– Май-Лиз хранила все твои статьи в отдельной папке, она лежит где-то там в ящике. Я думал продолжить, когда она умерла, но из этого так ничего и не получилось. – Он посмотрел на нее снова, его веки покраснели. – Май-Лиз беспокоилась за тебя. Она всегда считала тебя слишком отчаянной, что ты никогда не щадила себя. Когда ты сидела в заложниках в туннеле под олимпийским стадионом, чуть не замерзла насмерть в сарае в Норботтене или когда твой дом сожгли…
– Я никогда не думала об этом, – призналась Анника.
– Порой Май-Лиз казалось, что все опасности, которым ты подвергала себя, имели какое-то отношение к Свену, он вроде как разрушил что-то в тебе.
Анника отвела взгляд в сторону, посмотрела в направлении прихожей и лестницы на второй этаж, там наверху находились спальни, Свен и Альбин имели каждый свою, там она потеряла невинность вечером в воскресенье, когда остальные члены семейства Матссон были на четвертьфинале чемпионата Швеции по хоккею с мячом. Хеллефорснес проиграл.
– Если я немного дерганая, то это не только из-за Свена, – сказала она.
Биргер посмотрел на улицу через окно, там снова сверкнула молния.
– Осенью будет четыре года с тех пор, как Май-Лиз умерла, – сказал он. – Мне так одиноко порой. Интересно, как долго я еще пробуду здесь, без нее.
Они некоторое время сидели молча. Ноги Анники словно налились свинцом, она даже забеспокоилась, сможет ли встать.
– Мы живем в этом регионе уже в течение многих поколений, – сказал Биргер. – И ваша семья и наша. Изнурительный труд наложил на нас свой отпечаток, сделал нас немного грубыми.
Первые тяжелые капли дождя забарабанили по оконному стеклу. Биргер посмотрел на Аннику:
– Мы такие. И не играет никакой роли, остаемся или уезжаем, оно присутствует все равно.
Неприятное ощущение, ранее захватившее Аннику в плен, немного отступило.
Она посмотрела на отца Свена, один в уродливом доме всеми забытого заводского района, мертвый сын и мертвая жена, немецкий «Евроспорт» в качестве единственной компании.
Он кивнул как бы самому себе.
– Все пошло быстро, – сказал он. – Все изменилось до основания. Возьмем хотя бы завод, ты видела, что они сделали там? Торговый центр и кафе.
Дом задрожал от раската грома. Они оба посмотрели на потолок.
– Спасибо, – сказала Анника. – Спасибо, что ты принял меня.
Биргер не без труда поднялся. Он подошел к ней и взял ее за руку. Его ладонь была сухой, но пожатие некрепким.
Потом она ушла.
В то самое мгновение, когда Анника спустилась с крыльца, разразился настоящий ливень. Она побежала к своей машине и запрыгнула внутрь. Дом на опушке исчез за стеной воды.
Она достала из сумки мобильный телефон, один пропущенный звонок. Номер показался ей знакомым, прошла секунда, прежде чем она вспомнила, кому он принадлежал: Государственной криминальной полиции. Анника вздрогнула как от удара, осознав это. Боже праведный, из ГКП искали ее, а она не ответила, поскольку занималась тем, что разгребала собственное дерьмо.
Дрожащими пальцами она набрала номер. Ей ответил мужчина по фамилии Юханссон, Анника, тяжело дыша от волнения, объяснила ему, кто она и почему звонит.
– Речь идет о мобильнике, который находится у нас на контроле, – объяснил Юханссон. – Телефонный оператор сообщил, что телефон включился полчаса назад.
Тишина обступила Аннику, все звуки стихли, вспышки молний ослепляли ее, но она не слышала грома.
– Включился? Это точно?
– С помощью триангуляции оператору удалось установить, что сигнал идет из лесного массива в Сёдерманланде, из места, расположенного примерно в километре от дороги 686 в коммуне Катринехольм. Самым близким ориентиром является озеро под названием… Хушён.
У Анники перехватило дыхание.
– Биргитта около озера Хушён? Сейчас?
– Ее мобильник функционирует уже в течение получаса. Точнее говоря, тридцать четыре минуты.
– Спасибо, – сказала она. – Спасибо!
Судя по звуку, ее собеседник вздохнул.
– Не за что, – ответил он.
Анника закончила разговор и набрала номер Биргитты. Как раз в этот момент машина вздрогнула от страшного грохота над ней.
Пошли сигналы вызова, первый, второй, третий, четвертый…
Кто-то ответил.
– Алло? – сказала Анника. – Биргитта?
Из-за нового удара грома ей пришлось сунуть палец в другое ухо, чтобы слышать.
– Биргитта? Ты в Лукебю?
Ответом ей стал неразборчивый шум, вроде бы кто-то пытался сказать что-то.
Молния и гром произошли фактически одновременно, все окрестности утонули в ярком свете. В телефоне что-то щелкнуло, и он замолк. Она посмотрела на него. Прием исчез. Гроза, вероятно, повредила какую-то из мачт.
Анника попробовала позвонить Биргитте снова, соединения не произошло. Она проверила номер Стивена, тот же результат. Она быстро отправила эсэмэс Стивену, надеясь, что сообщение в конце концов дойдет до адресата:
«Биргитта в Лукебю. Я выезжаю туда сейчас».
Промышленный район был огромный, бесконечные ряды одетых в железо производственных зданий, и находился около Альхесираса в часе езды от Марбельи.
– Он снимает весь этот комплекс, – сказал Родригес и показал на строение с номером 738 и два других слева и справа от него.
Они не стали искать сторожа, Нина рассчитывала, что ключ, найденный ею в убогом домишке, подойдет. На случай, если сеньорита наблюдатель ошибалась, у инспектора Родригеса имелась монтировка, сейчас лежавшая в багажнике его автомобиля.
Все три здания были с наружной стороны анонимными – ни одной вывески, указывавшей, какого рода деятельность осуществлялась в них, только номер на среднем из позеленевших от времени кусков латуни рядом с входом. Фасады были обшиты выцветшими от солнца и времени листами железа, первоначально имевшими синий цвет. На всех строениях никаких окон, только большие промышленные ворота и небольшая дверь сбоку от них.
Нина надела резиновые перчатки, достала ключ из пакетика для улик и подошла к воротам правого строения. Она задержала дыхание, когда вставляла ключ в замок, он вошел легко, попробовала повернуть его влево, без результата. Нина сжала зубы и попробовала повернуть его вправо, ключ пошел по кругу, один оборот, два…
Она медленно и неслышно выдохнула.
Благодаря хорошо смазанным петлям дверь открылась без звука. Внутри царила кромешная тьма. Нина шагнула прямо в нее через высокий порог. Воздух был жаркий и спертый, она зажгла маленькую лампу в своем мобильном телефоне, посветила вокруг и обнаружила выключатель слева от входной двери.
С тихим гудением люминесцентные лампы загорелись одна за другой и осветили все помещение настолько ярко, что Нине пришлось зажмурить глаза. Здесь, значит, счета оплачивали.
