— А завтра тебе еще у демона убирать! — продолжила сетовать Иоле. — Не боишься?
— Нет, я не боюсь веника и швабры, — хихикнула Янка и, пока соседка не начала хмуриться всерьез, продолжила: — Демона нашего я тоже не боюсь, он немного на исхудавшую чешуйчатую обезьяну орангутанга похож, такие на Земле водятся. Чего от него шарахаться? Дейсор тоже работает в нашей академии, значит, никакого вреда студентам причинить не сможет. Не думаю, что он будет пугать того, кто в комнате по его же просьбе порядок наводить станет.
— Иногда ты такая рассудительная и практичная, что я себя ребенком чувствую, — призналась Иоле с легкой улыбкой.
— Это что! На лекциях Ясмера я себя вообще младенцем ощущаю. Вроде какие-то знакомые звуки и слова в речи дяденьки-мастера попадаются, а общий смысл все равно не постигаю, — отмахнулась расческой Яна и начала туго заплетать косу на ночь.
На том вопрос о возрасте и дозе проблем, положенных в АПП на единицу студента-блюстителя, был закрыт.
Глава 14
ПЛОДЫ ЛЮБВИ И НЕМНОГО УЧЕБЫ
Утро следующего дня мало чем отличалось от предыдущих. Разве что звуками. В дверь девичьей комнаты осторожно постучали примерно за полчасика до того, как соседки собрались на завтрак.
Девушки переглянулись. Поскольку тактичный напарник Иоле по утрам никогда не навещал комнату, а жених пребывал в городе и, если посещал АПП, то исключительно во второй половине дня, ближе к вечеру, открывать отправилась Яна. На пороге топтался Машьелис с новой прической. Половину его лица прикрывала светлая завеса кудрей. Едва створка распахнулась, дракончик просочился внутрь и тоном умирающего котика, которого может спасти лишь глоток бензина, простонал:
— Ма-а-азь! Да-а-ай!
Жадно простертая рука напомнила персонажа уже другого рода. Хорошо еще жест не сопровождался утробным завыванием: «Мозги-и-и!»
Янка без лишних слов двинулась в ванную и вернулась с маленькой баночкой целебной мази. Она выручала всю команду уже третий год и до сих пор каким-то чудом не опустела. Лис жадно выхватил подношение из пальцев подруги и живо открутил крышку. Пока добирался до содержимого, тряхнул головой, и завеса кудрей распалась, демонстрируя живописное сине-зеленое украшение, занимающее почти всю правую половину смазливой физиономии дракончика, включая заплывший глаз.
— Отдай, садись, запрокинь голову, — безапелляционно скомандовала Янка, отобрала мазь и почти толкнула пострадавшего в кресло.
Тот, что удивительно, спорить не стал и четко выполнил все инструкции. Быстрыми, экономными и одновременно бережными движениями девушка нанесла тонкий слой лекарства на лицо напарника. Закончив, велела:
— Сиди смирно, не елозь, чтобы волосы не испачкались. Мази надо впитаться. Кто его знает, вдруг оно не только синяки убирает, а еще и эпиляцию проводит?
Местной эпиляции в области головы верткий напарник не желал категорически, потому застыл в кресле статуей — жертвой василиска. Яна вернула банку на место, помыла руки и только потом со вздохом спросила:
— Где тебя угораздило-то, болезный?
— Ночью в косяк врезался спросонья, — забегали глазки Лиса.
Иоле тихохонько хихикнула. Уж больно смешно выглядел сконфуженный дракончик с зеленеющей половиной лица и откровенно лживыми оправданиями.
— Ты тут? — В комнату без стука вошел Хаг и громогласно объяснил девушкам: — Простите, девчата, Стефа в комнате нет, он в Саду Игиды пропадает, сами мы целители аховые, знаки подрастратили, вот Лис к вам и явился на лечение. Еле до утра дотерпел.
— Ты в следующий раз аккуратнее, свет, что ли, включай, чтобы об косяк не шибануться, — попросила Яна, сочувственно погладив напарника по бедовой головушке.
— А лучше завязывай на свиданья с чужими девушками бегать, тогда и косяки тебя преследовать не станут. — Тролль безжалостно разоблачил вранье напарника.
Избавившийся от ноющей боли и снова бодрый Лис фыркнул и пробурчал себе под нос:
— Кто ж знал, что у рыжули такие косяки имеются, которые шуток не понимают!
— Ты еще и издевался над парнем чужой девушки?! — уперев руки в бока, возмутилась Яна, причем не столько попытке Лиса обмануть ее с происхождением подозрительного синяка, сколько причине его получения. (До истинных причин получения увечья Яна все равно докапываться не стала бы.) — Я сейчас тебе по праву невесты другую половину лица разукрашу и скажу, что так и было!
— Да ладно тебе, Ян, я ж не думал, что он так взбеленится. Шутка-то совсем невинная была, — принялся оправдываться бесстыжий парень.
— Ага-ага, — иронично поддержал дракончика Хаг и поведал девушкам: — Этот балбес сказал ревнивому орку нечто вроде того, что цвет его лица сейчас очень напоминает цвет волос его же девушки при свете зажженной в полночь свечи.
— Балбес, — припечатала землянка, глянула на часы и решительно объявила: — Пошли завтракать!
— А я так и пойду? — закапризничал полузеленый Лис.
— В воспитательных целях будешь ходить так целый день, а в следующий раз подумаешь не только с кем гулять, а когда лучше промолчать и не шутить! Хотя за глупые шутки тебя бы еще на голодном пайке денек подержать, да жалко твой растущий организм, он ведь не виноват, что хозяин — балбес, — пробурчала девушка. Однако сжалилась, вытащила салфетку и осторожно вытерла лицо дракончика. Чудесная мазь помогла: дивно-зеленый цвет лица сменился здоровым телесным с оттенком легкого загара.
За завтраком уже ничто не напоминало о косметических дефектах физиономии Машьелиса. Никакое чувство вины, стыда и прочие негативные эмоции не мешали ему уписывать тройную порцию омлета с сосисками, заедать все это калорийное безобразие кашей, сладким пирогом и булочками с кремом.
Кажется, регенерировавший организм стремился восполнить потраченные на исцеление ресурсы, исключив душевные муки из категории допустимых переживаний. Яна, Иоле, Хаг и Стефаль, присоединившийся к друзьям, — все вместе взятые ели втрое меньше ненасытного обормота.
Лис как раз затолкал в рот целую сосиску и жмурился, пережевывая, едва не давился мясным соком, когда к столику подошел громадный татуированный орк. (Великан, презентовавший Янке в прошлом году алмаз, был лишь на треть крупнее.) Этого студента с четвертого курса девушка видела неоднократно на играх в дван и каждый раз восхищалась пестрыми и яркими рисунками, разукрасившими тело летописца.
Орк смерил жующего дракончика недобрым взглядом и прогудел:
— Мы вчера недоговорили.
— Ты еще про какой-нибудь цвет в ночи хочешь услышать? — сглотнув сосиску, лениво приоткрыл один глаз Машьелис. Но Янка-то видела, как друг напрягся, готовясь то ли драться, то ли дать стрекача. Кажется, что именно будет лучше, пока не решило даже чутье о Либеларо.
— Балбес, — одними губами шепнул Хаг напарнице, разглядывая стремительно наливающегося багровым орка.
