— Да с кем же мне еще быть откровенным? — спросил
он. — Даже родная дочь предпочитает в такой момент устраивать свою личную
жизнь.
— О господи, — вздохнула Наташа. — Где ваши
глаза?
— А что? — удивился он.
— Ладно, я вам потом все расскажу. Сейчас меня
интересуете лично вы.
— И сильно интересую?
— Очень. Обещайте говорить правду, одну только правду,
ничего, кроме правды.
— Смотря что вы надеетесь из меня вытянуть. —
Покровский взирал на нее сверху вниз — одна бровь выше другой.
— Какого черта вам потребовалась несексуальная
секретарша?
— Что-что? — изумился он.
— Вы прекрасно слышали. — Наташа обещала себе, что
будет разговаривать с ним очень твердо, как настоящая деловая женщина. —
Вы специально звонили директору агентства и просили женщину, у которой, кроме
мозгов, ничего ценного в наличии нет — ни рожи ни кожи.
— Это правда, — вздохнул Покровский. — Видите
ли… Э-э-э… Когда я еще работал на кафедре, у меня был инцидент с одной.., так
сказать, лаборанткой. И еще был инцидент.., с девушкой, которая подбирала для
меня газетные вырезки. Они обе были очень хорошенькие. В общем, они хотели,
чтобы я обратил на них внимание, а я не обратил.
Тогда они обвинили меня в том, что я.., использовал свое
служебное положение. В отместку. Два случая подряд, представляете? Маринка была
просто в шоке. Мне кое-как удалось убедить ее в своей невероятной порядочности,
но больше я рисковать не желал.
— Из-за вас я теперь выгляжу, как валун, обросший
лишайником!
— Ха, — сказал Покровский. — Вам так тоже
хорошо.
"Ну да, — подумала Наташа. — Рассказывай.
Сам сказал: головка, как у черепахи. И все из-за какой-то
там лаборантки!"
— То есть вы думаете, что если женщина несексуальная,
она на вас не обратит внимания?
— Просто никто не поверит, что я могу ей увлечься. У
меня с женским полом, слава богу, все в порядке.
Это был выпендреж в чистом виде. Или намек, что не стоит
лезть куда не надо?
— Ну еще бы! — пробормотала Наташа. — А
почему в таком случае вы не наняли разбирать архив какого-нибудь расторопного
студента?
— Так из-за Маринки! Студенты, если вы не в курсе,
гормонально неустойчивые субстанции.
— Это относится к мужчинам всех возрастов! —
заявила Наташа.
Покровский хмыкнул и ничего не ответил.
— Вопрос номер два. Самый главный, — продолжала
она. — Чем Алиса вас шантажировала?
Покровский вскинул на нее глаза, потом тяжело вздохнул и
сел.
— Откуда вы знаете?
— Да уж знаю!
— Лежали под кроватью в гостинице? — догадался он.
— Стояла за занавеской.
Она подумала, что он сейчас взорвется и обругает ее за
наглость, но он весело воскликнул:
— А! Так это вы все время хрюкали!
— Ну, пожалуйста! — попросила Наташа. —
Будьте серьезны. Чем она вас шантажировала? Там, в номере, она сказала, что
если вы не согласитесь, то она все ей расскажет. Кому — ей?
— Маринке, — устало ответил Покровский. —
Расскажет, из-за чего мы развелись с ее матерью.
— Она-то откуда знает?!
— Так получилось, что я проболтался. У меня был тяжелый
момент в жизни, и Алиса казалась мне самым верным другом на свете. Маринка
думает, что мы с ее матерью просто.., не сошлись характерами. Она тогда еще
маленькая была, ничего не понимала.
— А на самом деле?
— Однажды я вернулся из командировки… — Покровский
усмехнулся невесело.
— Вы шутите!
— Ничего подобного. Мы развелись, и я простил их.
— И его?! Не убили, не покалечили?
— Вот еще. Он мой лучший друг.
— Стае?! — ахнула Наташа. — И вы — простили?!
Я не верю.
— Как это — не верите? Вы ведь видели Стаса.
Он здесь, он со мной, мы приняли произошедшее как
недоразумение.
— Вы ненормальный.
— Нет, я очень нормальный!
— А! Понимаю. Вы возложили всю ответственность за
случившееся на вашу жену.
— Вы бы на моем месте тоже возложили. У нее была
склонность.., к излишнему кокетству.
Наташа посмотрела на него с неудовольствием.
Боже милостивый! А если он узнает, что Стае не остановился
на достигнутом? И с Алисой, и с Линой у него были более чем теплые отношения.
Лина вообще считает, что Покровский все узнал о романе Алисы со Стасом и с ней
развелся именно из-за этого. Сама Лина тоже хороша — замужем за одним, в
любовниках у нее другой, а травится она из-за третьего! Вот кто штучка!
— Надеюсь, все это останется между нами, — сказал
Покровский.
— Я не болтлива, — коротко ответила Наташа.
— Особенно когда выпьете.
— Скажу вам по секрету, что коньяк как-то странно на
меня действует. Никогда со мной не случалось ничего подобного. Я что,
рассказывала какие-нибудь истории… В тот раз?
— Пьяная вы очень рассудительная, — уклонился от
прямого ответа Покровский. — Еще вопросы есть?
— Самый главный. Вы догадываетесь, кто убийца?
— Какой-то чертовски умный сукин сын. Можете себе
представить, что случилось бы, не появись в моей жизни вы? У этого человека был
четкий план. Пойди все по этому плану, я бы уже не отмазался. Нашли бы
какой-нибудь завалящий отпечаток пальца и — привет. Пишите письма дяденьке.
Они услышали, что к дому подъехала машина, и Наташа сказала:
— Наверное, Вадим привез вашу дочь.
— И Козлова.
— Лучше уж называйте его гардеробщиком.
Козлов — самая обыкновенная фамилия, но в ваших устах она
звучит как-то обидно.
— Этот гардеробщик собирается покорить нашу семью, как Эверест, —
заметил Покровский. — Когда они вчера уезжали, у него из кармана кое-что
выпало, взгляните.
Он взял со стола книгу и достал из нее лист бумаги.
— Вот. Гардеробщик трактира «Кушать подано» Козлов
намечает себе ближайшие жизненные перспективы.
Наташа взяла криво исписанный лист, прочла и рассмеялась.
"Доказать Андрею Алексеевичу, что я не трактирная
грязь. Выиграть городскую олимпиаду по физике. Вернуть С.Т. 30 баксов. Отводить
на занятия математикой не меньше Двух часов в день.
Лучше — три. Поговорить с Андреем Алексеевичем об астрономии
(положить его на обе лопатки!).
