Приказав лоцману отвести каноэ на несколько сот футов назад, чтобы его нельзя было разглядеть с озера, Каменная Башка, Ульрих, юный марсовой и Кровавое Пятно сошли на берег.
Секретарь маркиза предпочел остаться в лодке.
Кругом высились скалы, а березы росли даже на песчаной прибрежной полосе. Скалы были сплошь низкие, с таких вид на бригантину не откроется, однако зоркий Каменная Башка тут же указал друзьям на утес около двухсот, а то и трехсот метров высотой.
Подножие утеса заросло густым кустарником, за который можно было хвататься при подъеме.
– Вот здесь будет наш наблюдательный пункт, – сказал бретонец Малышу Флокко.
Держась в тени скал, отряд осторожно двинулся вперед и через десять минут достиг вершины заросшего дикой черешней утеса. Глазам наших героев предстало небольшое плато.
При их появлении несколько ястребов взвились в воздух и закружились над озером. Эти хищники – непревзойденные рыболовы, которые могут сравниться лишь с белыми орлами, в изобилии встречающимися на канадских озерах.
Встав бок о бок с Малышом Флокко, Каменная Башка устремил взгляд на бригантину. Две ее мачты рухнули поперек на омываемую волнами палубу.
– Я вижу дым! – воскликнул старый бретонец.
– Где? – прищурился марсовой.
– Да вот же, он идет прямо из люка батарейной палубы. Уж теперь-то мы точно знаем: на борту кто-то есть.
– Думаешь, маркиз там?
– Я в этом не сомневаюсь, – отвечал Каменная Башка. – И все же знать точно мы не можем. Ты помнишь, сколько шлюпок было на бригантине?
– Кажется, четыре, если память меня не подводит.
– Ну а сейчас их всего две, правда самые вместительные.
– Что, если маркиз в шлюпке поплыл навстречу флотилии Бергойна?
– Остается лишь надеяться, что это не так.
– Может, остальные шлюпки унесло волнами и разбило о берег?
– Тогда мы увидели бы их обломки. Впрочем, этой ночью мы все выясним. Бригантина крепко стоит на скалах. Нам остается лишь подняться на борт.
Вдруг бретонец так и подскочил. На несколько секунд он, казалось, весь превратился в слух.
– Неужели я ошибался? – воскликнул он.
– Что ты там услыхал?
– Эхо пушечного выстрела, – скрипя зубами от досады, проговорил боцман.
– Неужто английские суда уже на Шамплейне?
– Тогда все потеряно.
– Послушай еще. Я ничего такого не слыхал.
– Это потому, что ты не канонир. Придержи язык и дай мне прислушаться. А еще лучше, даже не дыши.
– Хочешь, чтобы я задохнулся?
– Катись ты к дьяволу, щенок пулигенский! Мне сейчас не до шуток.
– Ладно, не дышать так не дышать!
Каменная Башка приложил мозолистые ладони к ушам и снова прислушался. Несколько минут спустя до моряков донеслось слабое эхо артиллерийского выстрела.
– Теперь-то слышал, Малыш Флокко? – гневно тряхнув головой, спросил бретонец.
– Теперь да, – отвечал юный марсовой.
– Придется пойти на отчаянные меры.
– Атакуем бригантину, пока к англичанам не подошла подмога?
– И как можно скорее!
– Как думаешь, далеко то судно, что стреляло?
– Не меньше чем в пяти-шести милях от нас.
– В такую погоду англичане еще не скоро сюда доберутся.
– Надеюсь, что нет. Не будем терять времени! Поведем манданов на абордаж!
Бегом спустившись с утеса, корсары и их спутники вернулись к каноэ.
– Гребите к лагерю! – скомандовал Каменная Башка.
Каноэ полетело быстрее молнии и уже четверть часа спустя вернулось к устью реки, где располагались остальные лодки манданов.
Каменная Башка наскоро отдал распоряжения, и вскоре триста вооруженных ружьями индейцев пустились в опасный путь.
Остальные дикари остались охранять лагерь на случай внезапной атаки ирокезов, о которых по-прежнему не было никаких вестей. Ни Вольф, ни Джор, отправившиеся на поиски торговца, не возвращались, а ведь один лишь Риберак мог примирить два враждующих племени.
– Вот так передряга! – бормотал Каменная Башка, нервно меря шагами берег вместе с юным марсовым, пока воины погружались в каноэ. – Красномундирники вот-вот будут здесь, а о проклятых ирокезах так ничего и не известно! Не удивлюсь, если во время нашего отсутствия они нападут на лагерь и прикончат моих манданов. Но не атаковать бригантину мы не можем! Если маркиз окажется у меня в руках, Бергойну придется пойти на переговоры.
– Папаша, – преградил ему дорогу Ульрих, – твои жены приготовили ужин.
– Пусть сами его съедят! – рявкнул бретонец. – Нам сейчас не до еды!
– Где же пропадает мой брат?
– Будем надеяться, он скоро объявится.
– Так мы не будем ужинать?
– Этим вечером придется попоститься. Прыгай в каноэ. Твой карабин нам будет кстати.
– Да, папаша, – с готовностью повиновался немец. – Как скашешь.
Около четырех часов дня, когда над озером и безграничными лесами начали сгущаться сумерки, состоящая из двадцати крупных каноэ индейская флотилия пошла к бригантине.
Каменная Башка и его товарищи уселись в самую большую лодку с тридцатью воинами на веслах, вооруженными карабинами.
Вскоре флотилия вышла из устья реки на сумеречные просторы озера, над которым собрались тяжелые тучи.
Волны слегка утихли, однако приливные буруны все так же с грохотом и пеной разбивались о прибрежные скалы. Иногда друзьям казалось, что с берега до них доносятся звуки выстрелов.
Каменная Башка, расположившийся на носу вместе с Малышом Флокко и немцем, зарядил свой карабин, а секретарь маркиза благоразумно устроился на корме. Как известно, война не была его истинным призванием.
Подпрыгивая на волнах, каноэ благополучно миновали цепочку скал и пошли к окруженной рифами бригантине.
– Малыш Флокко! Не видать ли вдали других кораблей?
– В этом проклятом тумане ни зги не видно, – отозвался юный марсовой.
– Это точно. В этих широтах мрак опускается мигом, будто тяжелый занавес. Зато бригантина от нас никуда не денется.
– Может, нам даже удастся застать команду врасплох.
– Будь я на их месте, врасплох бы меня не застали, – произнес Каменная Башка. – У англичан есть дурная привычка.
– Ну да, вечно пьют как лошади!
– А сам-то ты на «Громовержце» одну воду пил, что ли?
– Я пил, только когда больше было нечем заняться… Проклятье!
