Диатрета была высотой около пятнадцати сантиметров или в одну открытую ладонь. Верхний диаметр около тринадцати, а нижний от трех до пяти сантиметров. Ее обвивала тонкая стеклянная сетка, очень изящная, способ создания которой не раскрыт и по сей день. На кубке всегда или почти всегда была какая-нибудь надпись с выражением пожелания его хозяину или какая-нибудь здравица по-гречески или по-латински. Например, на ныне утерянной последней диатрете из Зальцбурга было написано имя великого Максимилиана: Maximus Augustus vivas.
Храпешко ничего не понимал.
Миллефьори — серединка на половинку.
Фриц понял только, что говорят по-немецки.
— Лучший экземпляр диатреты находится в Кёльне, он пурпурно-красного цвета, верхняя часть у него желтая, а сетка — светло-зеленая. Многоцветность, как вы знаете — чтобы не повторять уже известные вещи, достигалась следующим образом: стеклянное ядро обливалось разноцветной стеклянной массой. Что это за масса и из чего было ядро, я имею в виду, по составу, — было секретом каждой мастерской. Правда в том, что люди до наших дней пытались, и, как я слышал, предполагаются попытки и в вашей мастерской, создать такое чудо искусства, но пока им это не удалось. Было что-то таинственное в способе, с помощью которого производились эти сосуды. Необходима была посвященность в тайны, некое жизненное совершенство.
Предание гласит, что с римских времен мастера диатрет находились под особым покровительством правителей и с ними обходились по-особому, потому что человек, который умел создать такое, за свою жизнь мог сделать только один такой сосуд. Кроме практического применения этих чаш, следует отметить, что они были показателем принадлежности к конкретному слою, семье или группе мастеров. Диатрета была звездой пира: она гордо стояла перед королем или королевой и вызывала любопытство и завистливые взгляды сотен гостей. Она создавалась, чтобы вызывать вздохи, быть символом роскоши и, в конце концов, быть погребенной со своим хозяином. Тем не менее, и по сей день не разгадано: какими методами пользовались немецкие мастера при изготовлении чаш для своих властителей? Должна была существовать некая тайна, которую они ревностно хранили и уносили с собой в могилу или, наоборот, передавали из поколения в поколение, от мастера к мастеру. Легенды и предания также говорят, что и сегодня по-прежнему есть люди, которые метут похвастаться таким умением.
Отто: Как вам понравилась лекция?
Храпешко: Неплохо.
Миллефьори: Ничего себе.
Фриц: Слава богу, что на немецком.
32
Прашамарапурти из Индии
ВЕДА О ДУХЕ
— Вы как христиане, конечно, знаете, что такое дыхание. Это способ, при помощи которого созданы вы все, а также весь материальный мир. Руах, или Дух Божий, который парит над первоначальными водами. У мусульман он же называется Ер-Pyx. У нас тоже есть символ дыхания — лебедь Хамса, который сидит на космическом яйце, о чем рассказывается в известных Ведах.
— Нам они неизвестны, — сказали эти трое.
— Ваш мастер Отто, наверное, вам уже говорил о дыхании и, вероятно, сообщил вам, что две его фазы называются Янь и Инь, то есть рождение и смерть, появление и исчезновение. Калпа и Пралая.
— Мы должны признаться, что индийский язык для нас не родной!
— В даосской традиции существовало девять дыханий, которые постоянно сгущались и превратились в физический свет. Таким образом, пространство между землей и небом наполнено дыханием, в котором человек живет, как рыба в воде. В Индии это пространство мы называем Вадзу-ветер, или дыхание жизни.
Существует пять видов дыхания: прана, апана, вьяна, удана и самана. Они управляют не только дыханием, но и всеми жизненными функциями человека. Техника йогов по контролю над дыханием, известная в Китае и Индии, в Индии она называется Пранаяма, относится не только к обычному дыханию, но и субтильному. Кружение дыхания, связанное с тантрическим Кундалини или с даосской эмбриологией…
— Нам кажется, что это слишком сложно для наших неразвитых мозгов, — сказали мастера.
— …не относится только к дыханию как таковому…
— Мастер Отто! Если можно, разрешите нам уйти…
— …но и к контролю…
— …в нашу мастерскую, мы лучше…
— …жизненная энергия…
— …будем делать пивные бутылки…
— Нельзя! Надо дослушать, потому что это вам необходимо.
33
Эксперименты.
Храпешко начал экспериментировать, опираясь на свою собственную теорию, представлявшую собой мешанину из лекций, которые читал Отто, и того, что он сам вычитал в справочниках.
Пока все спали.
Он сам растапливая печь, сам клал туда песок, соду, кремний, сам определял их пропорцию, сам добавлял в смесь и некоторые ингредиенты, которые раньше никто не использовал, как, например, травы с пьянящим ароматом. Сам выдувал. Пока никто не заметил, что он занимается чем-то подобным.
Сначала он представил себе рыбу.
Рыба плавала в озере: У нее были холодные плавники, стеклянные глаза. Озеро чистое, видны все камни на дне. Кожа рыбы гладкая и прозрачная, а сквозь нее видны глубокие просторы озера. В глазах рыбы Храпешко видел отсвет облака в форме человеческой руки.
Рыба, в чьих глазах отсвет облака.
Так Храпешко хотел назвать следующее стекло.
Он набрал огромное количество воздуха, заполнил грудь полностью, надул щеки, прислонил железную трубку к губам и медленно начал дуть.
Рыба с облачным светом в глазах.
Стеклянная раскаленная масса начала раздуваться, как воздушный шар, и он схватил свои садовые ножницы, поддел стеклянную каплю с того конца, где у рыбы должен был быть хвост, и нажал. Все остальное доделалось само собой, ему даже не пришлось ни к чему прикасаться. Затем он быстро-быстро отрезал там, где рыба соединялась с железной трубкой, и бросил ее в золу.
Потом представил себе облако.
То же самое облако, которое отражалось в глазах рыбы. Снова наполнил грудь воздухом, надул щеки, поднес к губам железную трубку и подул.
Облако было похоже на бурную реку. Серую. Луга в росе серым утром. Птицы, замершие на берегу реки. Далекие просторы. Облако, как и рыба, было размером с указательный палец. На них ему не нужно было много воздуха.
И так, неизвестно откуда, но, скорее всего, из глубины души, он начал выдумывать и делать небольшие фигурки. Миниатюрные. Длиной с большой палец правой руки. Он боялся, что на фигурку покрупнее пойдет слишком много материала, и это вряд ли пройдет незамеченным.
Затем представил себе муху.
Она перелетала с места на место, с головы на голову, с плеча на плечо.
Полет стеклянной мухи.
