Чарли мило улыбнулась, ничуть не смутившись.
— Тебе здесь понравится, здесь так… — подбирая слова, провела она рукой по воздуху и уставилась в потолок. Так и не придумав, что сказать, она просто передернула плечами и заключила: — Н-да, здесь, ну, клево.
— Пошли, Флин, я покажу тебе твою комнату, — взяла его под руку Поппи, и они вышли из кухни и направились в прихожую, а оттуда — вверх по лестнице. Все стены были белыми, а полы выложены каменными плитами. В комнате Флина оказалось две односпальных кровати, но он не придал этому никакого значения. В углу комнаты располагалась крохотная раковина, а прямо напротив кроватей — два огромных окна с деревянными ставнями.
— Надеюсь, тебе здесь будет удобно, — касаясь губами его плеча, шепнула Поппи. — Я так рада, что ты приехал! Как будешь готов, спускайся вниз, а я пошла, помогу мамуле с ужином. — И она ушла.
За ужином все оживленно беседовали, и Флин начал понимать, что Лиз любит поговорить и горячо поспорить. Это, конечно, было лучше, чем неловкое молчание, но Флин был весь напряжен, потому что изо всех сил старался сказать что-то умное и уместное. Дональд — отец Поппи — говорил очень спокойно, но его все чуть ли не боготворили. А потому всякий раз, когда Дональд открывал рот, остальные тут же замолкали и внимательно слушали, что же этот мудрый старик скажет. Его, по-видимому, забавляла его резкая и излишне энергичная жена. Хотя, кажется, его забавляло все: он все время еле заметно улыбался отработанной улыбкой и часто поднимал брови. Пока продолжался горячий спор о достоинствах и недостатках телевидения, Флин решил молчать и составить свое представление о собравшихся. Алиса и Джордж были на особом положении и занимали отдельную комнату в главном здании, против чего Дональд и Лиз абсолютно не были против. В то же время Максу и Чарли, которые тоже были влюбленной парочкой, отвели комнату в крыле. Только теперь Флин понял, что они с Поппи единственные, кто будет жить в разных комнатах, а потому почувствовал хоть и крошечное, но раздражение. Но потом он решил, что так получилось из-за его опоздания, и выкинул эти размышления из головы.
Казалось, что этот ужин будет длиться вечность, и Флин вновь начал раздражаться. Он отчаянно хотел остаться с Поппи наедине и целовать ее под открытым небом. Повторить все, что произошло в Суссексе, но теперь уже под луной Италии. Наконец, когда кофе был допит, а посуда вымыта и расставлена по местам, Флин извинился и вышел на улицу покурить. Поппи последовала за ним, и они остались вдвоем. Он взял ее за руку и нежно поцеловал в щеку:
— Никак не могу поверить, что я здесь и что у нас тобой впереди больше недели, — сказал он, пока они шли по тропинке в направлении сада. Какое-то время они молчали. Поппи как-то непривычно для нее смущалась. И вдруг Флин понял, в чем дело.
— Флин, не сердись, но в Шотландии мы с Марком помирились. Мы много разговаривали, и я решила, что он заслуживает еще одной попытки.
Флин не мог поверить своим ушам.
— Я это к тому, что здесь, при родителях, мы не должны заходить слишком далеко.
А почему бы и нет? Что она несет? Нет, им можно все! В противном случае, зачем она вообще его сюда пригласила? Неужели она наивно полагала, что он проделал такой путь только ради того, чтобы она в итоге приняла решение, что хочет остаться с тем, кто, по ее собственным словам, полное ничтожество? Флина затрясло. О чем только она думает?
Он глубоко затянулся сигаретой. Внешне он оставался спокоен, но внутри откровенным образом ударился в панику. Но надо было мыслить трезво, потому что ему предстояло провести здесь еще восемь дней. Если он выскажет то, что на самом деле обо всем этом думает, то только усугубит свое и так незавидное положение. Поппи предлагала ему остаться друзьями. Если он этого не примет, то у него будут неприятности. Флин глубоко вздохнул.
— Долгий путь я проделал, чтобы выслушать это, — с как можно большим достоинством сказал он. — Но здесь, в этом сказочном месте, мы как следует, на всю катушку повеселимся, — натянуто улыбаясь, продолжал он. Слава богу, было темно.
— Мы сможем проводить много времени друг с другом, как и раньше, — сжимая его руку, горячо заверила Поппи, словно это могло облегчить его боль. — Жаль, что так вышло. Ты замечательный, и я уверена, что тебе встретится девушка лучше меня.
Флин проклинал себя. Вся эта поездка обернулась настоящим кошмаром, и ему абсолютно не представлялось возможности выбраться из всего этого.
Глава 4
Джорди и Джессика идут на ужин К Томми Бингу
Джессика вернулась домой совсем недавно и собиралась принять ванну, когда в дверях появился Джорди. Как обычно (с тех пор, как они переехали в новый дом, привычки Джорди не изменились), он прямо с порога поинтересовался у Джессики, нет ли для него сообщений или почты.
— Только несколько счетов и парочка сообщений для Флина от Джоша, — не отрываясь от журнала, сказала она.
И как всегда, Джорди все равно нажал на автоответчик.
— Эй, друган, — раздался голос Джоша. — Я тут собирался с кем-нибудь выпить, написал имена на бумажках, бросил их в шляпу и вытянул тебя. Немедленно позвони мне.
Второе сообщение было еще более коротким:
— Ну конечно, тебя нет дома, ты же лежишь в Италии со своей крошкой. Короче, наплюй на это сообщение.
Джорди вздохнул:
— Ни звонков, ни нормальных писем, даже ни одной открытки от Флина.
— Бедненький, какая жалость, — отрываясь от журнала, ответила Джессика. — Пойди, сделай себе что-нибудь выпить, потом успокойся и возвращайся сюда.
Некоторое время спустя Джессика забралась в ванну. Когда она пробовала новый скраб для тела, раздался звонок.
— Алло, — мгновенно схватив трубку, сказал Джорди.
— Джорди, привет, как дела?
— Флин! Зачем ты звонишь? Где открытка?
— Меня нет всего четыре дня. Я исправлюсь. Просто хотел узнать, как вы там… Как наш дом?
— Отлично. Я покрасил ванну и соорудил новый шкафчик. Как сам? Как твои каникулы любви?
— Хм, спасибо, хорошо. Очень хорошо. Отлично.
«Голос Флина звучит как-то странно, — подумал Джорди. — Не особо радостно».
— Флин, с тобой все в порядке? — произнес он вслух.
— Да-да, все великолепно, — замялся Флин. — Послушай, Джорди, Джессика дома?
— В ванной, — отозвался Джорди. — А что?
— Да так, ничего. Не важно. Слушай, у меня заканчиваются деньги. Увидимся на следующей неделе. Пока.
Джорди вприпрыжку поскакал по лестнице, чтобы сообщить обо всем Джессике.
— Не сомневаюсь, что-то с ним, бедолагой, не в порядке, — заявила Джессика из-за двери. — Так и знала, что эта девка — просто тупая корова.
— Он говорил как-то странно, — стоя на лестничной площадке и прислонившись к двери ванной, признался Джорди. — На себя был непохож.
