Поход по магазинам… оставил странное послевкусие.
Меня узнавали на улицах. Встречали шепотками и любопытными взглядами. Меня пытались жалеть. Меня обсуждали. Презрительно поджимали губы и сочувственно качали головами. Казалось, каждый житель столицы знал, кто я такая. И это нервировало и напрягало. Хотелось сбежать обратно, под защитные стены родной Академии. Но когда я попыталась заикнуться леди Арлайн, что мне ничего, кроме кулона, не нужно, нарвалась на суровую отповедь.
— Об этом не принято говорить, — сурово сказала она, когда мы вошли в примерочную, — но из Выжженного поколения пятеро погибли не на поле боя. Покончили с собой, не выдержав, помимо прочего, общественного давления. Своеобразной славы. Еще двое до сих пор живут отшельниками, почти не выходя из дому. У тебя сейчас ситуация схожая. Тебе хочется забиться в нору, где все приятно и знакомо, и не вылезать. Но, поверь, закончится это плохо. Привыкай к вниманию, наращивай шкуру. Пригодится. А толпа… Максимум еще месяц ты будешь темой для сплетен, потом внимание к тебе поугаснет.
Я вынуждена была признать, что наставница права. Так что пришлось старательно игнорировать нарисовавшуюся социофобию и… наращивать шкуру, как и велели. Делать вид, что я ничего не замечаю и мне нет до их любопытства дела.
За кулоном мы добрались через несколько часов, когда закончили с покупкой зимних вещей. Ювелир — пожилой улыбчивый дяденька — понимающе покивал, когда маркиза обрисовала ему требования к будущему атрибуту. Шустро умотал в подсобку и вернулся из нее только минут через двадцать. Мы успели все витрины раз по пять пересмотреть.
— Как знал, что они пригодятся еще, — сказал ювелир, любовно стирая с деревянной шкатулки пыль. — Выбирай, девочка, на что глаз ляжет, — и осторожно высыпал содержимое на предусмотрительно расстеленный отрез красного бархата.
Я склонилась над столом, зачарованно рассматривая россыпь кулонов на любой вкус.
— Все чистые, как положено, — меж тем нахваливал товар ювелир. — Сделаны вручную, без применения магии.
— Вы держали их при себе все эти годы? — удивленно спросила наставница.
— Ну… — Он смутился. — Я их готовил для демонологов, было бы обидно продать их как обычные побрякушки. Вот я и… — и растерянно пожал плечами.
— Вы очень проницательны, господин. — Я улыбнулась ему и осторожно спросила: — Могу я их потрогать?
— Конечно! — воскликнул он. — Даже нужно! Обязательно!
— Спасибо большое.
И я просто отключилась от реальности. Перебирала кулоны, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Не знаю, чего я ждала. Может, что, как в книжках, какой-то из них откликнется, как-то даст понять, что он именно мой? Ничего такого, конечно же, не было. Потому я, вздохнув, принялась выбирать визуально. И остановилась на продолговатом кулоне из темного металла в форме ромба с рядом мелких закорючек в широкой части.
— Этот.
— Прекрасный выбор! — рассыпался в комплиментах ювелир.
— Скорее странный, — хмыкнула наставница.
— Почему? — непонимающе глянула я на нее.
— Потому что кулон мужской. Впрочем… — Она пожала плечами. — Если тебе нравится, это не имеет значения.
— Нравится, — решительно кивнула я.
— Тогда берем.
Я рассчиталась за свой будущий атрибут, и леди Арлайн потащила меня обедать в кафе. И там буднично сообщила, что она решила проэкзаменовать меня на готовность к первому курсу на следующей неделе, так что про отдых могу забыть. Мол, сколько можно переносить это дело. Так что, вернувшись в Академию, я не завалилась в комнату отдыхать, а до самого вечера под чутким руководством наставницы практиковалась и учила.
Следующие несколько дней слились в один. Учеба-учеба-учеба. Стихийная магия, демонология, предметы первого курса. Иногда мне казалось, что моя голова просто лопнет, не выдержав такого объема знаний. Причем наставники словно сговорились: им нужно было от меня все и сразу. Лорд Рейтбор вообще сказал, что никакие экзамены его не интересуют, но атрибут должен быть готов максимум к началу следующей недели.
В среду у меня сдали нервы. Почти неделя непрерывной зубрежки дала о себе знать, и я не смогла сплести на стихийке самое элементарное заклинание и ударилась в позорнейшую истерику. Наставнице пришлось отпаивать меня успокоительным, а потом отправлять в общежитие.
— Кажется, мы с Рейтом увлеклись, — сокрушенно качала она головой, провожая к женской половине. — Я поговорю с ним… Перенесем все на недельку, разгрузим тебя.
В комнате было непривычно пусто. Я уже отвыкла от такого…
Устала я настолько, что упала на кровать и добрых полчаса просто бездумно пялилась в потолок. А потом осознала, что продолжаю ехать крышей. Мысли о том, что я ничего не успеваю, убивали, потому я решила отвлечься. А что мне в этом лучше всего помогает? Правильно! Готовка! Друзья, небось, уже забыли, каковы мои блюда на вкус.
Так что я отправилась на кухню и принялась вдохновенно колдовать. Любимое дело, как всегда, подняло настроение и отодвинуло все проблемы на задний план. Я мурлыкала себе под нос незатейливую мелодию и аккуратно нарезала мясо подарком Ская. Ножик все же был чудесный! Легкий, с удобной ручкой и нереально острый. Мне кажется, он еще был зачарован, потому что порезалась, только когда нарочно с силой провела по подушечке пальца. Потом, правда, ругалась и бинтовала ранку.
И так увлеклась этим, что не сразу поняла: на кухне есть еще кто-то.
Мне повезло. Я наклонилась, чтобы положить аптечку на нижнюю полку. А потому то, что должно было снести мне голову, проделало огромную дыру в стене. Пока я слегка тупила, пытаясь соединить реальность, вбитые наставницей рефлексы сработали раньше сознания. И второй удар принял на себя пограничный щит. Только после этого я повернулась к нападающему. И едва не упустила щит вместе с челюстью.
Маркиз Олбрайт! Откуда он здесь?! Каким образом сумел так быстро вернуться?!
— Ты такая везучая, что это уже достало, — процедил он, сверля меня тяжелым взглядом. — Малейшую щель оставь — ты в нее ускользнешь.
Черт! Что делать?! Кричать — не выход: время пар, в общаге нет никого, да и стены здесь толстые. До переговорника не дотянусь, щит требовал работы обеих конечностей. Наверняка со стороны смотрелась даже смешно — вытянутые вперед руки, в одной из которых острием вниз зажат нож. И не опустишь, и как оружие не используешь! А щит тоже убирать нельзя, этот гад меня немедленно чем-то приласкает… Но я так тоже долго не выдержу! Что же делать?!
— Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? — процедила я, решив, что единственное, что могу, — тянуть время. Вдруг кто-то из друзей вернется раньше? — Я тебя не трогала и кодлу твою тоже. Так что сами во всем виноваты.
— А дерзкая какая, посмотрите на нее, — скривил он губы в усмешке и хитро переплел пальцы. — От тебя слишком много шуму, — и опять чем-то запустил.
