, как попугай.
– Не-а, – отозвался бармен и выставил на стойку два бокала и бутылку виски.
«Псы» еще раз оценивающе смерили глазами троицу в углу стойки, переглянулись и подошли налить себе выпить. Дуглас украдкой покосился на них и обнаружил, что это даже не настоящие жандармы, а рядовые пехотинцы, которым выдали бляхи и отправили на полицейское дежурство.
Бармен отошел от них на почтительное расстояние и встал у стекла.
– Видите? – сказал он Дугласу и остальным, когда фокусник и девушка вышли на очередной поклон. – Вот и в понедельник на премьере так же было. Хромает. Вон, кровь на ноге. Если она не подтягивает колени к самой шее, пила ее задевает.
Действительно, балетная туфелька была разорвана на самом кончике пальцев, и по белой материи расплывалось кровавое пятно.
– Так в этом деле всегда, – вздохнул бармен. – Репетируй сколько хочешь, и все равно есть риск оступиться.
Трое за стойкой отхлебнули пива и ничего не ответили.
Глава 35
Привкус тумана ощущался даже во рту. Сажа проникала в ноздри и коркой запекалась на губах. Десять утра, а видимость не превышала нескольких ярдов. Вдоль реки медицинский фургон тащился со скоростью улитки. Блокпост на Тауэр-Хилл был вынужден зажечь сигнальные огни, чтобы обозначить свое местонахождение. Получился желтый коридор в клубящейся зеленой мгле. Тауэр возвышался в ней бесформенной серой глыбой.
