– Привет, Нина, тебе нужна какая-то помощь? – спросил ее одетый в гражданское мужчина с усами.
Она улыбнулась ему и передала бумагу с именем и местом рождения Арне Берглунда.
– Можно найти этого человека в регистре народонаселения? – спросила она. – Его нет в базе данных частных лиц и адресов, поскольку он эмигрировал из страны в конце восьмидесятых или начале девяностых и умер двадцать лет назад.
Обладатель усов взял у нее листок и сел перед монитором. Нина обвела взглядом комнату в надежде найти какую-нибудь табличку с именем и выяснить, как его зовут, но не заметила ничего похожего.
Она задержала дыхание, пока мужчина с помощью пароля вошел в программу и запустил поиск, компьютер выполнил задачу и замигал.
– Ты уверена относительно даты рождения? – спросил усатый.
– Нет, – ответила она.
– Но он умер, ты говоришь? Тебе это доподлинно известно?
– Он погиб в автомобильной аварии в Альпухаррах двадцать лет назад…
– Что это за Альпу такие?
– Горы к югу от Гранады, в Андалузии, на самом юге Испании.
Она подождала, пока он вышел из одной системы и вошел в другую. Страница загрузилась.
– Нет, – сказал он. – Нет никакого Арне Берглунда с такими данными здесь.
– А ты не мог бы попробовать ввести Ивара Берглунда, та же дата рождения, и посмотреть информацию по семье?
Вентилятор компьютера зажужжал.
– Да, он есть здесь. Родители Ларс Торе Берглунд и Лилли Эми Берглунд, умерли в 1979 году в лене 25, коммуне 60, приходе 02.
Лен Норботтен, коммуна и приход Эльвсбюн.
– Можно посмотреть его братьев и сестер?
Усатый покачал головой.
– Нет. Тебе надо попробовать в Государственном архиве.
В церковных книгах, значит.
Усатый возвратил ей бумажку с данными. Когда она приняла ее, он не сразу выпустил ее из пальцев.
– Я могу еще что-то для тебя сделать?
Нина почувствовала, как уголки ее рта напряглись.
– Огромное спасибо, – сказала она, потянула к себе листок бумаги и пошла назад тем же путем, каким и пришла.
Лен Норботтен относился к отделению Государственного архива, находившемуся в Хернёсанде. Она нашла номер телефона в Интернете, попросила соединить ее с научным отделом и попала в телефонную очередь. К счастью, недлинную, у людей хватало других занятий в теплый июньский денек помимо поиска родственников. Она представилась, назвав имя и должность, объяснила, что искала дату рождения ныне покойного Арне Берглунда и что эти данные, вероятно, находились в книге рождений и крещений или книге смертей и похорон лена 25, коммуны 60, прихода 02.
Женщина на другом конце линии тянула с ответом.
– Да-а, – сказала она, – а ты не могла мы приехать сюда и поискать сама?
– Я работаю в Государственной криминальной полиции в Стокгольме, – сообщила Нина. – Для меня очень важно, чтобы ты смогла мне помочь.
– Конечно, я могу сделать это. Если ты заполнишь формуляр на нашей домашней странице, мы предоставим все данные примерно через две недели.
– Речь идет о расследовании серьезного преступления, – объяснила Нина. – Человек, сведения о котором мне необходимы, подозревается в совершении убийства в Наке в прошлом году.
– А разве он не умер?
Нина неслышно перевела дух.
– Я подожду у телефона.
На все ушло десять минут, потом женщина взяла трубку снова.
– Я нашла книгу крещений, – сообщила она. – Арне Юхан Берглунд родился 28 мая, ему было бы пятьдесят пять сегодня. Он умер 6 октября в возрасте тридцати пяти лет.
Нина записала все это на бумаге с датой рождения Ивара.
– Спасибо за помощь, – сказала она и положила трубку.
Потом направилась прямой дорогой к Юханссону и постучала к нему в дверь:
– У тебя есть время?
Секретарь сидел склонившись над своим письменным столом. Он печально на нее посмотрел. Она встала перед ним и постаралась взять себя в руки и говорить спокойно.
– По-моему, у меня есть ответ относительно ДНК-пробы из Орминге, – сказала она. – Ивар Берглунд и его брат Арне были однояйцовыми близнецами.
Юханссон посмотрел на нее. Она протянула данные Ивара Оскара Берглунда, рожденного 28 мая, и Арне Оскара, рожденного 28 мая, в том же месте в тот же год.
Юханссон изучил представленную ему бумагу.
– Арне эмигрировал в Испанию как раз перед тем, как регистр народонаселения перешел в ведение налогового департамента, то есть в 1991 году, – продолжила она, стараясь сохранить деловой тон. – Он не остался в обычных базах данных, и никто не подумал специально его проверить.
– Что-то я не понимаю, – сказал Юханссон, возвращая распечатку.
Нина села на стул напротив него.
– Это объяснило бы пробу ДНК из Орминге, профиль практически идентичен, но не совпадает полностью, на нашей ДНК сказываются состояние окружающей среды, в которой мы живем, заболевания, и наше благосостояние, и дурные привычки…
– Нина, – перебил Юханссон, – это не объясняет ничего. Этот человек мертв уже двадцать лет.
Нина попыталась расслабить плечи.
– Я знаю, он разбился на машине, но нам надо проверить эту аварию, какие полицейские структуры расследовали ее?
Юханссон вздохнул:
– Почему ты думаешь, что они гомозиготные?
– Гомо?..
– Идентичные.
Он снова взял ее бумагу, потом вопросительно посмотрел на Нину. Нет, одинаковая дата не означала, что они были однояйцовыми.
– Ингела Берглунд, – сказала Нина. – Они одинаковые. Это ее слова.
Юханссон внимательно посмотрел на нее поверх очков.
– Они одинаковые?
– У Ингелы проблемы с общением, – сказала Нина. – Стоило труда допросить ее.
Юханссон открыл дело Ивара Берглунда.
– Я думаю, ты усложняешь относительно совпадения ДНК, – сказал он. – Она просто настолько близка, насколько возможно, 99 процентов.
– Не мог бы ты проверить обстоятельства аварии в Испании? – спросила Нина. – Просто узнать, что произошло?
Секретарь вздохнул.
– Я могу узнать, но особо не надейся. Хорошо, если мы получим ответ до конца года.
Нина встала, попыталась улыбнуться.
– Дежурный из криминальной полиции лена искал тебя недавно, – сообщил Юханссон и приготовил себе порцию жевательного табака. – Дело касалось поисков мобильного телефона, – добавил он.
