– У нас в тысячу раз лучше! – отвечал юный марсовой.
И все же кислое вино вслед за ужином оказалось в железных желудках бретонцев. Удовлетворенно вздохнув, Каменная Башка потер брюхо, разжег трубку и вместе с Малышом Флокко заторопился прочь.
– Доброго вечера, мастер Сэм, – бросил напоследок лукавый боцман.
– Меня зовут Джейкоб! – в ярости откликнулся кок.
– Сэм или Джейкоб, какая разница! Чтоб тебя дьявол унес, великий заступник и ближайший родственник негров!
Через пару часов опустилась ночь. Небо заволокло темными тучами. Казалось, вот-вот разразится новый шторм и разнесет жалкие остатки призрачного флота в мелкие щепки.
– Не страшно, – сказал бретонец. – Волны небольшие, шлюпку не перевернет.
Вскоре показался Вольф:
– Мы спустили на воду небольшой фельбот. Он следует прямо за фрегатом. Маркиз позволил мне порыбачить: съестного у нас почти не осталось, а я хороший рыбак.
– А что ваш брат?
– Он уже ловит кальмаров.
– Где мисс?
– Я передал ей феревочную лестницу. В нужный момент она спустится из каюты. Фам нужно прикончить рулевого, иначе он подаст сигнал тревоги.
– Один удар по башке – и хрясь! Уж об этом я позабочусь.
– Подойдите поближе к румпелю. Как только услышите крик «Человек за бортом!», прыгайте в фельбот.
– Кто это окажется за бортом?
– Об этом не фолнуйтесь: кое-кто прыгнет в фоду.
– Вы?
– Возможно, – удаляясь, отвечал наемник.
Бретонцы поднялись на шканцы и расположились у фальшборта в четырех шагах от рулевого.
9. Тревожная ночь
Несмотря на туман – верный спутник великого Гольфстрима, моряки тотчас же различили в ночи шлюпку, идущую точно в пенном кильватере фрегата. Вельбот был привязан к фальшборту кормы закрепленным за гик бизани тросом в двенадцать локтей длиной. В лодке, раскидывая сети, двигалась тень человека.
– Это Ульрих! – сказал Каменная Башка марсовому.
– Что он там ловит? Медуз или ночесветок?
– Он, похоже, и сам не знает! Настоящие рыбаки – только голландцы да бретонцы.
– Так иди подсоби ему.
– Не могу, тут еще один молодец ждет не дождется моих кулаков!
– Этот рулевой – настоящий здоровяк.
– Ничего, со мной ему не справиться. Который час?
– Скоро полночь.
– Что, прыгает сердечко?
– Ничего подобного. Спокоен, как бык.
В этот момент с батарей донесся крик:
– Смена вахты!
Тридцать-сорок моряков тут же исчезли в кубрике. Их места на палубе заняли новые вахтенные.
– Будь наготове, Малыш Флокко! – воскликнул Каменная Башка. – Отвяжешь трос и пришвартуешься к бакборту, под каютой мисс. Смотри же, если ошибешься, схвачу тебя за ноги и брошу в море вниз головой! Тогда уж мне придется кричать: «Человек за бортом!»
– Я плаваю как рыба и даже акул не боюсь. Правда, я боюсь морских угрей, потому как…
– Тише, болтун!
– Это я-то болтун? Да ты сам и пяти минут помолчать не можешь!
– А сейчас буду молчать, пока не услышу Вольфа. Когда кто-то из команды оказывается в море, особенно ночью, экипаж может голову потерять.
Бóльшая часть вахтенных расположилась на корме: в такую туманную ночь оставалась опасность столкновения с одним из судов арьергарда эскадры лорда Данмора. Остальные же, глотнув по чашке отвратительного, в который раз заваренного кофе, заняли места между грот- и фок-мачтой. Вахтенный офицер шагал по шканцам, пытаясь хоть что-то разглядеть в тумане, который с каждой минутой становился гуще, будто сама природа намеревалась скрыть побег бретонцев.
Вдали сверкали вспышки молний. Гром раздавался в темной пелене тумана, а восточный ветер нес дымку к американским берегам. Время от времени корабль резко подбрасывало на высокой бортовой волне.
– Не нравится мне все это! – проворчал Каменная Башка. – При такой качке мисс нелегко будет спуститься в вельбот… Ба! Ладно, поглядим…
Закончив курить, бретонец принялся энергично крутить руками, разминая мускулы, и незаметно приблизился к рулевому. Пьяный или просто смертельно усталый, тот дремал за штурвалом.
Внезапно шум волн и грохот громовых раскатов перекрыл крик:
– Человек за бортом!
Ни один моряк не останется равнодушным к такому известию, ведь оно может означать гибель товарища.
Тут же раздался голос вахтенного офицера:
– Спустить шлюпку! Остановить корабль!
Пятнадцать-двадцать матросов поторопились выполнить приказ.
Миг – и Каменная Башка бросился на дремлющего рулевого. Его тяжелый, как кузнечный молот, кулак с глухим стуком ударил по черепу бедняги. Рулевой, даже не успев вскрикнуть, упал за борт.
Воспользовавшись всеобщей суматохой, Малыш Флокко выбрал трос, привязанный к вельботу, а Ульрих тем временем с силой греб к фрегату. Увидев под самым фрегатом шлюпку, бретонцы перелезли через фальшборт кормы и, схватившись за трос, перебрались в лодку.
– А что же мисс? – спросил Каменная Башка, поглядывая на окна ее каюты, расположенные под самым штурвалом.
В этот момент до них донеслись отчаянные ругательства маркиза.
– Тысяча колоколен! – воскликнул боцман. – Мисс застали при попытке к бегству! Все кончено! На весла! Навались!
– У нас и парус есть, – сказал Малыш Флокко.
– Ставь его поскорее, пока мы с Ульрихом будем грести. Тысяча колоколен! Стоит англичанам заметить лодку, и они изрешетят нас!
Фрегат остановился на расстоянии примерно кабельтова от вельбота. Он ждал шлюпку, спущенную на воду, чтобы отыскать упавшего за борт матроса. К счастью, как уже было сказано, стояла темная и туманная ночь, и беглецы беспрепятственно ушли в море.
В мгновение ока Малыш Флокко поставил небольшую мачту и развернул парус.
– К штурвалу! – распорядился Каменная Башка.
– Какой курс?
– Откуда я знаю! Главное – подальше отсюда!
Шлюпку то и дело бросало под порывистыми ударами холодного восточного ветра. Подскакивая на волнах, вельбот вскоре исчез в тумане.
Однако на борту фрегата, должно быть, заметили побег: загрохотали ружейные выстрелы и даже раздался пушечный залп. Англичане стреляли вслепую.
– Поздно очухались! – воскликнул Каменная Башка.
Фрегат уже исчез из поля зрения бретонцев, и с каждой минутой вельбот уходил все дальше в море.
