– Пора поискать Белого Карибу, – решил Каменная Башка. – Будем надеяться, он не такой дикарь, как маркиз Галифакс. Идемте же, пока мы не задохнулись от дыма. Если ветер будет и дальше крепчать, кто знает, не охватит ли пламя всю чащу. Вперед! Вернемся, когда закончится канонада, а проклятая бригантина, надеюсь, разобьется о скалы.
– Вы и маркиза хотите захватить? – спросил его Риберак.
– При первой же возможности. Я надеюсь, мы с милордом еще встретимся, и не отчаиваюсь передать письма командующим фортом Тикондерога. Не могут же нас вечно преследовать несчастья! Уж мы их здорово нахлебались, а, Малыш Флокко?
– Так туго нам и во время осады Бостона не приходилось, – отозвался юный марсовой. – Там хоть Кок не жалел для нас угощенья!
– А я едфа не помер от его настойки! – со смехом проговорил Ульрих.
– Немцев спиртным не прикончить, – заметил старый бретонец. – Но довольно болтать! Пора поработать ногами, а не языком.
Бесчисленное множество подхваченных сильным ветром искр, кружась, опускалось на кроны лесных деревьев.
Дым стал таким густым, что семеро товарищей зашлись в приступе кашля.
Канонада все не прекращалась. Снаряды один за другим падали в заросли, откуда с тревожным криком поднимались стаи диких птиц.
Цепные и горящие ядра без перерыва обрушивались на охваченную огнем чащу. Должно быть, снарядами и порохом бригантина была щедро обеспечена.
Схватив свои славные барабаны и провизию, беглецы с грустью поспешили прочь. Единственным, кому было не о чем грустить, был господин Оксфорд, до последнего опасавшийся, что двое корсаров сдержат слово и повесят его за неимением рея на первой же сосне.
Во главе отряда торопливо шел лучше всех знавший эти места торговец, а за ним, перепрыгивая через сломанные ветви и корни деревьев, спешил Джор.
Путь был не трудный, ведь, в отличие от берез, сосны растут поодаль друг от друга, поскольку нуждаются в пространстве, чтобы протянуть в земле свои необъятные корни.
После пары часов быстрым шагом небольшой отряд наконец решился сделать привал. Шума канонады больше не было слышно, и казалось, вокруг спокойно.
– Вы знаете, где мы находимся, мсье Риберак? – спросил Каменная Башка, который ни минуты не мог держать язык за зубами.
– Мы в десяти милях от озера, скоро окажемся на берегу реки Рик. У Джора быстрые ноги.
– Да уж, нелегко за ним угнаться, – проворчал бретонец, разжигая свою знаменитую трубку. – Мы, моряки, предпочитаем, чтобы нас гнал вперед ветер. Как думаете, маркиз сошел на берег?
– Мне и самому хотелось бы это знать, – отвечал торговец.
– О, он, несомненно, уже на берегу, – сказал господин Оксфорд. – Уж очень ему не терпится схватить вас.
– И все из-за двух злополучных писем? Что и говорить, дрянной из меня почтальон! Ясно, что я рожден моряком и канониром. Думаете, он гонится за нами?
– Не сомневаюсь.
– Остается надеяться на помощь дикарей.
– Вот и я о том же, – произнес Риберак. – Даже с дикарями мы в меньшей опасности.
– Вряд ли англичанам удастся далеко продвинуться. Скоро разразится новая буря, и бригантине маркиза придется несладко. Хоть бы она разбилась о скалы, как мое судно!.. Тогда бы мы и без краснокожих обошлись! – произнес Каменная Башка, поглядев на помрачневшие небеса.
– Вы предлагаете остаться здесь и ждать?
– Что я предлагаю, мсье Риберак, так это вернуться к озеру другой дорогой. Если мы будем осторожны, то сможем избежать встречи с индейцами и даже проследить за ними.
– С чего вы взяли, что нам это удастся?
– Если уж я что вбил себе в башку, так меня и сам Вельзевул с толку не собьет.
– Теперь я понял: вы задумали устроить засаду на маркиза.
– Ураган придется как раз кстати! А ваши хваленые индейцы, похоже, уснули прямо на тропе войны.
– Говорю вам, они скоро будут у озера, – отвечал торговец. – Но решать вам.
– Вернемся! Я не хочу уходить прочь от озера, омывающего стены Тикондероги. Если индейцы явятся, пусть подсобят нам в бою против англичан.
– А ты что скажешь, Джор?
– Скажу, что наша судьба должна решиться на берегу Шамплейна, а не в лесной чаще, – ответил канадец. – Если подоспеет королевский флот, нам не видать ни Арнольда, ни Сен-Клера.
– Ну а ты, Малыш Флокко, что думаешь?
– Генерал Вашингтон и наш капитан послали нас в форт, а не по лесам гулять, – решительно произнес марсовой.
– Будь по-вашему, – сказал Риберак. – Вернемся к озеру. Может, вы и правы и не надо нам отходить от побережья.
Он уже собирался подняться, когда кто-то громко окликнул их на вполне сносном французском:
– Куда идут белые люди? Разве они не знают, что ирокезы Белого Карибу вышли на тропу войны и готовы опробовать на них лезвия своих томагавков?
Из березовый рощи вышел высокий и мускулистый индеец средних лет, в расшитой голубой куртке и ноговицах из оленьей кожи. Его кожаные мокасины были украшены по бокам светловолосыми скальпами.
Мощные бедра дикаря подпоясывала шерстяная набедренная повязка, за которую он заткнул томагавк и охотничий нож.
В руках он держал старое ружье, которое тут же дерзко нацелил на семерых бледнолицых.
– Что вам угодно, господин индеец? – спросил Каменная Башка, молниеносно вскочив на ноги и вскинув карабин. – Что предпочтете: превосходный джин или заряд свинца?
– Я хочу знать, кто вы.
– Мы все более или менее бледнолицые. На вашей краснокожей физиономии есть два зорких глаза, так что это вы и сами легко увидите.
Тряхнув длинными и густыми иссиня-черными волосами, индеец выпрямил три пера, украшавшие его головной убор, взвел курок и напыщенно произнес:
– Я Белый Орел, великий воин ирокезов, снявший более двадцати скальпов. Никто не смеет мне противостоять.
– А чьи были скальпы? Бледнолицых или краснокожих? – с иронией спросил Каменная Башка.
– Скальпы мужчин обеих рас.
– А все-таки я тебя не боюсь, великий воин, хоть ты и повыше меня будешь.
Подавшись вперед, торговец пристально поглядел на ирокеза, который, по всей видимости, уже собирался броситься на друзей.
– Я никогда не встречал тебя в лагере Белого Карибу, – сказал дикарю Риберак.
– Но я знаю моего белого брата, – отвечал индеец.
– Тогда зачем же ты спрашиваешь, кто мы? Разве тебе не ясно, что мы друзья великого вождя?
– У вождя больше нет друзей. На тропе войны для дружбы нет места. Ведется лишь счет снятым скальпам.
– Ты лжешь! Белый Карибу мне предан, и потом, я немало плачу ему за то, чтобы он помогал мне. Где он?
